Михаил Тырин - Жёлтая линия

— Жми на полную, цепляемся! — крикнул Джи и грохнул ногой в переборку машинного отсека. Стук оттуда участился.

Джи прыгнул и опустился на корточки рядом с капитанским креслом и тоже уцепился за рычаги. Я поражался, как его не сносит с места ужасающая качка и тряска. Видимо, дело привычки. Ледоход ускорил движение, живая стена стала приближаться.

— Еще малость… — бормотал капитан. — Еще чуточки…

— Есть! — крикнул Джи. — Зацепили.

— Еще одну, — отозвался Дядюшка.

— И еще одну, — охотно кивнул Джи.

Они втыкали в тело червя свои пики и гарпуны, чтобы закрепиться. Крючья заскрежетали по льду, обваливая стены — теперь уже ледоход не сам двигался, его тащил червь.

— Четыре точки, — доложил Джи. — Еще?

— Хорош. Опускайте Пока.

— Опускайте Пока! — крикнул Джи, повернувшись к нам со Щербатиным.

Мой приятель, видимо, уже знал, что делать. Он согнулся к люку в полу и распахнул дверцу. Подуло ледяным сквозняком. В черном провале едва заметно мелькали белые стены тоннеля.

— Давай, Пок! — ободрил Джи.

Пок начал осторожно вылезать в люк. Я придерживал канат, перепустив его через плечо, Щербатин подстраховывал нас обоих. Мне было, наверно, так же страшно, как Поку. Вылезать из ледохода навстречу холодному, бегущему на тебя мраку — все равно что прыгать из поезда в тоннеле метро. Именно тогда мне стало ясно, почему на разработках так быстро присваиваются холо.

— Закрепляюсь! — сообщил Пок. Он делал подвижную петлю на скобе, приваренной снаружи кабины.

“Как бы не свалиться, — мимоходом подумал я. — Костей потом не соберешь”.

Мы не видели, как Пок перебрался на тело червя. Либо перепрыгнул, либо острожно перешел по гарпунам.

— Порядок! — крикнул Джи. — Ребята, к насосу, живо!

Щербатин первым начал протискиваться в машинное отделение. У меня было несколько секунд, чтобы выглянуть наружу. Пок взялся за гофрированный шланг-хобот, что висел спереди кабины, и теперь осторожно втыкал острый металлический конец в тело червя.

Я вслед за Щербатиным влез в машинный отсек. Мы скорчились в тесноте, нащупывая рукоятки насоса.

— Качайте, качайте! — донесся голос капитана.

Насос сначала шел совсем легко, потом в нем захлюпало, и рукоятки стали тормозиться. Ну-Ну приложил ухо к корпусу, потом выглянул в кабину.

— Нету ничего! — крикнул он Дядюшке. — Глубже надо.

Качать стало тяжело — пульпа пошла в баки. Через минуту я понял, что выдыхаюсь. Если бы стоять, широко расставив ноги, тогда ничего. Но в положении полусидя и на весу физическая работа превратилась в пытку.

— Не сачкуй! — разозлился Щербатин, заметив, как слабеет мой трудовой пыл.

— Я за тебя уцим зарабатывать не буду.

Силы кончались, но снова откуда-то брались. У меня болела спина, бока, шея. И руки, конечно. Насос с аппетитным чавканьем перегонял червячью пульпу, она выползала через неплотности, и скоро под ногами стало скользко. Вдобавок завоняло желчью.

Потом насос начал снова хлюпать, и вскоре качать стало легко.

— Все, кончайте! — дал отмашку Ну-Ну. — Надо место менять.

Мы со Щербатиным, обессиленные, вывалились в кабину. Руки тряслись, как после отбойного молотка.

— Уморились, — улыбнулся Дядюшка Лу. — Ну, отдохните пока. Червя долго доить нельзя. Два бака уже полные. Надо ждать, пока пульпа снова придет.

Я молил, чтобы ожидание продлилось подольше. После насоса я готов был заснуть и спать долго-долго.

