Роман Артемьев - Рассказы по циклам и не очень

- Насколько мне известно, мои способности позволяют пройти изменение – пожал я плечами. – Псионов мало, псионы нужны Я решил попробовать.

- То есть вы решили, что можете принести пользу – переформулировал полкан. – Правильно я вас понимаю?

- Так точно.

Дедушка недовольно сморщился.

- Вы, Вячеслав Иванович, совершаете типичную ошибку. Вы считаете псионику наукой или, скажем, нестандартной профессией. Думаете, что придете в Академию, прослушаете определенное число курсов, получите практические навыки и, после ряда неприятных медицинских процедур, выйдите в большой мир. Так вот, это не так. Псионика, скорее, образ жизни. Мировоззрение. Из сотни студентов мы в первый год отчисляем девяносто, еще восемь уходят на следующих двух курсах. Не потому, что они не выдерживают физических или интеллектуальных нагрузок! Они уходят сами, потому что не способны принять новую жизнь вне привычных границ и условностей. Их учат иначе думать, иначе оценивать ситуацию, иначе строить отношения с людьми. Задания учителей многим кажутся бессмысленными или, еще хуже, бессмысленно-опасными.

Другое отличие в том, что обратного пути нет. Если имплантанты вытащить можно, они у нас простенькие, то ретро-вирусы меняют организм в одну сторону. Вернуть все, как было, невозможно. Точно так же нельзя убрать дополнительные связи в мозгу, они остаются навсегда. Вы уверены, что оно вам нужно?

- Война продлиться долго – пришел черед возражать мне. – Сомневаюсь, что меня отпустят в отставку. Да и нет у меня гражданской профессии.

- Не понимаете вы меня, молодой человек – вздохнул полковник. – Хорошо, попробуем иначе. Отставка вам действительно не грозит, но ведь и в армии можно добиться многого. В ближайшем будущем вы займете лейтенантскую должность, учитывая ваш послужной список, индекс интеллекта и полученное образование, вполне можете сделать неплохую карьеру. Будете воевать, не штаны в штабе просиживать. Корпус же распределяет выпускников без учета их мнения.

Этот момент я не учел. Но немного подумал и решил, что, с такой-то биографией, мою фамилию внесут во «флотский» список первым номером. Так и сказал.

- Рассуждаете вы, Вячеслав Иванович, правильно, только слегка однобоко. И совершенно не учитываете фактор времени. За десять лет может поменяться многое. Мы, конечно, отрабатываем новые методики обучения, экспериментируем – и все равно срок подготовки остается непомерно большим. Или вас прельщает гипотетическая возможность прожить втрое дольше обычных людей?

- Я сомневаюсь, что до сороковника доживу, товарищ полковник – честно признался я. – Но, думаю, работа всегда найдется.

Дедуля закатил глаза горе.

- Ну, дело ваше. Перевод мы организуем, а непосредственное начальство вы уж порадуйте сами. Вот заявка, заполняйте.

Я поставил электронную подпись, откозырял и направился к выходу. Уже у самых дверей меня нагнал голос полковника.

- Вячеслав Иванович! – Я обернулся. – Обучение сложное. Думаете, выдержите?

- Выдержу.

По крайней мере, сильно постараюсь.

На сегодняшний день именно псионы являются лучшими воинами, а я ничего не умею, кроме как воевать. Разучился. Другой жизни я просто не представляю. Мне нужна война. Смерть или отставка – исход равноценный. И если дедушка в мундире прав, если изменение затронет все стороны моей личности, а не просто даст новые способности, то, может, это не так уж и плохо?

Потому что недавно я понял, что мне хочется жить. И не только ради убийства.

Судьба Юнону не баловала принципиально, но с момента переезда в Питер – особенно. Когда твое имя совпадает с названием крупнейшего в городе рынка техники, появление сонма в разной степени обидных кличек становится неотвратимой неизбежностью. Сначала девушка обижалась, спорила, потом поняла, что бесполезно.

Если ты живешь одна, на съемной квартире, вдали от родственников, а на учебу в универе уходит меньше половины активного времени, в действие автоматически вступает закон Петренко-Альцгеймера. Тот самый, гласящий: незанятый делом подросток является генератором энтропии неограниченного масштаба. У него появляются удивительные мысли, странные знакомства, чудесные порошки… В данный момент Юнона находилась на второй стадии и подумывала плавно перейти к третьей, в чем ей обещали посодействовать новые знакомые из числа поклонников Карлоса Кастанеды.

Впрочем, сейчас у девушки имелись другие планы. Худющий и очкастый одногруппник Саша Воробьев, предпочитавший откликаться на прозвище Некрос, по большому секрету дал ссылку на сайт демонологов. Парень предлагал заняться призывом, обузданием и последующим доением – образно выражаясь – Повелителя Зла вместе, но глазки при этом у него блестели так подозрительно, что девушка не отважилась приглашать его домой. Она, откровенно говоря, не слишком верила в результат ритуала, зато в Сашкиных гормонах сомнений не испытывала.

Демонологией она не слишком увлекалась, в отличие от древних сказаний, стихов, легенд о Мерлине, Нимуэ и фейри Летнего и Зимнего Дворов. Современное колдовство ее интересовало лишь постольку-поскольку. Поэтому к описанному в рецепте, в смысле, в древнем магическом трактате обряду приступила не в строго высчитанное время, а как левая пятка захотела. То есть в ближайшую пятницу вечером.

С некоторым сомнение девушка оглядела криво начерченную пентаграмму с коптящими по краям китайскими стеариновыми свечками и философски пожала плечами:

- Авось сойдет.

После чего, взяв в руки листок с текстом, принялась с выражением читать вслух.

- Hemen-Etan! Hemen-Etan! Hemen-Etan! El Ati Titeip Asia Hyn Ten Minosel Achadon Vay Vaa Eye Aaa Eie Exe A El El El A Hy! Hau! Hau! Hau! Hau! Va! Va! Va! Va! Chvajoth. Aie Saraye, aie Saraye, aie Saraye, aie Jaraye! Per Eloym, Archima, Rabur, Bathas Super Abrac ruent Supervenius Abcor Super Aberer Chavajoth! Chavajoth! Chavajoth! Impero tibi per clavem Solomonis et nomen magnum Gemhamphoras!

«Что за бред».

Она подняла голову и посмотрела за границы пентаграммы. Как и следовало ожидать, там ничего не изменилось. Вздохнув, девушка прочитала заклинание еще раз с тем же результатом.

- Ладно. Авось, в следующий раз сработает.

- Это вряд ли – в раздавшемся со стороны кухне голоса отчетливо слышалось чавканье. – Снаряд в одну воронку дважды не падает.

Юнона застыла, соображая, как поступить. С одной стороны, маститые колдуны и чернокнижники однозначно советовали до конца обряда из пентаграммы не выходить. С другой – какая-то сволочь! Жрет! На ее кухне! Ее еду!

Она торопливо перебрала пачку бумаги в руках, разыскала нужную страницу.

- О, дух нечистый! Именем Тетраграмматона заклинаю тебя подчиниться! Покорись моей воле…

- А пофему не на лафыни? – появившийся из кухни парень с аппетитом пожирал куриную ножку, не пожелав оторваться от нее даже ради знакомства с хозяйкой. – Фигасе! Ты что – демона вызывала по распечаткам с Интернета? Ну, ты даешь!