Евгений Енин - Случайностей не бывает

— А эти на двенадцать литров, — про себя отметила Яна.

Водяные накинули им всё это на плечи, сами бы они не смогли. Артём покачнулся под тяжестью двадцати, если не больше, килограммов, но Хасан его поймал. Яна привычно наклонилась вперёд, распределив вес. Джо не заметил тяжести.

— Готовы? — спросил Ахмед.

— Подождите! — Яна решила разобраться, прежде чем лезть в воду. — Глубина там сколько, сорок два метра?

Ахмед кивнул.

— Нам воздуха не хватит. Нам сколько плыть? Две станции?

Ахмед показал Яне за спину. Она обернулась. Там лежали чёрные и потому незаметные в полутьме похожие на торпеды цилиндры.

— Буксировщики! — воскликнула Яна.

Ахмед улыбнулся.

— Артём, это буксировщики! Подводные! Их сюда цепляют, — показала Яна, — и вж-ж-ж! Обожаю! Смотри, какие большие! Значит, мощные.

— Готовы? — ещё раз спросил Ахмед.

Водяные и Яна показали знак «ОК», Джо и Артём кивнули.

— Пошли, — скомандовал Ахмед.

В воду они заходили спиной вперёд, чтобы не мешали ласты. Байрам и Хасан держали под руки Артёма, Ахмед и Уфук — Джозефа, иначе бы они споткнулись и упали. Яна шла сама и тащила один из буксировщиков. Идти пришлось долго, наклон тоннеля был небольшой, и глубина увеличивалась медленно. Наконец зашли по пояс.

— Хасан и парень. Уфук и чёрт. Я и девушка. Один буксировщик на пару. Байрам отдельно рядом с первой парой.

Ахмед показал большим пальцем вниз, что означало «погружаемся». Водяные включили фонари, перевернули маски с затылков на лица, вставили в рты регуляторы, помогли сделать тоже самое новичкам, присели и начали выпускать воздух из компенсаторов.

Яна сделала то же самое, придерживая буксировщик. Вдруг, в ярком свете фонаря, она заметила то, чего на буксировщике не должно было быть. Круглое прозрачное окно, иллюминатор. Разумеется, Яна в него посмотрела. Оттуда посмотрели на неё. Два красных безумных глаза.

— Бу-у-у! — заорала Яна в регулятор, выплюнула его и повторила, — А-а-а! Там! Там!

Она пыталась отпихнуть буксировщик подальше, но он был к ней пристёгнут. К Ахмеду тоже.

— Что такое?

Уроненный Ахмед быстро поднялся. Но Яне наконец-то удалось лишить его спокойствия.

— Там! Кто-то! Внутри! А-а-а!

— А! Там бобры.

— Бобры?!?!

Глаза Яны заполнили всю маску.

— Бобры. Бешеные.

— Бешеные бобры???

Маска чуть не лопнула.

— Ну да. — Хасан снова успокоился. — На обычных мы не успеем.

Яна заметила, что из корпуса буксировщика вместо гребного винта торчал хвост. Бешеного бобра.

— Бобры. Бешеные, — бормотала она через минуту, приходя в себя. — Ну а что я хотела? Водяные. Черти. Бобры. Тоннель затопленный. Но с бешеным бобром чего мне бояться? С бешеным бобром мне ничего не страшно.

Она взяла в зубы регулятор, выдохнула и погрузилась с головой.

Пока ещё было мелко, буксировщики не включали, шли на ластах. Яна светила фонарём на рельсы и шпалы под ней и думала, что они первые дайверы в мире, ныряющие в московском метро. Из людей, конечно. И ещё подумала, что в книжку, куда заносят погружения, такой дайв не впишешь: иначе глубже ванны в дурдоме никуда больше не нырнёшь.

Через некоторое время Ахмед дал знак посмотреть наверх.

Разговаривать под водой, конечно, нельзя, и дайверы общаются знаками. При желании и умении, с помощью знаков можно довольно оживлено болтать, ругаться и даже рассказывать анекдоты.

