Ольга Голосова - Преобразователь

— Почти как у людей, — я сплюнул на землю длинную тягучую слюну и растер плевок ногой.

— Но люди не обязаны следовать целесообразности. Целесообразность в людских отношениях в отличие от животных ведет к самоуничтожению.

— Да ну? То-то ты так пашешь на зверье.

— Они лишь средство, оправдывающее цель.

— И я?

— Ты не средство. Ты цель, ставящая новые цели! — в глазах Эдика мелькнул восторг ученого, только что сделавшего выдающееся со всех сторон открытие. — Крысы до сих пор не оценены по достоинству. Их интеллект в природном виде равен интеллекту приматов, а у мутирующих — вполне успешно соперничает с человеческим. Но они эволюционный тупик. Они ищут пути к совершенствованию.

— Как, и они тоже? Я говорил «они», когда должен был говорить «мы». Боже, Боже, какая безжалостная ирония. «Интеллект успешно соперничает с человеческим.» Я омерзительная тварь с помойки, благодаря случайному завихрению ДНК вместо четырех лапок ходящая на двух и кушающая с вилочки. Я…

— Я с самого начала верил в тебя. Помнишь, как однажды у нас на даче, в сумерках, ты позвал меня полюбоваться цветущей сиренью. «Какой странный цвет, он переносит нас в прошлое», — сказал ты. А твоя страсть к картинам и красивым вещам? Ты чувствовал их красоту, а не выбирал по ценнику или каталогу, — в голосе Эдика звучала гордость няньки при виде чада, которое наконец поднесло ложку ко рту, а не к уху.

Я слушал его излияния, и перед моими глазами стояла моя мать в черном платье, наглухо застегнутом под самое горло. «Мама, почему ты в черном? — ныл я. — Надень мое любимое, красное». Мать смотрела на меня, как-то нелепо сжимая себе горло, и в ее глазах ужас смешивался с торжеством. «Ты видишь, Сереженька?» — спросила она, замерев. Я не понимал, мы опаздывали на балет «Щелкунчик» в Большой театр. Как я любил эту сказку. Боже мой! Королева Мышильда и ее сыночек…

Я схватил бутылку и отхлебнул прямо из горлышка.

— Алкоголь и другие наркотические вещества тоже стимулируют переход, — заметил Эдик и оглядел меня терапевтическим взором.

— Иди ты…

— Теперь тебе все ясно?

— Нет. Как стало известно про завещание?

— Так твоя мать же бежала из его лаборатории. Понимаешь, у… крыс жесткое клановое общество, где интересы семьи доминируют над личными, родовые — над семейными, клановые — над родовыми, а видовые — над клановыми. Твоя мать принадлежала к очень могущественному клану — одному из древнейших в Европе. В ее роду был… была видящая . Поэтому она должна была вступить в брак и принести потомство только от того, кого выбрал ее клан исходя из генетических предпосылок и имущественных интересов. Клану твоей матери принадлежит контроль над нефтью, добываемой на Ближнем Востоке. Она предназначалась в жены отпрыску другого клана, правящего на Дальнем Востоке. Кланы решили объединить контроль над нефтью. Поэтому…

— Поэтому я тоже сижу на трубе.

— Твоя мать не согласилась с выбором клана, закапризничала, и ее отправили набираться ума-разума к родственникам. Но по дороге она сбежала, случайно попала в одном… притоне, скажем так, в облаву на крыс, периодически устраиваемую Гильдией. Им ведь тоже хочется поуправлять миром. Она солгала о своем имени и, вместо того чтобы в обмен на что-нибудь отправиться к родственникам, оказалась в секретной лаборатории, где над крысами-мутантами ставятся опыты. Бактериологическое оружие, контроль над мутацией и все такое. Как и у нас. Все секретные лаборатории одинаковы, — в голосе моего друга прозвучала тоска по некой Совершенно Особенной Сверхсекретной Лаборатории .

— И кто был ее предполагаемый супруг?

— А сам не догадаешься?

— Александр Яковлевич?

— Естественно. Твой негласный опекун.

— И моя мать была к нему всю жизнь привязана, как каторжник к тачке, — подытожил я.

— Это он спас жизнь ей и тебе, убедив клан, что возьмет ее под свою личную опеку. Своим дерзким и необдуманным поведением твоя мать вызвала гнев сородичей, и они исключили ее из семьи и из клана. Она попала под запрет. Она потеряла все, а если крыса-оборотень изгоняется из стаи, она обречена на гибель. Родовое сознание, слыхал о таком? Стадное животное нуждается в стае, а социальное существо — в социуме. Твоя мать лишилась разом и того и другого, включая деньги, имущество, положение и связи. Она социально умерла.

— Типа гражданской казни Чернышевского?

— Скорее, это похоже на обычаи бедуинов и других дикарей. На харам и табу. Ее не стало. Ее не замечали при встрече, с ней было запрещено разговаривать, ей нельзя было оказать никакой помощи. Те, кто нарушает запрет, сами становятся под запретом. Но ее жених взял ее в свою семью. Конкубинат. У крыс так не бывает, но у людей — сплошь и рядом. Он не мог вернуть ей сородичей, но он ввел ее в мир людей. По-моему, этого она и жаждала всю жизнь.

— А ее смерть?

— При невыясненных обстоятельствах. И не шевели бровью — для нас ее жизнь и смерть тогда не значили ничего. А для Гильдии… Пожалуй, тогда им тоже было наплевать. Но есть еще третьи…

— Подожди. Ты сказал «тогда» — а что изменилось сейчас?

— Крысы ведут архивные записи. Их жизнь коротка — больше пятидесяти живет только тот, чья мутация позволяет большую часть времени находиться в людском обличье. Созданы препараты… превращений не бывает во сне, не бывает под гипнозом, не бывает при подавлении определенных чувств… Чем бесчувственнее ты — тем качественнее твоя жизнь! — вдруг провозгласил Эдик и, наклонив бутылку, зажатую у меня в руке, наполнил стаканчик до краев.

— Так выпьем же за могущество биотехнологий! — он залпом осушил коньяк и занюхал его рукавом.

— Ты не ответил. Что изменилось сейчас? Откуда вы знаете про отца и завещание!

— Откуда-откуда — от верблюда! — Эдик рассмеялся. — Твой опекун не терял времени даром. Он-то лучше всех знал Зою… прости, твою маман, — Эдик прыснул, но поборол веселье. Он выглядел пьяным гораздо больше, чем был пьян: уж я-то навидался на него за свою жизнь.

— Он поднял архивы и нашел пергамент… В нем была странная запись — то ли сказание, то ли легенда. Фиг его разберет — я те чо, филолог, что ли?! — Эдик снова развеселился.

— Ты ближе к телу, как говорил Мопассан!

— Так вот. В нем был мемм… мему… короче, мемуар какой-то. Написан про самку крысы-оборотня, причем ощущение такое, что писали несколько человек. Как будто этой… зверушке удалось родить от человека, и не просто от человека, а от самого Верховного Магистра, который тогда не был Магистром, а был просто человеком. Или не просто, я уже не помню, в чем там суть. А суть в том, что она родила, а он ее прихлопнул. А сынок-то остался! Вот тебе и сказочка! На уровне научной фантастики!