Анастасия Эльберг - Бессонница. След

— Кто вам сказал, что мы встретимся еще раз?

— Мы встретимся еще раз, Лорена. Я просто знаю .

Некоторое время я молчала, внимательно изучая лицо Кристиана. Никаких эмоций он не проявил — даже не повел бровью.

— А вы довольно самоуверенны, — заметила я и не удержалась от того, чтобы добавить: — Для человека в вашем возрасте .

На мои слова Кристиан отреагировал открытой улыбкой.

— Откуда вы знаете, сколько мне лет, Лорена?

— Я умею читать мысли.

— Да, я знаю. Но мои мысли у вас прочитать не получилось. А я ведь сказал, что не люблю, когда меня обманывают.

Я поджала губы.

— А я не люблю, когда меня разочаровывают. Сначала вы расспрашивали меня о моих фантазиях, и я решила, что вы, как любой нормальный мужчина, хотите провести приятный вечер наедине. А оказалось…

— … что я ненормальный мужчина. Я не отказывался от того, чтобы провести приятный вечер наедине. Я могу почитать вам вслух, сыграть на скрипке. Могу даже нарисовать вас. — Он достал из кармана брюк портсигар — темное золото, явно коллекционная вещь — извлек сигарету без фильтра и подкурил от небольшой зажигалки. — Современность портит людей, Лорена. Я не люблю легкодоступных женщин, но вы мне нравитесь. Надеюсь, вы дадите мне шанс доказать, что я еще более ненормален, чем вы думаете?

Я фыркнула от смеха.

— И что же вы мне можете предложить?

— Все, что вы хотите, и даже больше, если позволите.

— Незнакомца? Женщину-госпожу?

— У вас есть другие желания?

Я тоже достала сигареты из сумочки.

— Одно из них вы только что отказались исполнять, сославшись на хорошее воспитание.

— К сожалению, исполнить это желание я не могу. Но могу пообещать вам, что все последующие желания будут исполнены. Завтрашний вечер вас устроит?

— Вполне.

Я подала ему руку, и Кристиан поцеловал мои пальцы.

— Я рад, что мы поняли друг друга, Лорена. А теперь нам лучше пойти внутрь. Иначе гости уничтожат все шампанское, и мы не сможем выпить на брудершафт.

Незнакомая комната. Непонятно, как я сюда попала, но могу сказать точно: я тут впервые. Большой зал напоминает зал для танцев. Мебели почти нет, а те немногочисленные предметы, которые тут присутствуют, закрыты белой тканью: впечатление такое, будто кто-то решил делать ремонт. Зал почти не освещен — только канделябры по углам, но мрак свечи рассеять не могут. Я осматриваюсь и размышляю о том, как сюда попала. Это похоже на дом в старой половине города, но Треверберг ли это? Кажется, что это другой город, более того — другая страна. И даже… другой век? Ощущение полного растворения во времени. Оказавшись в помещении, я по привычке начинаю снимать плащ… и понимаю, что, кроме этого плаща, на мне ничего нет.

— Ты опоздала, — слышу я за своей спиной и оборачиваюсь.

Молодая женщина. Пышные светлые волосы, не собранные в прическу, свободно лежат на плечах. Голубые глаза. Макияж, который при ярком освещении смотрелся бы вульгарно, но в полумраке выглядит уместно. Ростом женщина почти с меня, но каблук добавляет ей несколько сантиметров, так что она смотрит на меня сверху вниз. На ней черный корсет и короткая, едва прикрывающая бедра юбка. Женщина деловито постукивает по ладони рукоятью небольшой плетки, которую держит в руках.

— Ты опоздала, — повторяет она.

— Прошу прощения. — Первое, что приходит мне в голову. — Вы можете напомнить мне, на какое время мы назначали нашу встречу?

— Ты опоздала — и еще смеешь задавать вопросы?! Вставай на колени. И снимай плащ!

Прежде, чем я успеваю отреагировать, женщина поднимает плетку для удара, но потом снова опускает ее.

— И повернись ко мне спиной, — добавляет она. — Для опоздавшей ты слишком нагло смотришь мне в глаза.

Я послушно поворачиваюсь спиной и, сняв с плеч плащ, бросаю его на пол. Женщина убирает его в сторону небрежным движением ноги.

— Вставай на колени, — напоминает она.

И я, решив, что спорить бессмысленно, опускаюсь на пол.

С плеткой женщина управляется мастерски. Такое ощущение, будто кто-то рассказал ей обо всех моих предпочтениях, и она знает все эрогенные зоны на моей спине с точностью до миллиметра. В какой-то момент я забываю о том, что оказалась в незнакомом месте, да еще и попала в такую странную ситуацию, и отдаюсь на милость момента. Более того — чувствую, что женщине нравится делать то, что она делает. И в тот самый момент, когда я поднимаю голову и выпрямляю спину, приготовившись получить более сильный удар, она неожиданно кладет руку мне на плечо, наклоняется к моему уху и говорит:

— Теперь ты.

Эта перемена в ее настроении приводит меня в замешательство. Я поднимаюсь с колен и беру из рук женщины плетку. Теперь она выглядит иначе: на ее лице уже нет решимости, только абсолютная покорность. Она даже опускает глаза и съеживается.

— Делай со мной все, что хочешь, Госпожа, — говорит она.

У женщины, как и у большинства блондинок, светлая кожа. И, похоже, очень тонкая, чувствительная к прикосновениям. Ничего не стоит оставить синяк — достаточно крепко схватить за руку, и такие синяки долго заживают. Я внимательно изучаю ее лицо. Интересно, кто она? У женщин, любящих подобные развлечения, всегда есть другая жизнь, и эти две жизни существуют независимо одна от другой.

Кто она? Бизнес-леди? Руководитель высшего звена в банке? Финансовый аналитик на бирже? Или же она — из тех простых служащих, которые пашут за жалкие гроши с восьми до пяти? Как бы то ни было… мне не дано этого узнать, да и вряд ли она расскажет, если я спрошу. Одно из главных правил таких заведений (если это, конечно, было таким заведением): не задавать вопросов касательно другой жизни.

Женщина поднимает на меня глаза, не меняя раболепной позы. Я перебираю плетку в руках и думаю о том, что кожаные ремни оставляют особенные следы: их не спутаешь ни с чем и вряд ли замаскируешь тональным кремом. Я ловлю себя на мысли, что мне хочется ударить ее не по рукам и не по спине, а по лицу, и понаблюдать за тем, как на ее щеке выступают красные полоски. Что она скажет завтра на работе, если ей начнут задавать вопросы? Как на нее будут смотреть коллеги? Как она будет чувствовать себя со всем этим?

Мы стоим рядом, почти вплотную — так близко, что я могу чувствовать тепло ее кожи. И еще я могу почувствовать ее запах. Запах страха, к которому примешивается легкая, почти незаметная нотка желания. Женщинам в ночных клубах, которые любят подобные развлечения, обычно не хватает именно этого запаха: без него вся прелесть таких игр сходит на «нет». Я снова смотрю на свою новую «знакомую», и она нерешительно улыбается мне. Если это и актерская игра, то игра талантливая… впрочем, играть мне надоело. Я беру ее за руку и веду к одному из диванов.