Дмитрий Барчук - Новый старый год. Антиутопия

Мишу на вулканизации они отыскали сразу. Он сидел у себя в вагончике и пил горячий чай с бубликами. Это был невзрачный черноволосый человек с обветренным лицом. Одет он был в промасленную робу, столь характерную для рода его занятий.

– Ну, слава Богу, что поспели до бури, – обрадовался он, когда увидел на пороге своей мастерской женщину с детьми. – Такая пурга начинается! Согрейтесь чайком с дороги.

– Некогда нам чаи распивать, – отрезала Наталья. – Андрей сказал, что вы нас проведете через границу. Хотелось бы поскорее.

– Куда, милая? – всплеснул руками мастер. – Ты только взгляни, что на улице делается. До границы еще тридцать верст. Ехать надо по проселочным дорогам. А там ни зги не видать. Дороги, как пить дать, перемело. Не дай Бог, собьемся с пути. И поминай как звали. Это тебе не тайга, милая. Это степь. Здесь свои законы. Со степью в пургу шутки плохи. Да и не одна ты. С детишками. Обождать придется.

– И долго? – нетерпеливо спросила женщина.

– Как стихия угомонится. До утра уж точно.

Наталья опустилась на скамейку. Даже дети, до этого о чем-то оживленно болтавшие между собой, сразу присмирели и посерьезнели.

– Знаете что, нечего нам здесь сидеть и дожидаться, пока менты или пограничники нагрянут. Поедемте, пока буря еще не разыгралась, ко мне домой. Покушаете хорошо. Моя хозяйка таких вареников с картошкой наготовила, за уши вас не оттащишь от тарелок. Переночуете по-людски. А утречком, даст Бог, тронетесь в путь, – предложил Миша.

Путники приняли его предложение.

Он проснулся, когда уже рассвело. Спросонья перевернулся на другой бок и попытался обнять переводчицу, но поймал пустоту. Пришлось открыть глаза. В постели он был один. Он пощупал простынь. Она была холодная. Может, это все ему только приснилось? И вчерашний приезд Оксаны к нему в гостиницу, и внезапное приглашение к ней домой, потом жуткая пьянка и последовавшая за ней не менее кошмарная ночь любви.

Но нет. Он на самом деле находился сейчас не у себя в гостиничном номере, а в чужой, небедно обставленной спальне, и лежал на широкой египетской кровати в костюме Адама до его изгнания из рая.

Сколько же они вчера выпили? Он мучительно пытался посчитать. Две, три или все-таки четыре бутылки водки? Интересно, что-нибудь еще осталось на опохмелку?

Смит встал с постели. Через гостиную прошлепал на кухню. Стол был убран, и ничто не напоминало о вчерашнем застолье. Он открыл холодильник и облегченно вздохнул. На полочке в дверце стояла едва начатая бутылка водки.

На подоконнике он нашел сковороду с затвердевшей жареной картошкой с салом. Включил электроплиту и поставил разогреваться. Когда жир растопился и начал постреливать, Георгий разбил в сковороду два яйца и посолил. Похоже, что Оксана была неплохой хозяйкой. Все специи, посуда и другая утварь у нее на кухне были под руками, не надо было долго искать. Смит оценил это.

Он налил в рюмку холодной водки и жадно выпил ее. Затем принялся за еду. И хотя есть ему особенно не хотелось, однако из своего предыдущего опыта Георгий знал, что это при опохмелке необходимо. Иначе моментально развезет, и весь дальнейший день будет потерян. Выпив еще одну рюмку, он почувствовал себя в норме. Доел остатки картошки. Затем вымыл сковороду. Вскипятил чайник. И налил себе чаю.

После завтрака он залез под контрастный душ. Ледяные струи воды вперемежку с натуральным кипятком окончательно вернули его к жизни. Георгий даже умудрился побриться. Станком, которым переводчица, похоже, брила у себя под мышками. Сложнее дело обстояло с лосьоном. Кроме духов, он ничего больше у Оксаны в ванной не нашел. Но и здесь австралиец вышел из положения. Он дезинфицировал свою несколько припухшую физиономию водкой, а затем тщательно смыл ее мылом с холодной водой.

Через четверть часа бизнесмен был готов к трудовым подвигам. Костюм, галстук, вымытая шевелюра. И только люди, близко знавшие его, могли заподозрить, что он вчера принял лишнего на грудь.

«Главное – не дышать в лицо собеседнику, а так все нормально», – успокаивал он себя, смотрясь в зеркало.

Георгий влез в дубленку, нахлобучил на голову шапку и уже собрался выйти из гостеприимной квартиры, но наткнулся на запертую дверь.

И хотя на двери был английский замок, открывающийся изнутри, Оксана почему-то, уходя, закрыла ее на другой, нижний замок, который можно было отпереть только ключом. Смит начал искать ключ. Он облазил весь коридор, осмотрел все возможные места в гостиной, спальне, на кухне, даже в ванную с туалетом заглянул. Вывернул все карманы висевшей в прихожей верхней одежды. Залез и в стоявший в спальне платяной шкаф. Но все его поиски были напрасны.

Жаль, что он забыл в гостинице свой органайзер, где были записаны все номера телефонов. Сейчас бы позвонил в Новокузнецк, навел бы там шороху на комбинате, отлаял начальство, глядишь, и день бы не прошел даром. Конечно, можно было бы позвонить на работу хозяйке квартиры и вызвать ее, но Георгий не знал ее рабочего телефона. Поэтому ему приходилось только смиренно ждать ее возвращения. Он посмотрел на часы. Приближалось обеденное время. Может быть, Оксана заскочит домой в перерыв и освободит его из заточения. Георгий разделся и пошел в гостиную.

Он внимательно осмотрел фотографии, расставленные на книжном стеллаже. Вот маленькая девочка лет четырех с пухленькими щечками в белом бальном платье. А это уже из школьной эпохи. Похоже, с выпускного вечера. Толпа нарядных парней и девчат идет по проспекту имени Ленина с цветами и гитарой, а впереди смеющаяся, счастливая Оксана. А это еще интереснее. Взрослое фото. Пустынный морской берег и она в одном только купальнике, стоящая в обнимку с каким-то спортивного вида молодым человеком. А вот и свадебная фотография. Переводчица, вся в белом, в платье и фате, и тот же парень в смокинге с бабочкой.

– Подожди, подожди, – сказал он себе, напрягая память. – Так это же Смердов! Сергей! – воскликнул он в сердцах и ударил себя кулаком по лбу. – Вот это номер! Значит, она его жена!

Смит не обольщался насчет переводчицы. То, что она оказалась в его постели, совсем не означало, что он ей настолько понравился. Скорее всего, это было частью ее задания – следить за ним как можно пристальнее. Но подкладывать собственную жену под какого-то мужика и спокойно смотреть на это – в его мозгу такое просто не укладывалось. Какими бы архиважными не были интересы государства, он бы никогда не смог делить свою жену с кем-то.

Но потом, здраво взвесив все обстоятельства: отсутствие мужских вещей в ее квартире и то, что она выставила напоказ все эти фотографии, – он решил, что Сергей и Оксана были на самом деле когда-то женаты, но потом развелись. И он просто по старой дружбе помог ей устроиться на работу в его контору. Эта версия ему показалась настолько правдоподобной, что он окончательно успокоился и включил телевизор.