Артур Алехин - Несуществующее настоящее (сборник)

— Не бойся, солнышко. Я обещаю тебе, что, как только это случится, я ни на секунду не оставлю тебя. Мы будем вместе до самого конца тут и с самого начала там.

У Алины потекли слезы. Дмитрий повернул голову к лобовому стеклу и увидел, что помимо трещин на нем уже есть полость. Он снова посмотрел на Алину. Нежно обхватил ее лицо руками, поцеловал и посмотрел в ее глаза, которыми он не прекращал восхищаться ни одного дня с момента их знакомства. В ее левом глазу виднелся маленький кристаллик стеклышка, который, вероятно, попал в нее из лобового стекла.

— Боже, какая же ты красивая!.. Ты даже умираешь красиво!

Он вновь поцеловал ее. Они крепко прижались друг к другу, и в какой‑то момент к ним пришло понимание, что, как только они посмотрят вперед, все мгновенно произойдет. У Дмитрия в голове вдруг возникла картина. Он едет и вспоминает о своем брате, а затем переводит взгляд на спящую Алину, любуется ею и думает, какая же она красивая. В этот самый момент, не смотря на дорогу, он не видит, вероятно, как заснувший водитель выезжает на их полосу и они сталкиваются. Но время было замедленно, поэтому они ничего не почувствовали. А если бы он смотрел на дорогу, смог бы он избежать столкновения? "Какая разница, — думает Дмитрий, — нам просто нужен покой, и мы его получим".

— Готова? — обращается он к прижавшейся к нему Алине.

— Да, — отвечает она, уже не плача.

— Раз, два, три!

Они поворачивают головы к лобовому стеклу. И видят, как две машины в сильно изувеченном виде дымятся, въехав друг в друга. Они стоят рядом и держатся за руки.

— Я даже и не почувствовал, — радостно сказал Дмитрий.

— И я тоже, — так же радостно ответила Алина.

Затем они неспешно пошли по дороге, которая с каждым их шагом становилась светлее и светлее, постепенно поднимаясь все выше и выше.

Ф. Шиллер

Автор этой новеллы.

Неужели меня стало видно? Неужели я теперь видимый? Окружающие смотрят на меня или просто в мою сторону? Ведь уже много лет такого не случалось. С той самой поры, когда я впервые хотел показать себя. Я вышел на улицу, посмотрел на свою руку и стал проявлять ее. Рука начала принимать очертания. Она выглядела так, будто состоит из тоненького слоя льда, который покрывает лужи при температуре минус один. Настолько тоненький слой, что достаточно ткнуть пальцем, чтобы сделать в нем дырку.

"Надо же, — думал я, — теперь я стану видимым". Я смотрел на свою руку и наслаждался красотой. Мое тело, меня, как личность, никто никогда не видел. Я даже не помню своего детства. Я просто существую с определенного периода времени. Хожу вокруг людей по городу, и никто не замечает меня. Это ощущение спокойствия, недоступного обычному человеку. Ощущение безграничной свободы. В первое время я часто думал о том, кто я. Как случилось так, что я существую. Физически меня нет, но я ведь есть. Я работаю. Я живу. У меня есть соседи. Только никто не знает обо мне. Никто не видит меня. Никто не помнит меня. В глазах других я существую "здесь и сейчас", в одну секунду. А после я становлюсь прошлым и растворяюсь для окружающих во времени. Стираюсь из прошлого. Становлюсь небытием.

Так вот тогда, когда я захотел появиться, когда я стал проявлять свою руку и смотреть на нее, любоваться красотой физического, которое только начинало становиться плотью, в этот самый момент моя рука разлетелась вдребезги. Тоненькие осколки, похожие на ледяные, разлетелись во все стороны. "Что происходит? — спросил я у реальности. — Что это?" Реальность ответила мне: "Посмотри направо". Я повернул голову. Справа от меня стояли два подростка лет тринадцати‑четырнадцати. Они смотрели на меня улыбаясь, но мимика на лице показывала растерянность. Они просто поспорили между собой, разобьется ли моя рука, которая была похожа на лед, или нет. Один из них кинул камень и выиграл спор. Я смотрел на них, на свою руку, которая снова исчезла. А они смотрели на меня и предвкушали, что сейчас я, взрослый, начну ругаться на них, детей.

После этого эпизода я снова исчез. Исчез вместе со своим желанием появиться на свет. Я исчезал каждый день снова, все глубже и глубже. Мои мысли, мое "я", моя сущность начинала наслаиваться. Ведь вчера меня не было. Был я невидимый, но и меня невидимого тоже не было. Я находился как будто в тоннеле, в котором находятся фонари. И когда едешь по такому туннелю, то свет выглядит арками, через которые проходит машина. Откуда я знаю про машины, если меня не существует? Да потому, что я вожу машину. Я всегда еду по дороге один. Даже если я захочу врезаться в кого‑нибудь умышленно, не получится. Нет, я не проеду насквозь. У меня просто не получится.

Живя в таком состоянии, я перестал думать об этом. Вероятно, я некий Ангел, который свалился с неба и пропал без вести. Может быть, наверху меня искали, искали и решили, что нет меня. Но я тут, я живу и не живу.

Несколько недель назад я снова ходил по улицам, гулял, намеренно не смотря по сторонам. Я давно перестал это делать. Когда я смотрю вокруг, я все время вижу только разочарование. Я даже рад тому, что мою руку когда‑то разбили дети. Рад, что я не смог стать видимым. А ведь эти дети уже выросли и у них есть свои дети, которые тоже спорят о том, смогут ли они разрушить что‑нибудь или нет.

Так вот, несколько недель назад краем своего несуществующего глаза я увидел свет. Этот свет был не обычным светом. Лучи его несли в себе информацию не четкую, не подробную, а просто информацию, которую нельзя было не увидеть. Я воспринял ее. Этот информационный посыл вызывал ощущения шептания в моей голове: "Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Заметь меня". Я намеренно прошел мимо, игнорируя этот посыл. Он был настолько мощный, что даже в моей несуществующей голове я продолжал слышать шептание: "Я люблю тебя, я люблю тебя". Послание было похоже на сигнал SOS. Когда нет времени на разговоры, важно передать только информацию. Самую важную информацию. Я не остался равнодушным к этим световым посланиям. Однако я сомневался. Ведь только реальность знает о моем существовании. И реальность всегда пытается забрать меня к себе. Пытается поработить меня. Искусить меня. У реальности настолько изощренное воображение, что только я один являюсь невидимым, нереальным. Я не знаю, почему только я. Вероятно, всех других она победила. Но я не держу на нее зла, ведь она просто стихия. Она такая. Она неизменна.