Но тут вдруг в кабине появился Пок. Его тоже трясло — от холода. Щербатин нашел в себе немного сил, чтобы помочь ему влезть в люк.

— Холодно как, — выдохнул Пок, растирая руки. Потом полез за пазуху и вытащил кусок чего-то черного, блестящего и мокрого.

— О-о, а вот и вкусненькое! — обрадовался Дядюшка.

Пок вытирал об одежду большой кривой нож. Я понял, что он отрезал кусочек от червя, чтобы порадовать нас свеженьким мясом.

— Сейчас, сейчас… — пообещал капитан, вытаскивая откуда-то предмет, более всего похожий на большую мясорубку. — Приготовим, покушаем… Червя-то доить пока нельзя, пусть себе ползет.

Мясорубку закрепили прямо на капитанском кресле. Джи поделил кусок на части и присыпал каким-то зеленым порошком. Капитан начал крутить рукоятку, из раструба поползла темная масса с зелеными вкраплениями. Джи подставлял под нее картонные тарелки, время от времени досыпая в мясорубку новые порции порошка.

— Беня, ты проголодался? — тихо спросил Щербатин.

— Я бы не сказал.

— Вот и я тоже не очень голодный.

— А отказываться неудобно…

Капитан все крутил рукоятку, а черная масса все лезла и лезла. Я заметил, как повеселел экипаж, с каким нетерпением наши спутники глядят на любимое блюдо. Даже Ну-Ну высунул голову из своей железной каморки и беспокойно принюхивался, словно боялся оказаться без порции.

— У всех профессий есть свои достоинства и недостатки, — глубокомысленно проговорил Дядюшка. — Только у нас да у охотников есть возможность иногда откушать свежатинки. Там, в центре, таким продуктом питаются только после четвертого холо.

— А чем — до четвертого?

— Вы — синтетикой, — сочувственно улыбнулся Дядюшка. — Станете побогаче, будете получать еду из червячной пульпы и другой органики. Ну а для десятого холо, например, выводят специальных животных и выращивают особые растения. До этого вам еще долго расти.

Мы со Щербатиным выразительно переглянулись. Дома мы без всяких холо жрали картошку и другие “особые растения”.

— А синтетика была не так уж плоха, — не разжимая зубов, проговорил Щербатин.

— Ну, кушайте. — Дядюшка протянул нам по тарелке. — Пользуйтесь удачным случаем. И Поку скажите спасибо.

— Спасибо тебе, Пок, — задумчиво вздохнул Щербатин, осторожно нюхая деликатес.

— Наверно, очень вкусно, — добавил я для пущей вежливости.

Я не успел даже как следует разглядеть блюдо, как вдруг оно оказалось у меня на лице. Я и не понял, как это произошло, просто тарелка выпрыгнула из рук и прилипла к носу. Через долю секунды по ушам пропилил оглушительный скрежет, и мы все повалились с ног.

Далее все происходило, как в замедленном кино. Дядюшка, Джи и Пок вдруг непостижимым образом отдалились от меня где-то на метр. Потом я заметил, что между нами разрыв в полу и он стремительно растет. Ну-Ну пронзительно вскрикнул и рухнул в этот разрыв, моментально исчезнув из вида. Я бы тоже упал, потому что пол вдруг резко накренился, но Щербатин схватил меня за шиворот.

Ледоход разорвался на две части. Червяк, по всей видимости, заметил трещину в стене и решил ее разведать, свернув из ровного и просторного тоннеля.

Об край этой трещины и шарахнуло нашего “Добывателя уцим”.

Я не сразу успел испугаться. Я машинально схватился за какую-то железку — это оказалась штанга, застрявшая в ледяной стене — и еще несколько секунд видел, как удаляется оторванная кабина, прицепившаяся к телу червя. Еще я успел увидеть, как из нее выпал и сгинул во мраке наш капитан, за ним — Джи, ну а дальше просто отключились бортовые лампочки и все потонуло в темноте.