Владимир Круковер - Двойник президента России

…И где–то там, в бесконечности, смыкаются параллельные миры, а через две точки проходит бесконечное множество прямых, и спорное — бесспорно, а бесспорное — можно оспаривать, и человек мечется в поисках истины, не осознавая, что ищет собственное «Я»…

И ломиться человек в стены собственного сознания, бьется в сети, им же расставленные, хватает обстоятельства за глотку, задыхаясь от своей же хватки, кричит и не слышит собственного крика.

А параллельные смыкаются, кто–то спорит, а кто–то оспаривает, крик разрастается, рушится, обваливается и, вновь, возникает на уровне ультразвука.

Great minds think alike [1] У дураков мысли сходятся. ( [2] Великие умы думают одинаково )

Я проснулся раньше времени от тишины. Обычно утром под моими окнами начинал работать продмаг, что сопровождалось соответственным звуковым орнаментом: грюмканье дверей, стон сигнализации, ожидающей отключения, кряканье продовольственных фургонов, тусклая перебранка ранних алкашей… А тут — ватная тишина. И еще — запах свежести. Не искусственной, из аэрозольных флаконов, а истинной, насыщенной грозовым озоном, пихтовыми лапками, росистым ромашковым лугом.

Я откинул одеяло, и теперь воспринял эту свежесть уже комплексно: пододеяльник был непривычно нежен, пах маминой ручной стиркой и маминым утюгом.

Я открыл глаза и тотчас закрыл их. Увиденное никак не напоминало мою убогую спаленку.

Окна во всю стену, неплотно прикрытые голубоватыми европейскими жалюзи, умопомрачительный сводчатый потолок, с золотыми ангелочками, сияющий даже в полумраке паркет густо–вишневого цвета, стильная мебель…

Я вновь открыл глаза и попытался вспомнить вчерашний вечер. Собственно, и пытаться было незачем — вечер был обыден: чай с жареными макаронами, телевизор, книжка перед сном и последняя сигарета, которую я выкурил на кухне, с отвращением глядя на таракана, не дотерпевшего до выключения света. Он передвигался к крошкам стола как спецназовец — бросками.

Пока я жевал в памяти эту обыденность, глаза отмечали новые подробности, а мозг пытался эти подробности систематизировать, оценить. Комната была не роскошной, а очень целесообразной и очень дорогой. Чувствовалось, что ее владелец был настолько могущественен, что не нуждался в малейшей мишуре. В ней был тот минимум, который, в сущности, и нужен состоятельному человеку, и в то же время все было невероятно качественное, добротное настолько, что этой чувствовалось мгновенно любым наблюдателем. То же постельное белье было явно из натурального материала, скорей всего льна, выделанного чуть ли не в ручную. А кровать была одновременно мягкой и жесткой, хотя такого, вроде, быть и не может.

Я решил встать, спустил ноги. И они тотчас попали в тапочки, будто тот, кто перенес меня сюда, специально рассчитал их установку. Тапочки тоже оказались сверхудобными. Именно такими, которые я безуспешно пытался купить на протяжении всей жизни. Как замшевые перчатки для ног.

Я встал на коврик из ворсистого материала и обнаружил, что спал как привык — голым. Но трусов поблизости не было. Обычно я их кладу на прикроватную тумбочку или просто на пол. Впрочем, не было и тумбочки. Кровать в изголовье обтекалась деревянной отделкой, совмещающей функции тумбочки, книжной полки и приборной панели. По крайней мере, кнопок там было много.

Осторожно, боясь поскользнуться, я переступил на паркет. Он оказался не скользким, хотя блестел, как ледяной. Кроме того, он был теплым, что чувствовалось даже через тапочки.

— Владимир Исаевич, — раздался голос, — вы уже проснулись?

Голос шел как бы ото всюду. Видимо, были скрытые динамики.

— Проснулся, — сказал я в пустоту, — где моя одежда?

— Нажмите кнопку с индексом «Ш», — сказал бестелесный голос.

Я огляделся. Панельки с рычажками и кнопками были не только в изголовье кровати, но и на стене, где обычно располагается выключатель, и на столике. Я нажал кнопку «Ш», часть стены сдвинулась куда–то вверх, открылся шкаф.

Это был больше, чем шкаф. Это был настоящий магазин дорогой одежды. И по размерам, и по количеству вещей. Длинными рядами стояла разнообразная обувь, рубашки висели на плечиках — их я не сносил бы и за век, брюки и пиджаки висели на своеобразных двойных вешалках. Кроме свитерей, джемперов, пуловеров было еще много разнообразной одежды, включая смокинги, фраки и элегантные куртки. Несколько полок были заняты бельем.

Я надел трусы и спортивный костюм из нежной шерсти.

— Разрешите зайти, — сказал голос.

— Да, конечно, — ответил я, вспомнив сказку про аленький цветочек.

Но возникло не чудище, а пузатый старичок в мешковатом костюме и цветной рубашке без галстука. Рубашка навевала ассоциации с тестом Роршаха.

— И как мы себя чувствуем? — сказал он. — Или, сперва завтрак?..

— Я не завтракаю, — ответил я, ошеломленно пытаясь сориентироваться. Единственное объяснение, приходившее в голову, угрожающе пахло шизофренией. — А где тут?..

— Вон та кнопка, — понял старик с полуслова, нажав кнопку «Т». — Раньше нормальная комната была, с мебелью. Это ваш предшественников все приказал переделать. Помешан на рациональности и автоматике.

Очередной кусок стены убрался, открыв вход в туалетную комнату. В ней не было кафеля, просто стены и потолок были сделаны из какого–то светло–зеленого, явно непромокаемого материала. Полы были темно–зеленые, пупырчатые. Поскользнуться на них мог только полный тюха. И опять таки, никакой особой роскоши, а целесообразность, удобность. Разве что, вмонтированный в туалет анализатор, который отреагировал на мои кал и мочу комментарием: «Сократите потребление соли и мяса».

Кроме большой ванны, края которой были чуть выше пола, имелась душевая кабинка. Я зашел в нее, задвинул дверку и оказался в герметическом, хорошо освещенном помещении. Рычаги управления потребовали некоторого обдумывания. Наконец, осознав, что синяя «шайба» с рисками устанавливает температуру воды, а подвижный рычаг — напор, я запустил «адский» механизм. Вода ударила ото всюду: снизу, с боков, сверху. Вращая шайбу, я легко сделал ее горячей, а рычажок позволил превратить многочисленные тоненькие струйки в массажные «щетки». Это был настоящий кайф! Оставались еще две неисследованных кнопки: коричневая и фиолетовая. Я нажал их по очереди. Оказалось, что коричневая кнопка превращает душ в мыльную, а фиолетовая подает морскую воду.