Сергей Шведов - Пень-хаус местного значения[СИ]

Давненько это было, аж быльем поросло. Перестройка, одно слово. И вот, когда нам в районе вставляли президентскую вертикаль власти, то первым делом с треском выгнали на пенсию председателя райисполкома, или «предРИКа», как в нашей районке пишут, Ивана Семениковича Пенько. Переехал опальный председатель на пенсионерское жительство к нам, а в нашей деревне Кривые Бивзюки тоже все дыбом вздернулось. Кругом демократия и гласность, а уж такая свобода, что пуще неволи.

Все бы ладно, да к его супруге Софье Адамовне прикатила ее племянница, которая во Франции по всяким там кабаре голышом танцевала, гроши хорошие заработала. А когда надоело голыми сиськами перед публикой трясти, решила та племянница в нашей деревне завести секс–шоп.

— Секс… шо? — переспросила тетка, но сам Пенько идею одобрил:

— Современно, в духе перестройки. Если нам нужна теперь только правда, то пусть уж лучше голая.

Ребятня со всей нашей хуторной глухомани валом валила поглазеть на витрину секс–шопа. Из–за них к ней даже старушкам не пробиться, чтобы пробудить воспоминания. Софья Адамовна встала за прилавок, а сам Пенько с мобильным телефоном в кулаке за секьюрити выставился у входа и публику малолетнюю в заведение строго не допускал по причине ее излишней сексуальной любознательности, а також просторукости.

Поначалу с реализацией товара было туго. Не то чтобы совсем не брали, но что к чему — так толком и не разумели, а инструкции по эксплуатации интим–товара тогда все не по–нашенски писали. Не пойдешь же к единственному на всю деревню учителю английского языка за переводом. Он парень молодой и языкатый, враз в краску вгонит. Вот и купит себе подслеповатая бабка виброфаллоимитатор модели «Big Dildo» да по темноте своей деревенской его на телевизор заместо статуэточки поставит. А поп в хату кропить святой водой зайдет, и аж перекосит его от вида этакого безобразия.

Короче, без конфузов не обошлось, но это все только хихоньки. Был прокол и похлеще.

Продал как–то Пенько нашему бывшему колхозу, а ныне агрохолдингу, тюк респираторов заморских. Веселеньких таких расцветок, некоторые даже с кружавчиками. Тесемочки, правда, слабоваты, плохо голову обхватывали, но зерно всякой химией протравливать или вагон с доломитовой мукой разгрузить в них — милое дело. Для мужиков даже очень удобно, потому как перекурить можно, даже не снимая респиратора. Вставил сигарету в разрезик специальный, и дыми себе. А потом одна грамотейка из районной газеты на этикетке по–ненашенски все–таки вычитала, что то и не респираторы вовсе были, а трусики такие особо сексуальные и называются они «Подарок любимой девушке».

Ну и накропала, язва крашеная, в своей газетке едкую такую сатиру под заголовком «Пень–хаус местного значения». Журналистка скрестила прозвище Пенько с названием известного порножурнала. Весь район над фельетоном потешался.

Супруга нашего Пенько в районную администрацию ездила с редактором газеты ругаться. Особенно не понравилась ей одна строчка: «Супруга бывшего предрика надежно в шопе сидит». Хотя корреспондентка та вовсе не при чем была, это бывшая линотипистка из межрайонной укрупненной типографии, а тогда уже оператор компьютерного набора, сослепу или со злого умысла буковку «р» выпустила и превратила нашего бывшего предрика Пенько в «бывшего педрика».

На суде Пенько оценил свой моральный ущерб в тыщу долларов, но никто ему ни полушки цента не заплатил. Потому что хоть ты эту редакцию по бревнышку раскатай, компьютеры и печатную машину на металлолом сдай, а корреспондентку ту занозливую наголо бритвой оскобли и волосы на валенки пусти, то и половины бы искомой суммы не собрали.

Но Пенько ничьей крови не жаждал и иск вскоре отозвал. Корреспондентке простили ту историю с респираторами и обидное название «Пень–хаус», которое с ее легкой руки пристало к их заведению. Супруга Пенько даже подарила главному редактору газеты в знак примирения репродукцию японской средневековой гравюры, изображающей половой акт между самураем и гейшей эпохи династии Хоккудату.

И все потому, что из–за статейки той скандальной покупатели в секс–шоп даже из соседних областей повалили и брали все подряд, не с целью использовать, а большей частью на сувениры. Каждый захотел приобщиться к сексуальной революции и не отстать от веяния эпохи. Иван Семеникович быстро скомпенсировал моральный ущерб, нанесенный его ранимой душе и больше не обижался на кличку «педрика».

А редактору газеты японская гравюра даже очень понравилась. Хотя жена его, та сама зловредная корреспондентка, заклеила самое интимное место у самурая наклейкой с зеленым динозавром от жвачки. Если не приглядываться, то издалека на фиговый листок смахивает. И все как бы приличненько смотрится.

Конец