Яна подняла луч фонаря и увидела свод тоннеля: они дошли до полностью затопленной части. Ахмед дал знак включить буксировщики.

Плывшие перед ними унеслись вперёд, как будто их к ракете привязали. Ахмед нажал на большую красную кнопку на корпусе их буксировщика. Даже сквозь воду Яна услышала дикий вопль и почувствовала сильнейший рывок. Не будь она пристёгнута, не удержалась бы. Рельсы под ними слились в размытую дорожку. Буксировщик издавал звук, похожий на визжание бормашины. Яна не знала, это звук от вибрирующего в воде хвоста, или это визжит сам бешеный бобр внутри своей торпеды.

Чуть привыкнув к ситуации, Яна принялась наслаждаться полётом по тоннелю. Это был именно полёт, в полностью затопленном тоннеле не было ощущения воды, они ни на что не опирались, не гребли руками или ногами, не тонули и не всплывали, их несло в нескольких метрах над рельсами, как бывает только во сне. О том, что они двигались через субстанцию более плотную, чем воздух, Яне напоминала разве что вибрация шлага, по которому она получала воздух. И ещё уши закладывало, по мере того, как тоннель уходил вглубь, приходилось их продувать.

Яна перестала чувствовать время, и не сразу поняла, что это за свет мелькает впереди. А это Уфук сигналил фонарём: «Внимание!» Ахмед нажал большую зелёную кнопку, из буксировщика свозь воду донёсся вопль, они замедлились.

Приближалась Фрунзенская.

Теперь три пары дайверов и Байрам плыли медленно и рядом. Ахмед тронул Яну за плечо, показал знаками: «Смотри туда», и выключил фонарь. Яна погасила свой. Тоннель был совершенно тёмный, как пещера, редкие дежурные лампочки не выдержали наводнения. Но впереди сквозь воду пробивался слабый свет. Значит на станции какие-то лампы ещё работали. И что-то там плавало.

Они подплыли поближе.

И Яна снова закричала в регулятор от ужаса.

Если на предыдущих станциях люди стояли стеной у края платформы, то на Фрунзенской они плавали во всём трёхмерном пространстве станции.

Конечно! Они же были здесь, когда тоннель затопило.

Люди плавали, как стояли, по стойке смирно. Но кто-то прямо, кто-то боком, кто-то вверх ногами. Низко, посередине, под самым потолком. Они плавали над платформой, они плавали над рельсами. Буксировщики пришлось выключить, вызвав новые вопли бобров, чтобы ни в кого не врезаться.

Яна начало трясти. То ли от холода, то ли от того, что она плывёт через суп с утопленниками.

В середине Фрунзенской через тела пришлось протискиваться. Их отталкивал в сторону Ахмед, Яна старалась мертвецов не касаться, но равно приходилось хоть пальцем, но упираться, в жёсткие, как выяснилось, тела, чтобы не тыкаться в них маской.

Яна раньше вообще покойников близко не видела, даже на похоронах ни разу не была, а тут их несколько тысяч плавало. А ещё говорят, что дайвинг — это весело.

Бац!

По маске ударил чей-то ботинок, она съехала набок, и начала протекать. А когда на горячий лоб льётся вода температурой плюс четыре градуса, дыхание организм перекрывает автоматически, полностью уверенный в том, что тонет. Яна зажмурила глаза, потому что глазам холодная вода не только неприятна, но и не полезна, восстановила дыхание и выгнала из маски воду. Пока она плыла вслепую, несколько раз натыкалось на что-то твёрдое. Ну понятно, на что.

Наконец, она проморгалась, поймала фонарь, болтавшийся на шнурке, направила вперёд. Прямо в лицо мертвеца. И не смогла отвести взгляд. Есть в смерти что-то притягивающее. Она рассматривала кожу, покрытую крохотными пузырьками воздуха, синеватые чуть приоткрытые губы, волосы, развевающиеся, как на очень медленном ветру, глаза, открытые, и внимательно на неё смотрящие.