Дмитрий Бочарник - Звёзда II

— Согласен. И возраста. А медики Психокорпуса России — профессионалы не из последних. Но и сама Виктория прекрасно понимает, что долго зависать в этой яме ей нельзя. Думаю, она сама будет восстанавливать свою психосферу не менее рьяно. Она же понимает, что вокруг неё — не одни только монстры и сволочи. — Гога проследил взгляд друга. — Даже не знаю, выдержу ли я её холод.

— Хотелось бы верить, но выдержать её холод придётся всем нам, кто принадлежит к Мужскому братству. Её тоже надо понять. Она — украинка, существо сверхэмоциональное, весьма чувствительное и адски глубокое именно в психосфере. Её интуиция просто запредельна, знания — огромны, работоспособность — просто поразительна.

— К сожалению, интуиция не позволила ей уклониться от «Поцелуя Иуды».- прошептал Гога.

— Не надо требовать от неё полной универсальности, Гога. В конечном итоге далеко не все, как оказалось, интересуются в ней, в нашей Виктории, только разрешённым и доступным. Некоторым хочется прорваться за флажки. И её телесная красота здесь значит не меньше, чем интуиция, знания и работоспособность. Последние три фактора воспринять полностью дано надлежащим образом, к сожалению, далеко не всем. Вот некоторые и сконцентрировались на более доступном. Помнишь скандал с облитием кислотой картины «Даная»? — Леплевский ходил по комнате как маятник, заложив руки за спину и не глядя на друга.

— Ещё как. Слава богу, историю земных культур мы не так давно учили. Многие облизывались, нашёлся же подлец, который и испортил. — Гога облокотился о спинку третьего кресла и сложил руки на груди.

— Испортил он не только картину. Он испортил её фон. Психологический. Тогда об этом мало говорили и мало знали. Не то что теперь. И ножичком добавил. Ценитель хренов. — возмущенно сделал ударение на последнем слове Вердан Леплевский.

— Да уж ценитель в кавычках. Дело давнее, приняты достаточные меры. Но рецидивы будут. К сожалению будут, Вердан, всё время пока существует человечество.

— Но это не значит, что не будет противодействия таким преступлениям и наказания. — ответил Вердан.

— Будет. Ладно. Давай посмотрим план заседания Мужского братства по плану «Сумерки».

— Давай.

Виктория Белова сразу поняла, что произошло. Она никогда не строила никаких иллюзий относительно своей физической привлекательности. Пользуясь психосферой, она знала расклад похищения посекундно, могла бы описать любого из похитителей в деталях. К счастью, они успели только её похитить и увезти за сто пятьдесят километров, но были схвачены едва лишь Виктория оказалась распростёртой на койке в полутёмном подвале. С неё успели сорвать перевязь с кобурой и кинжалом, но это было последнее свободное действие похитителей. Свет, заливший помещение означал, что планы похитителей провалились. Через десяток секунд все пять субъектов уже были парализованы сотрудниками Службы Безопасности России, а ещё через десять секунд Виктория крепко спала на мягчайшем покрывале на носилках, бережно уносимых в чрево медицинского вертолёта Российской Службы Катастроф. Винтокрылая машина быстро доставила её в Кризисный центр Медслужбы страны, теперь она лежала на мягкой иммобилизирующей подушке в отдельной палате.

— Прошу нас всех извинить. У Виктории жесточайшая психотравма и никаких свиданий и посещений мы пока давать не имеем права. Одно могу сказать совершенно точно: физически она не пострадала. И, более того, не так давно мы получили информацию, что она сама начинает работу по своему восстановлению в психической сфере. Естественно, наши специалисты и сотрудники тоже участвуют в этом процессе. — лечащий врач был окружён немедленно прибывшими в Кризисный центр одноклассницами Виктории плотным кольцом, но пока что не выказывал желания немедленно исчезнуть из поля зрения посетительниц.

— А как с её отношением… — задала вопрос одна из девочек.

— Пока что могу сказать одно — психотравма исключает допуск всех лиц мужского пола на контакты, превышающие служебные. — врач не изменился в лице. — Естественно, это не касается братьев и родителей. Но всех остальных касается в первую очередь. К сожалению, она будет почти всю жизнь испытывать сильную насторожённость ко всем мальчикам, юношам и мужчинам, если те попытаются выйти за рамки служебного общения. Словом, взглядом, любым действием или бездействием.

— Попала Вика… — прозвучал голос из задних рядов.

— По последним данным — да. Но сейчас Виктория уже в безопасности. Так что давайте предоставим возможность спецслужбам делать их работу надлежащим образом. Всё. Прошу всех вернуться в зону для посетителей. Мне надо пройти на пульт, посмотреть результаты часового мониторинга.

— Понимаем. — одноклассницы поспешно ретировались. Дверь за ними закрылась, но через минуту открылась снова. На пороге стоял мальчик, затянутый в дорожный комбинезон, сверху которого была надета госпитальная стерильная пелеринка.

— Простите. Я…

— Вы — Ричард? — врач уже повернувшийся к открывшемуся проему, моментально узнал визитёра.

— Да. Можно…

— Да. Вам — можно. — Врач жестом разрешил визитёру встать рядом и повёл его по длинному коридору. — Мы идём в пультовую мониторинга, Ричард. Сразу скажу: никакого изображения палаты и изображения самой Виктории там нет и быть не может. Там — только цифровая и графическая информация о её состоянии.

— Знаю. В Дальневосточном Кризисном центре я бывал. Там похожая аппаратура. — Ричард вошёл в просторный зал пультовой, приветственно коротко кивнул медикам, сидевшим у мониторов. — Могу я присесть?

— Можете. — врач пододвинул посетителю кресло. — Как видите, никаких изображений, только схемы, диаграммы и графики.

— Вижу. Скажите…

— Я могу лишь подтвердить то, что уже вам, Ричард, должно быть, известно. Виктория пострадала психически. Физически она — та же, что и раньше. Служба Безопасности успела до того момента, как к ней прикоснулись по-грязному. Но с неё уже успели сорвать перевязь с оружием… Вся процедура до этого момента, если взглянуть на нее в комплексе, избила её психосферу до состояния искорёженности.

— Бедная Вита… — проговорил Ричард.

— Она со своей стороны уже пытается восстановиться. Так говорят показатели глубинного мониторинга. Мы, врачи и специалисты Психокорпуса делаем то же, что должны со своей стороны. Вы видели в холле как я говорил с одноклассницами Виктории?

— Да. Одноклассники сами отказались приезжать. Вита бы их учуяла за сотни метров. И тогда…

— Да, Ричард. К огромному сожалению состояние психосферы Виктории сейчас таково, что мы практически убеждены в том, что нам многое не удастся.

— Что именно?