Руслан Шабельник - Дневники Палача

На отсталых планетах, бывает, приносят человеческие жертвы. Духу леса, рыбе озера, всепрощающему и всемилостивейшему отцу небесному (земному, морскому), матери-охранительнице и утренней звезде, да мало ли. Приносят. Много чаще, чем хотелось бы.

Не мне — палачу — осуждать, а тем более ломать этот обычай.

Что могу — молча неодобрять.

Что непонятно, так это, зачем они вызвали меня?

— Зачем вы вызвали меня? — вопрос был задан старосте, едва тот отыскался.

И снова волна дружелюбия, на этот раз замешанная на искреннем недоумении.

— Ну, так как же… она же… Марта, значит… Хозяину Леса…

— В жертву!

— В жертву? Почему в жертву? Невестой к нему. В лесу жить будет. Зверушки всякие прислуживать ей станут. Грибы-ягоды там носить, а пауки одежду ткать, нежную и невесомую.

— А зимой?

— Что зимой?

— В паучьей одежде холодно.

— А это, так звери шкуры приносят, из них и шьют.

— Тоже добровольно?

— Что добровольно?

— Звери шкуры снимать станут. Как девушек этому духу леса.

— Девушки сами идут, с радостью, — мужчина даже обиделся, даже искренне. — Честь большая, не каждую выберут. И родителям почет — дочка у самого Хозяина Леса в женах.

— Навещают?

— Кого?

— Дочку с зятем родители.

— Не, он же этот — Хозяин. Никого не пускает. А то и нарочно завести куда может.

— Ладно, — разговор наш тоже порядком плутал, удаляясь от темы. — Зачем вам понадобился палач?

— Так сбежала же она! Прямо со свадебного камня и сбежала.

— Это я знаю. Желаете, чтобы я привязал ее снова.

— Зачем ее. Да и поздно уже. Мы Хозяину другую невесту выбрали — Гарту — Пухорову дочку. И принял он ее — на утро на камне никого не было.

— А Марта?

— В том-то вся и штука, — староста даже придвинулся ко мне и зашептал в самое лицо. — Отродясь такого не было, чтобы невеста Хозяину предназначенная, с камня свадебного сбегала. Вот я и подумал — а как там, на цивилизованных планетах? Может, закон какой есть на этот случай. Мы ж-то живем здесь по-простому, по старинке. Насколько я разумею — убить ее следует, и никак иначе, поскольку совершила она немыслимое дело, — и снова он был само человеколюбие и искренность. То, что излучал этот человек, настолько разнилось с его же словами, что я на мгновение засомневался в своих телепатических способностях. — Только сами убить ее мы не можем, поскольку обычаи наши от дедов переданные строго-настрого запрещают смертоубийство себе подобных. Тогда я и вспомнил о вас — палачах, значит. Ты ее и убей. Только уж, мил человек, не знаю, как там принято у вас, но здесь делай это побыстрее, чтоб не мучилась девка-то. Издевательств всяких я не потерплю!

Палачей трудно удивить чем-либо. Часто мы имеем дело с самым отребьем, и преступления бывают такие, что даже брату-палачу пересказывать противно. Но здесь… наверное, впервые за свою практику, я не знал, что ответить.

Однако ответа от меня ждали. Искренне и дружелюбно.

— По законам цивилизации, за данное преступление, я не могу лишить ее жизни. Ни быстро, ни медленно.

— Вот оно как… староста почесал макушку. — Так что ж с ней делать-то?

— Пусть живет, выходит замуж, рожает детей и мучается, оттого, что упустила свой счастливый шанс.

— Жестокие вы, — и это говорит человек, который минуту назад призывал меня убить другого человека! — Тяжко ей придется. Марте-то. Как жить дальше с этим… ума не приложу… Ну да свет не без добрых людей. Поможем, поддержим. А, может, лучше сразу, того…

— Нет, таков закон, пусть мучается!

— Жестоко! Другого я ожидал от тебя, мил человек. Но, закон на то и закон, чтобы следовать ему. Значит, на том и порешим — пусть живет.

— Пусть живет, — эхом повторил я. Слова, которые не часто выпадает говорить палачу.

Дом. Милый дом.

«Путников, выезжающих из-за поворота, встречали ощетинившиеся зубцами башни, выступающие далеко за пределы стен. Узкие черные бойницы, казалось, вот-вот разродятся роем пуль, и сраженный ими, ты начнешь бесконечное падение в пропасть, посередине которой, подобно скальному острову, возвышается Каэр Морхен». Так, или примерно так описывал Каэр Морхен один из «путешественников», тех самых, что не отрывают задов от диванов у визора.

Что ж, пусть будет замок, бойницы, пропасть. Писаку можно понять — каким еще может быть убежище, дом и школа палачей. Пусть думают, пусть верят — нам это только на руку.

Конечно, Каэр Морхен далеко не Элизиум — общепризнанный лидер среди курортов Содружества, но и не адская планета. Во всяком случае — жить можно. Мы же живем.

Растительности нет. Атмосферы нет. Каменная пустыня, подсвеченная красноватым солнцем.

Посередине пустыни — купола — островки цивилизации. Под куполами мы — палачи. Живем. Как можем.

А какой у нас выбор?

По зрелому размышлению, среди ново, да и старооткрытых планет, можно было бы отыскать одну более-менее пригодную для жизни.

На худой конец, выделить нам какой-нибудь островок посреди океана в необитаемом мире.

Я читал документы. Выбор Каэр Морхена (в переводе с языка расы эльвов, открывших этот мир: «Крепость старого моря», что обнаруживает у эльвов зачатки юмора, поскольку никаких морей на Каэр Морхене не существовало), так вот, выбор именно этой планеты аргументировали безопасностью самих палачей. Мол — вдали от оживленных трасс, трудно добраться, любой чужак — на виду.

Интересно, сами говорившие, верили своим словам. Или выступали такими же игрушками политиканов, как все мы.

Собственная безопасность, житье под куполом — рай на земле. Очень удобно. А главное — если палачи станут неугодны, или выйдут из-под контроля, одна ракета со спутника, которые размещены на орбите для нашей же безопасности — для чьей же еще! — и о палачах можно не беспокоиться. А для общественности, как и для рассеянных по планетам телепатах, потом можно состряпать более-менее приемлемую сказочку. Мол, террорист-смертник втаранился на звездолете, ай, ай, ай, как же он прошел…

Так и живем. На пороховой бочке, или под дулом пушки. А выбор есть?

Дом. Милый дом.

Сразу за шлюзом космопорта начиналась улица, окольцовывающая центральный купол. Мы ее называли «тропа». Небольшие коттеджи палачей кутались в скудной зелени.

Вот ведь парадокс природы. И внутренняя поверхность купола голубая, как небо, и спектр подобран правильно, и почва завезена, а не растут растения, чахнут. Не планета, а рай для любителя бансай.

Почему Каэр Морхен? Да потому что полицейские на Адонисе проморгали Джо Бугатти. В принципе, это возможно. Система слежки далеко не всевидяща, а как для людей, старающихся скрыться от нее, так вообще состоящая из сплошных дыр. Во всяком случае, один человек, да еще сведущий, да еще телепат, вполне способен обмануть ее. Что и случилось.