Дмитрий Бочарник - Звёзда II

— Так. Ты, Гугнев, останешься холостым на всю жизнь. Если, конечно, не захочешь лишиться кое-чего более существенного. — сказав это, Виктория не сомневалась, что насильник понял, что она имела в виду.

— Но… — он хотел сказать, что согласен на что угодно, только не на эту кару.

— Или у тебя есть одна единственная, пусть небольшая, но всё же возможность. — столь же холодно произнесла Виктория и Гугнев сразу уцепился за соломинку:

— Какая?!

— Нет, Гугнев. Не то что ты подумал. — использовав толику своих возможностей Виктория прочитала мысли Гугнева. — Не принести извинения Ирме. Это было бы слишком просто. Да и это не сняло бы с тебя ответственность за содеянное. Ты должен будешь на экстренном построении перед всей школой дать согласие на… — она специально не договорила, поняв, что юноша сам догадается о несказанном и не ошиблась. В глазах собеседника мелькнул почти животный страх, сменившийся ужасом.

— Изгойство?! Нет!!!.. — Гугнев испуганно отшатнулся.

— У тебя, Гугнев, просто нет выбора. Вся школа уже гудит от возмущения и мне, кстати, с огромным трудом удаётся удерживать негодование готовых разорвать тебя на части девчат. А юноши и так уже обещали и сейчас и в будущем с тобой неоднократно поговорить. По мужски. Просто и грубо. Я их тоже еле сдерживаю. Сам понимаешь, даже при всей их с трудом привитой гуманности…

— Но… — Гугнев отчетливо понимал, что школьники сделают из него отбивную и в прямом и в переносном смысле и обвинить их в негуманности ему просто не удастся. — Я же… — он хотел сказать, что его проступок столь малозначителен, что месть нескольких тысяч школьников одному человеку здесь — явное превышение. Виктория мрачно посмотрела на него. Она ясно чувствовала ход его мыслей и добавила, зная, что добивает собеседника:

— Нет. И никакого иного выбора у тебя просто нет. К тому же тебе всё равно придется удалиться на Новейшую Землю.

— Куда? — от неожиданности и от скоростного осознания подтекста у юноши отвисла челюсть. Он впервые осознал, что стоявшая перед ним девушка не шутит и действительно в состоянии обеспечить ему прямую путевку на Остров Забвения Российского региона. — Но…

— Ты нарушил слишком много правил, чтобы случившееся можно было счесть простой шалостью. И я даю тебе тройной выбор.

— Или тройную казнь?

— Это уж как тебе больше нравится. — Виктория поняла, что разговор достиг своей цели, но расслабляться не стала.

— Хорошо. Скажи всем, что послезавтра на школьном построении я принесу покаяние. И сразу же удалюсь на Новейшую землю. Остальное оставляю на усмотрение Совета школы.

— Решено. — холодно произнесла Белова, поворачиваясь к Гугневу спиной. Дело было сделано.

Так оно и произошло. В назначенный день на общешкольном построении в главном спортивном зале спорткомплекса школы второй ступени Гугнев произнёс покаянное обращение, воспринятое тремя тысячами школьников и полутора тысячами педагогов с ледяным спокойствием и неприязнью. Страшная процедура, сопровождаемая полутьмой, барабанным боем, факелами и соответствующей унылой музыкой, была короткой и сразу после её окончания Гугнев в полном одиночестве со всеми вещами и документами покинул пределы школы на специально присланном пассбусе. Совет школы отказался давать развёрнутую информацию в систему передачи данных о жизни города и дал скромную в таких условиях, но всё же возможность Гугневу избежать почти автоматического максимального общегородского позора. Через день на Новейшую землю отбыли и его родители.

Влетевшая в «кабинетик» Ирма расцеловала Викторию, не успевшую даже сесть в рабочее кресло.

— Ирма, ни к чему эти поцелуи. — сдержанно произнесла Белова. — Как ребёнок?

— В полном порядке, Вита. Медики говорят, будет девочка. Разреши назвать в твою честь?

— Нет, Ирма. Выбери другое имя. Связь твоего ребёнка со мной будет для неё слишком обязывающей, а значит — слишком тяжёлой.

— Хорошо. — Ирма поняла, что на этот раз Лидер Науки школы права — её возможности и подготовка для малышки могут оказаться просто непосильными по уровню требований и стандартов. — Но…

— Я буду там, где мне надо быть. Всё, Ирма. Ты же видела, сколько девчат в коридоре. Извини. Мне — надо работать, а им — успевать жить.

— Ещё раз спасибо тебе, Вита.

— Не за что, Ирма.

За девушкой закрылась дверь «кабинетика» и наконец севшая в свое рабочее кресло Виктория смогла перевести дух.

С этого момента её слава как заводилы научной деятельности и абсолютно сверхинформированной, чудовищно проницательной личности впервые достигла своего апогея. И первыми, кто признал это, были те самые мальчики, которых раньше ей приходилось отшивать физическими методами, уже не надеясь на действенность уговоров и игнорирования.

Дальнейшее не заставило себя ждать и перед Викторией открылись такие перспективы, о которых она раньше и мечтать не могла. И центральной перспективой стала Большая и Сверхбольшая фундаментальная наука. А пока Виктория ощущала в себе серьёзное стремление к познанию Вселенной, для чего она стала отводить все больше и больше своего свободного времени. Астрономия её покорила всерьёз и надолго, она помогла вырваться из замкнутого научного мирка знатоков фактов и тонкостей, ощутить нечто такое, чему сама Виктория ещё не находила названия, а говорить с другими об этом не хотела.

«Группе генерала Кузнецова в полном составе собраться в зале оперативных совещаний! Повторяю — группе генерала Кузнецова в полном составе собраться в зале оперативных совещаний!» — голос автоинформатора нарушил сосредоточенную тишину одного из многочисленных уровней центрального офиса АПБ России в Москве и смолк, растворившись в немоте сверхизолированных помещений.

Но по коридорам быстрым шагом уже двигались мужчины и женщины, к которым прозвучавший вызов имел самое непосредственное отношение. Наконец, ровно через три минуты все заняли места за удобными небольшими столиками, повёрнутыми к трибуне и главному столу. Вошедший последним подтянутый седоватый мужчина кивнул дежурному, тот мгновенно закрыл за ним дверь и включил изолирующий комплекс. Усевшись на свое место, генерал АПБ Кузнецов окинул взглядом коллег и кивнул в знак приветствия.

— Товарищи офицеры и эксперты. Нашей группе поручено разобраться в одном интересном феномене. Соловьев, пожалуйста, экраны. Для начала — двадцать минут просмотра, чтобы обойтись без длительных пояснений, потом — подумаем, что мы можем сделать для решения проблемы. Экраны!

Недлинный фильм, смонтированный из целого ряда сюжетов, целиком захватил внимание слушателей. Никто в зале не проронил ни слова — Служба Информации АПБ собрала все возможные необходимые данные, часть цифр и сведений передавалась и на экраны, встроенные в столешницы. Наконец мелькнул знак АПБ и зал осветился.