Шлифовальщик - Бархатный сезон

Подхватив сумки с проектором и ноутбуком, Дима побежал к администраторше сдавать ключ.

— Чуть не забыла, вам ведь письмо, — сказала та, принимая от Ромашина ключ от номера и протягивая ему взамен тощий запечатанный конверт без марки и адреса.

Дальше начались приятные хлопоты, из-за которых неожиданное письмо забылось: очередь в бюро пропусков, настройка проектора и микрофона в зале для презентаций, рукопожатия с прибывшими на доклад заводскими начальниками. К счастью Димы генеральный директор завода, обещавший тоже подойти на презентацию, запаздывал, и Ромашин успел настроить проектор.

Пока ждали генерального, Дима вспомнил о загадочном конверте. Распечатав, он извлёк листок бумаги и удивился, узнав мелкий почерк Рыбина.

«Прочитай это письмо до конца и, пожалуйста, всё обдумай», — прочёл Ромашин первую строчку. Поверх листа он глянул на сидящих в зале людей, как будто те могли прочесть его мысли, и продолжил чтение.

«Раз ты читаешь это письмо, значит, тебе удалось выпутаться из сетей Толяна, и ты сидишь в гостинице. Я прибыл в гостиницу сегодня ранним утром и попросил вахтёршу передать это письмо тебе, как только появишься. Я знаю, что Стрельцов, несмотря на опыт и физические данные, скорее всего провалит операцию, тебе удастся удрать с дачи, и до презентации ты обязательно зайдёшь в гостиницу. Это письмо — твой последний шанс.

Я уверен, что ты уже догадался, почему вокруг Заморочья такая возня. Через год мне удастся выкупить эту землю, бывший полигон, и мы с тобой сможем развернуть свой бизнес. Мы откроем собственную фирму и будем использовать все заморочинские штучки себе на благо. Мы построим хронобанк, чтобы менять валюту из разных времён для бродяг, которые шастают по временам. Из будущего мы сможем ввозить уникальные вещи, бытовую технику и средства связи. Из прошлого мы сможем привозить сырьё, а взамен отдавать предкам всякую дребедень. Ещё через год наша фирма откроет попаданческий центр, который будет отправлять молодых людей, начинавшихся альтернативной истории, в прошлое на любой их вкус. Мы найдём старый советский склад с оборудованием, необходимым для перемещения через мультихрон.

В Заморочье есть возможность сделать множественный выбор. Мы предоставим людям возможность не маяться выбором, а жить сразу десятком, сотней жизней! Наша фирма будет на заказ делать забавные вещи — сумманты, на которые будет огромный спрос. Мы покажем учёным материалы с несколькими значениями электропроводности, плотности или других параметров. Представляешь, Сергеич? Материал, который хочешь тонет, а хочешь — плавает! Или якорь у корабля, тяжеленный при стоянке и лёгкий в пути! Учёные просто ошалеют от новых перспектив: материалы с одновременно-противоположными свойства — это ж переворот в науке!

Раньше этим всем занимался институт „Оберон“. Ходят слухи, что на „Обероне“ проводились эксперименты со временем, но это не так. Полигон возле Пимокатово построили для изучения Заморочья, а оно появилось чёрт те знает когда. Говорят, в старые времена про эти места байки рассказывали, но никто не верил. Народ-то тёмный был, кто ему поверит! А при Советах всю информацию засекретили, пока учёные не разберутся, что к чему. Не разобрались.

Словом все эти чудеса мы будем делать, как ты понимаешь, не бесплатно. Ты знаешь, какие тут деньги будут крутиться? Нефтяники с газовиками просто удавятся от зависти! В Лойвинск потянутся туристы, желающие своими глазами посмотреть на чудеса Заморочья. Потребуются отели, парковки, автомастерские, кинотеатры, развлекательные центры… Через два года ты не узнаешь Лойвинск! И со всего этого нам будет капать монета, хватит и на хлеб и на икру.

Ты спросишь, откуда я знаю, как оно всё будет. Я отвечу, потому что я пишу эту записку в две тысячи шестнадцатом году, и из окна моей роскошной лойвинской квартиры я вижу отели и небоскрёбы делового центра. Мне очень не хочется, чтобы всё это великолепие досталось Жаркову. Этот тип, местный олигарх, депутатишка, тоже хочет поживиться на заморочинских чудесах.

Думаю, ты спросишь, на кой чёрт я волнуюсь в будущем, когда мы с тобой уже добились своих целей. Потому что, Сергеич, реальность можно изменить в прошлом, чтобы оказать влияние на будущее. Два года назад к тебе отправился Толян — агент Жаркова (мой дальний родственник, кстати), чтобы обеспечить презентацию. Тогда бы тебя не уволили из „Упрадока“, не было бы нашей с тобой фирмы, и Жарков стал бы хозяином Заморочья. В ответ на это мы с тобой отправили Стрельцова, чтобы помешать Толяну.

Если честно, я не знаю, что будет, если Толяну удастся осуществить свой план. Мне говорили учёные что-то про изменение реальности, ответвление и прочую заумь. Но я не хочу допускать сюда конкурентов ни в какой реальности! Поэтому лучше было перестраховаться и противодействовать Толяну.

Спросишь, на кой ляд я тебя беру в компаньоны, когда мог сам всё провернуть? Не мог, Сергеич! У тебя есть большой дар — умение работать с людьми. Поэтому ты должен стать лицом нашей фирмы.

Пожалуйста, не ходи на эту презентацию! И Лена пусть не ходит. Она, кстати, будет неплохой помощницей в будущем. Только ни за тебя, ни за меня замуж не выйдет, а найдёт себе какого-то истеричного очкарика-учёного. Эколога, что ли, или философа.

В общем, думай. А я запечатаю это письмо, беру хронуказник и отправлюсь в твоё время».

Внизу письма стояла подпись Лёхи Рыбина.

Прочитав, Дима некоторое время тупо смотрел перед собой. Мыслей не было никаких.

— Молодой человек, вам плохо? — спросила участливая женщина из передних рядов. — Побледнели весь.

— Дайте ему воды кто-нибудь! — зашумели в зале сердобольные заводчанки.

Самая неприятная ситуация, когда тебе в публичном месте стало нехорошо, и вокруг тебя поднимается нездоровая суета. Эти женщины, вместо кудахтанья, лучше бы просто помолчали и не обратили внимания.

— Нет, всё в порядке! — вяло отреагировал Дима.

— Мешки под глазами у него, — выкрикнул кто-то из задних рядов. — Чернущие!

Непонятно было, как он разглядел эти мешки с такого расстояния.

— Спал плохо просто, — улыбнулся Ромашин. И это было абсолютной правдой.

Получив стакан воды и изрядную долю сочувствия, Дима почувствовал, что барьер сломлен. Увидев в нём не обычного менеджера, приехавшего что-то впаривать, а невыспавшегося человека, которому нужно помочь, заводчане оттаяли. Посыпались шутки, Дима, выбросив из головы все мысли о письме и недавних приключениях, рассказал пару дежурных баек.

Словом, до прихода генерального директора, как пишут в отчётах менеджеры, «был налажен контакт с потенциальными заказчиками».