Теа Бекман - Крестоносец в джинсах

— Мы остановились потому, что волы не могли идти дальше, — произнесла нарядная девочка.

— Места здесь для всех хватает, вон какое поле огромное, — оправдывался Николас.

— Ну да, болотистое и открытое всем ветрам. Вчера ночью многие простыли, завтра они будут совсем больны. Как быть с ними? Кто позаботится о них? Кто будет отпаивать их горячим настоем из трав? Кто разожжет для них жаркий костер? — Мало-помалу терпению Долфа наступал конец. Он начал выходить из себя. — Послушай, Николас, Господу угодно ниспослать этим детям великое множество испытаний, но не затем, чтобы погубить всех нас. Значит, те, кто ведет крестоносцев, должны позаботиться о безопасности своего воинства, о том, чтобы оно, не потеряв в числе, предстало пред вратами иерусалимскими. А раз на то есть Божья воля, следует исполнить ее наилучшим образом. А пока — что ни день — дети гибнут от голода, жажды, истощения. И это еще начало… Такое не может быть угодно Богу, Николас. Если он испытывает нас страданиями, то для того лишь, чтобы, поддерживая друг друга в трудную минуту, мы все-таки исполнили его волю. Значит, необходимо, не жалея сил, наводить порядок в наших рядах. Хвала Господу!

— Аминь, — отозвался мальчик, стоявший рядом с ним.

«Ух, проповедую, точно пастор перед телекамерой! — смущенно подумал Долф. — Откуда только взялись эти благочестивые речи? Неужели и меня захватила безумная идея этого похода? Нет, конечно, я прекрасно понимаю, что он обречен…»

Однако Долф заметил, что его красноречие подействовало на окружающих самым решительным образом. Рядом с ним мальчишка воодушевленно захлопал в ладоши, осенил себя крестом и порывисто обнял Долфа.

— Ты добрый сын благородного отца! — с неподдельной радостью воскликнул он.

Оба монаха сидели все так же неподвижно. Ансельм не спускал цепкого взгляда с юного незнакомца, зато на круглой физиономии Йоханнеса расплылась благодушная улыбка.

— Рудолф ван Амстелвеен, я не сомневаюсь, что само провидение послало нам тебя, — сердечно промолвил он. — Теперь скажи, чего же ты хочешь?

Именно это Долф обдумывал весь день накануне.

— Первым делом нужно разделить всех ребят на отряды и каждому поручить свое дело. Это совсем нетрудно — ребят у нас хватает. — Он стал загибать пальцы. — Прежде всего — охрана. В этот отряд возьмем самых рослых и сильных ребят, вооружим их, чем сможем, хотя бы дубинками. Они позаботятся о безопасности остальных, будут днем и ночью охранять нас, а если возникнет нужда, смогут и наших забияк успокоить. Затем нам понадобится отряд охотников, пусть каждый день у нас будет вдоволь свежего мяса. Я заметил, эти места кишат зверьем и птицей.

— Постой-ка, — недовольно прервал его Николас, — так дело не пойдет. Ты предлагаешь нам браконьерство.

Долф показал на вертел:

— А где вы сегодня добыли дичь?

— Каролюс настрелял, — ответил Николас.

Мальчик, который стоял ближе всех к Долфу, энергично закивал и протянул руку в сторону шатра. У входа были прислонены самодельные лук и колчан.

— Любую птицу бью влет, — похвалился он, — охочусь без сокола.

— Ну а это разве не браконьерство?

— Как сказать… — Николас пожал плечами. Разговор, казалось, порядком наскучил ему.

— Уж не думаешь ли ты, что здесь заповедная охота? — поддразнил его Долф.

— Как это — заповедная? — Языковой барьер мешал ему. — Вся дичь принадлежит хозяевам земель, по которым мы проходим. Только господа имеют право охотиться тут. Ты что же, хочешь, чтобы святые пилигримы осквернили себя, посягнув на куропаток и косуль во владениях знатного рыцаря?

— Я готов осквернить себя, — пробурчал Долф и обратился к маленькому стрелку: — A ты что думаешь, Каролюс?

Парнишка подскочил от радости.

— Я соберу отряд охотников! — вскричал он. — Научу их делать луки и стрелы, посмотришь, как они начнут охотиться! Хотя бы это и запрещено. Рудолф ван Aмстелвеен прав: детей нужно накормить.

— Хорош благородный рыцарь, который браконьерствует, — процедил кто-то из знатных отпрысков.

— Вовсе это не браконьерство, а воля всевышнего, — резко отозвался Каролюс.

Остальные молчали, сбитые с толку.

— В конце концов, король все-таки я, значит, у меня есть священное право выбирать себе ловчих. Не так ли, Рудолф?

Долф не понимал, о чем идет речь, но на всякий случай кивнул в подтверждение. Забавный Каролюс был ему по душе. Замечательно, если он наладит охоту и обеспечит мясом ребят! Законно ото или незаконно, а голод не тетка.

— Теперь рыболовы, — продолжал он. — Я видел отличных пловцов, у некоторых есть даже сети. Мы возьмем только тех, кто хорошо плавает, для остальных это очень опасное занятие. — Он повернулся к Франку: — Петер сможет собрать рыбаков?

— Конечно, — без колебаний ответил Франк. — Петер сам плавает, как рыба, и друзей у него много.

— Великолепно. Каролюс — во главе охотников, Петер — во главе рыбаков. А кому поручим наводить порядок?

— Я готов.

Вперед выступил статный, благородного вида юноша.

Знатного юношу звали Фредо, идея собрать боевой отряд пришлась ему по вкусу.

— Я командую стражниками, которые охраняют повозку. Рудолф прав: нужно расставить охрану по всему лагерю — по ночам пропадают дети.

При этих словах Долф вздрогнул.

— А кто будет ухаживать за больными и ранеными? Надо изменить порядок нашей колонны. Впереди пусть идут ребята с луками и дубинками: они сразу отпугнут разбойников и прочий сброд. За ними — малыши и больные, но, конечно, в сопровождении старших, которые помогут им. Тех, что выбились из сил, оставим в повозке, а в первом же большом городе поручим их заботам местных жителей. Вы-то сами здоровы и можете идти пешком. За малышами снова пойдут сильные, выносливые ребята, они будут следить, чтобы никто не отставал; и замыкать колонну тоже должны большие ребята, готовые с оружием в руках отразить нападение с тыла. Если мы построимся таким образом, думаю, больше не будет пропавших без вести, печальный конец которых некому оплакать. Ты согласен, Фредо?

— Отличный план, — одобрил мальчик.

— Мне идти пешком? — с опаской осведомилась нарядная девочка. — Я не хочу.

Долф перевел взгляд на ее ноги в изящных серебристых туфельках. Да, в таких далеко не уйдешь.

— Как зовут тебя? — спросил он.

— Хильда ван Марбург.

Это имя ему ни о чем не говорило, но звучало изысканно.

— Если ты согласна ухаживать за больными, поедешь в повозке вместе с ними.

Хильда с облегчением вздохнула.

Каролюс немедленно повернулся к Долфу.

— Я проехал в повозке не так уж много, — заявил он, — но мне кажется, это недостойно монарха, которому подобает заботиться о нуждах своих подданных. Я преотличным образом могу идти пешком.