Филип Дик - Особое мнение (Сборник)

Эккерс оглядел его плащ:

— Ты что, беременный?

— Да вроде нет, — ответил Бим, заливаясь краской. — Я веду скучную жизнь добропорядочного гражданина, мда.

И он жалобно похлопал по раздувшемуся на животе плащу:

— Ты про это?

От окна послышался торжествующий возглас — обнаружили две крошки трубочного табака. Вот вам и уточняющая информация по третьей примете.

— Отлично, — пробормотал Эккерс, отвернулся от Бима и тут же забыл о нем.

И Бим ушел.

Через некоторое время он уже мчал по городу в лабораторию. Он держал небольшой исследовательский комплекс, не зависимый от правительственных грантов. А на пассажирском сиденье спокойненько лежал переносной телевизор. Лежал и молчал. Пока.

— Прежде всего, — заявил Биму облаченный в белый халат мастер, — у него батарейка в семьдесят раз превосходит стандартную для телевизоров этой серии. И мы засекли гамма-излучение.

Он продемонстрировал показания прибора.

— Так что вы правы, это не телевизор.

Бим очень осторожно взял аппаратик с лабораторного стола. Надо же, пять часов прошло, а он так ничего о нем и не узнал. Ухватившись за заднюю панель, дернул изо всех сил. Та и не думала поддаваться. Причем панель отнюдь не застряла в пазах и не заржавела — просто корпус аппарата был цельным, без единого шва. И задняя панель оказалась вовсе не задней панелью — она просто маскировалась под таковую.

— Так что же это? — озадаченно спросил он.

— Да что угодно, — уклончиво ответил мастер.

Его вытащили из постели срочным звонком в половине третьего ночи — не слишком-то приятно.

— Может, что-то типа сканера? Ну или бомба. Оружие какое-нибудь. Одним словом, что-то из электроники.

Бим тщательно, дюйм за дюймом, ощупал поверхность аппарата. Должны же у него где-то быть швы? Отверстия? Крепежи?

— Абсолютно гладкий, — пробормотал он. — Ни единой щелки.

— Еще бы. Все эти швы фальшивые. Корпус цельнолитой. И, — добавил мастер, — прочный, как не знаю что. Я попытался отколоть кусочек для анализа материала, но… — тут он красноречиво развел руками, — безрезультатно.

— Фирма-производитель гарантирует, что при ударе об пол изделие не сломается, — с отсутствующим видом пробормотал Бим. — Новый сверхпрочный пластик.

И он свирепо потряс аппарат. Изнутри донеслось приглушенное бряканье.

— Да там, похоже, пропасть деталек понапихана.

— Мы его обязательно вскроем, — оптимистично пообещал мастер. — Но не сегодня.

Бим снова поставил непонятный аппарат на стол. К сожалению, над штукой можно биться несколько дней — чтобы в финале узнать, что она не имеет никакого отношения к убийству Хайми Розенберга. С другой стороны…

— А ты просверли в ней дырку, — велел он. — И посмотрим, что у него внутри.

Техник запротестовал:

— Да я пытался! Так сверло сломалось! Я уже послал запрос на новое, рассчитанное на особо прочные поверхости. Материал — внеземного происхожения. Видно, контрабандой доставили из системы белого карлика. Такие вещи только под нешуточным давлением получаются.

— Не заговаривай мне зубы! — сердито сказал Бим. — Треплешься, как рекламный агент…

Техник только пожал плечами:

— Да думайте что хотите, только оно очень твердое. Либо это природный элемент, либо искусственно полученный в лаборатории. Но у кого хватит финансирования, чтобы сгенерировать такой металл?

— У работоргового синдиката точно хватит, — отозвался Бим. — Там и не такие деньги крутятся. И они летают от звезды к звезде и все знают про редкие металлы. С особыми свойствами.

— А можно, я домой поеду? — мрачно спросил мастер. — Ночь уже. Неужели это так важно?

— Да, это так важно. Этот аппарат либо убил, либо содейстововал убийству Хайми Розенберга. Поэтому никто никуда не едет. Мы с тобой будем сидеть здесь, ты и я, пока не вскроем этот чертов коробок.

И Бим уселся и принялся изучать таблицу с результатами испытаний непонятного аппарата.

— Рано или поздно эта штука раскроется, как раковина моллюска. Если ты, конечно, помнишь, что такое моллюск, старина.

За спиной звякнул сигнал тревоги.

— Кто-то вошел в вестибюль, — тихо и очень испуганно проговорил Бим. — Это в полтретьего-то ночи?..

Он встал и пошел по темному коридору ко входу в здание. Может, это Эккерс? Бим тут же почувствовал угрызения совести: не иначе, кто-то отрапортовал, что вот телик был — а потом исчез.

Но его ждал не Эккерс.

В холодном, пустом вестибюле смирно стояли Пол Тайрол и красивая молодая незнакомка. Тайрол радостно заулыбался, и морщинки на его лице пришли в движение. Делец протянул руку, намереваясь дружески поприветствовать Бима.

— Здравствуй.

Они пожали друг другу руки.

— Входная дверь сообщила, что ты еще в здании. Что, работы много?

Бим ответил очень сдержанно — в конце концов, женщину ему не представили, а Тайрол так и не сказал, зачем пришел.

— Да вот, техники нахалтурили. Теперь разоримся, не иначе.

Тайрол захихикал:

— Ну ты шутник…

Глубоко посаженные глазки дельца забегали. Он прямо-таки нависал над Бимом — широкоплечий, уже в годах, с суровым, изборожденным морщинами лицом.

— Не возьмешь пару заказов? А то я это, думал работенку тебе подкинуть. Если, конечно, ты не возражаешь.

— Когда это я возражал? — вежливо отозвался Бим, пятясь и закрывая собой стеклянную дверь в лабораторию. Дверь, кстати, автоматически задвинулась. Хайми работал на Тайрола… естественно, теперь он жаждал любой доступной информации по поводу убийства и следствия. Кто убил? Когда? Как? Почему? Но все это совершенно не объясняло, почему он оказался в лаборатории Бима в глухой час ночи.

— Жуткое дело, — без обиняков начал Тайрол.

Женщину он, похоже, совершенно не собирался представлять. Она отошла к диванчику и закурила. Симпатичная какая. Стройная, волосы каштановые, голубой костюм по моде, голова повязана белым платком.

— Да, — кивнул Бим. — Жуткое.

— Ты там был, насколько я знаю.

Ах вот оно что.

— Ну, — промямлил Бим. — Скажем, я туда заходил.

— Но ты не видел, как это произошло?

— Нет, — покачал головой Бим. — Этого никто не видел, если уж на то пошло. Сейчас люди из Департамента внутренних дел выделяют приметы убийцы. Думаю, к завтрашнему утру у них на руках будет перфокарта с именем.

Тайрол испустил вздох облегчения:

— Ну и замечательно. Нельзя допустить, чтобы такое зверское убийство осталось безнаказанным. Я б убийц вообще в газовые камеры отправлял.

— Газовые камеры, — сухо отозвался Бим, — это примета прежних варварских времен.

Тайрол заглянул ему через плечо:

— И ты, как я понимаю, сейчас работаешь над…

Ну точно, пришел выспрашивать и выглядывать.

— Ладно, Лерой, кончай ходить вокруг да около. Хайми Розенберга — да упокоит Господь его душу — сегодня пристрелили, и вот надо же какое совпадение — я приезжаю сюда и вижу Лероя Бима по уши в работе, уж дым из ушей идет. Давай начистоту. Ты ведь каким-то матерьяльцем с места преступления разжился, правда?