Стеллa Странник - Живые тени ваянг

— Спалишь ужин, подруга.

— Так вот. Ницше считает, что художники и мыслители, то есть творческие люди, заинтересованы в том, чтобы народ верил во внезапное творческое озарение. А на самом деле фантазия гения выдает и гениальные, и средненькие, и вовсе никудышные идеи. А вот разум, заметь, разум — делает их отбор… Вот так!

— Получается, что все великие люди были просто великими тружениками?

— Именно! Отсюда вывод? Ну? Вывод про нас! Катя, не спи!

— Отсюда вывод, что у нас гораздо больше шансов стать гениями!

— О! Вот что значит — моя школа! — Паула показала указательным пальцем на себя, словно в помещении была еще одна такая же дива, и, выложив котлеты на плоское блюдо, поставила его рядом с гигантской салатницей. — А это у меня греческий салат… с помидорами, маслинами и брынзой… Твой любимый…

— Ты знаешь, Катя, — произнесла она, устраиваясь поудобнее на стуле с высокой спинкой, — я живу здесь, в большом городе, и все у меня есть, а будто одна…

— Паула, у тебя так часто меняется настроение! — заметила Катя. — Может быть, тебе нужно сходить…

— Да-да, подруга, договаривай! И к кому же мне обратиться? К психологу? То есть, к самой себе? — Ее указательный палец с длинным ногтем грозил проткнуть тонкую шелковую ткань на груди.

— Ладно, проехали… — произнесла с ноткой сожаления Катя.

— Ну, а что касается одиночества… Так это же синдром «одиночество в мегаполисе». Помнишь, ты мне о нем рассказывала?

— Даже если и он? — не останавливалась Паула. — Может, поэтому и Вилли… вместо кошки…

— Дура ты! — Катя стукнула по столу вилкой.

Но Паула на звук мельхиора не отреагировала и продолжала ныть:

— Случись что со мной, а ребенок никому не нужен…

— Паула, да у тебя — мехлюдия! Явный депрессняк! Это не мне, а тебе нужно «отвлекаться и расслабляться»!

Через три часа они будут в аэропорту. Вот здесь и произойдет «маленькое-маленькое» событие… Да-да, без него бы и не началась фантастическая история, та самая история, которая повернет стрелки судьбы Катарины Блэнк, молодого художника-дизайнера из Питера, вырвет ее из привычной обстановки и забросит в те самые «преданья старины глубокой», то есть, «за тридевять земель в тридесятое царство».

— Паула, скажи мне что-нибудь хорошее на прощание, только без нравоучений. Ты знаешь, у меня на душе странное ощущение… Будто ожидаю что-то необычное… Ладно — ожидаю! Верю, что произойдет! Только что?

Они уже стояли перед зоной таможенного контроля, как у черты, за которую вот-вот шагнет Катя и — окажется в другом мире. А Паула останется здесь со своими заботами и печалями, и не сможет уже поделиться ими с Катей. За эту черту их не пускают.

— Как подруга, я уже давала тебе советы, как психолог — тоже, тогда скажу как астролог…

— О-о-о!..

— Думаешь, зря жую свой «звездный хлеб»? Да-да, зарабатываю и здесь. Причем, совсем не плохо! Так вот, о звездах… Совсем скоро на небе будет необычная конфигурация планет, которую составят Юпитер, Плутон и Сатурн, и называется она… «Перст судьбы» [30] Перст Судьбы, или Йод — конфигурация планет, действительно сложившаяся на звездном небе в декабре 2013 года, пик ее пришелся на 20–21 декабря. Основу конфигурации составили гармоничный аспект секстиль между Сатурном и Плутоном, а от каждой из этих планет в свою очередь сформировался аспект квиконс к Юпитеру, который и стал вершиной Йода. Астрологи считают, что при таком расположении планет усиливается влияние внешних обстоятельств, они буквально подталкивают людей к принятию решений. Аспект квиконс считается аспектом «невыученного урока», и потому здесь он может повернуть людей к проблеме, которая возникла давно, но так и не была решена, и буквально заставить их исправить ошибки прошлого, а также изменить свою позицию. . Чувствуешь, какой смысл таится уже в самом названии?

— Сейчас начнешь про аспекты… То да се… И улетит мой самолет. Ты скажи резюме. Чего мне ожидать от этого «перста»?

— Он сулит большие реформы… Н-да, тебе же нужно в личной сфере… Правильно? Слушай главное. Люди попадают под влияние «Перста судьбы» не по своей воле. Они оказываются втянутыми в водоворот событий, которые уже развивались до них…

— И какой давности? — выразила интерес к поднятой теме Катя.

— Не важно! Это может быть и сто лет, и триста, и даже — тысяча.

— Да ну? — откровенно удивилась Катя, и перед ее глазами возникло то самое представление с куклами и масками, которое видела она во сне и в самолете, и здесь, в Амстердаме. «А может, это и есть тысячелетний театр?» — промелькнула в голове мысль. Но подумать об этом не давала Паула, выливавшая поток слов, будто у нее прорвало где-то плотину.

— И этот водоворот подталкивает человека к принятию очень важных решений… — она говорила горячо и убедительно, совсем так, как Катя на защите дипломной работы. Словно должна была заставить поверить в свои доводы самую критически настроенную комиссию. — Тот, кто оказался втянутым в этот водоворот, начинает ощущать готовность к глобальным переменам в своей жизни… Он просто жаждет что-то поменять! И не догадывается, бедняжка, что инициатива исходит вовсе не от него, а от внешних обстоятельств. Поняла?

— Да, конечно…

— И вот здесь самое время исправить старые ошибки. Любые! Хоть тысячелетней давности!

Катя опять увидела картинку. Сейчас перед ее глазами пролетела птица с длинным зеленым клювом.

— Есть шанс восстановить прошлые отношения, и даже — простить партнера… — продолжала Паула. — Ну, а если они оба осознанно боролись за свою любовь…

— Катя! — Буди чуть-чуть запыхался, видимо, бежал от самой стоянки такси.

— У нас осталось три минуты! — Паула отчеканила слова тоном директора школы, к которому зашел практикант. Она не любила, когда ее перебивали.

— Вот моя визитка, — не отреагировал на замечание девушки Буди. Он держал в руке заготовленную карточку. — Позвони мне, как будешь дома, хорошо?

Катя дернула замочек накладного кармана на сумке, чтобы достать оттуда визитницу, но от резкого движения «молнию» заклинило.

— О-о-о, кого я вижу! Катарина Блэнк! — словно из-под земли, выросла долговязая фигура Питера Кельца. Лицо молодого человека светилось улыбкой, как и его рыжая шевелюра. — Улетаешь? А у меня тоже скоро самолет… На Дрезден…

— Катарина Блэнк? — лицо Буди начало краснеть и покрываться испариной. Только что отдышавшись, он вновь стал задыхаться и даже — заикаться. — К-к-к-катарина?!

Питер с недоумением посмотрел на него с высоты своего роста:

— А это кто? Не тот ли любитель оперы?

Видимо, его тогда задело, что Катя не просто не приняла приглашение продолжить вечеринку, а отдала предпочтение другому кавалеру.