Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость

Спикер попросил население по возможности сократить потребление электроэнергии и газа до абсолютного минимума.

Ожидается, Токийская Фондовая Биржа завтра возобновит работу в нормальном режиме.

Я ожидал увидеть, как в телевизионных сериалах: длинный стол, несколько кресел, телекамеру в углу и огромное зеркало во всю стену. Там, с другой стороны полупрозрачного зеркала, полагалось стоять начальству и обсуждать мой психологический профиль. Или, чёрт знает этих русских, в камере могли оказаться забрызганный кровью пол, железная кровать, четыре пары наручников и полевой телефон для пытки электротоком. Но комната для допросов выглядела уныло. Стандартно-бюрократические стены с грязно-жёлтой краской, крохотный кусочек ночного неба за окошком, пара деревянных стульев. На когда-то полированном столе стоял ноутбук, из самых новых «Хьюлетт-Паккард», с подключённым к нему портативным проектором. Проектор направлен на стену, а там какая-то программа, явно не из набора «Microsoft Office».

В комнате присутствовали двое, оба в неприметных серых костюмах. Что помоложе, пододвинул мне стул, — Извините, заставили вас ждать. Присаживайтесь, пожалуйста. Я — переводчик, — С выраженным акцентом северных штатов, парень сошёл бы за мелкого менеджера из конторы в Нью-Йорке или подчёркнуто-вежливого стюарда в бизнес-классе «Америкэн Эирлайнс».

— Здравствуйте, — ответил я машинально.

Переводчик поднял со стола компактную беспроводную клавиатуру, — Поскольку дело совершенно секретное, мистер Смайлс, я тут находиться не могу. Товарищ полковник будет вести допрос через компьютер. На экране увидите английский текст, как в чате. Отвечайте по возможности кратко: «Yes» или «No». Если фраза сложнее, напечатаете на этой клавиатуре. Компьютер переведёт. Вам понятна процедура?

— Вполне, — сказал я.

Седой человек за столом постучал по клавишам ноутбука. На экране выскочило по-английски: «Good morning. I am Lieutenant Colonel Denezhkin, from the FSB. You may call me Sergey Ivanovitch». [80] Доброе утро. Я — подполковник Денежкин, из ФСБ. Можете называть меня Сергей Иванович.

Ничего себе: «доброе утро»? Два часа ночи!

— Всё написанное на экране, — переводчик указал пальцем на стену, — Будет занесено в протокол допроса и может использоваться против вас в суде. Товарищ полковник желает предупредить, в России за дачу заведомо ложных показаний — уголовная ответственность.

— Я — сотрудник компании «Ново-Холмская Энергия». Мне нужен адвокат, — я лихорадочно пытался припомнить, что говорили на курсе по личной безопасности для иностранцев в России. Назваться и потребовать, чтоб прислали адвоката из компании. Проинформировать отдел Безопасности по горячей линии: 44–0000.

Переводчик что-то сказал седому по-русски, тот ответил резко, как отрезал.

Молодой выдавил из себя извиняющуюся улыбку: — Товарищ полковник говорит, право на телефонные звонки, адвоката и молчание — можете засунуть себе… Скажем мягче. Это не Америка. Тут предварительный допрос, а вы пока — временно задержанный. Поэтому вам лучше отвечать на все вопросы без юридических выкрутасов. Адвоката потребуете позже, когда предъявят обвинение.

Седой снова пробежал пальцами по клавиатуре, и на стене выскочило по-английски: «Задержанный предупреждён об ответственности за дачу ложных показаний». «Полковник» посмотрел мне в глаза, подержав взгляд мучительно-долгие три секунды. Затем, кивнул молодому и сказал что-то по-русски. Переводчик вытянулся, как заправский офицер. Ещё через две секунды за ним закрылась обитая искусственной кожей дверь камеры.

— Ну, доброе утро ещё раз, мистер Эндрю Смайлс, — сказал седой человек за столом. Зачем устраивали комедию с переводчиком и компьютером? «Товарищ полковник» говорил по-английски ничуть не хуже переводчика, только выговор не из северных американских штатов, а обтекаемый, не поймёшь, то ли британский, то ли американский.

— Вы говорите по-английски? — выпалил я.

Он усмехнулся и постучал по клавишам. На экране выпрыгнуло: «К моему стыду, я плохо говорю по-английски. У меня базовый уровень. Читаю и перевожу со словарём».

— Если попробуете кому-то доказать, я говорю по-английски грамотней, чем ваш средний американец, вас просто запрут в психбольницу, как неизлечимый случай. Не волнуйтесь, нас никто не слышит, а «жучков» здесь нет. Разговор ведём параллельно, голосом и по компьютеру, уяснили? Что в компьютере, будет приобщено к делу. А устный разговор касается вас лично.

На экране: «Ваше имя Эндрю Смайлс. Подтвердите».

— Уяснил, — сказал я.

«Товарищ полковник» напечатал: «Да, моё имя Эндрю Смайлс. Подтверждаю». Затем сразу выскочил следующий вопрос: «Вы гражданин Соединённых Штатов Америки. Подтвердите».

— Да, я американский гражданин, требую Консула.

Денежкин указал на клавиатуру у меня на коленях, — Напечатайте это. Для протокола.

Путаясь и непрерывно исправляя опечатки, я принялся долбить по маленьким клавишам. Только я закончил, на экране ответ: «Консул США в Москве будет поставлен в известность незамедлительно».

— На Консула, мистер Смайлс, можете особенно не рассчитывать. Россия большая, Москва далеко. Самолётом — десять часов. Поездом — восемь суток. «Аэрофлот» по маршруту «Москва — Ново-Холмск» теперь летает раз в неделю. Кризис у нас, пассажиров как-то нет. Ах да, следующий рейс из Москвы — взлетит через пятнадцать минут. Американский Консул на него уже опоздал, сожалею.

На экране следующий вопрос: «Есть ли у вас гражданство какой-либо страны, кроме США?»

— Нет, — сказал я.

На экране появилось: «Нет, я гражданин только США».

«С вами хорошо обращаются? Есть ли жалобы на действия охраны?»

— Жалобы? Меня арестовали без ордера судьи, и не предъявив обвинения. Отобрали все вещи и заперли на ночь в вонючей камере.

— Напишите, — он вздохнул. Как вздыхает усталая мать, глядя на сына с синдромом Дауна.

Я принялся писать ответ.

— Для вашей информации, ночь вы провели в так называемом «Депутатском Зале». Без шуток, самая лучшая камера. Самое главное, вы были там совершенно один. Не всем вашим коллегам выпало такое везение. Например, есть тут такая тринадцатая камера, несчастливый номер. И камера — несчастливая! Дверь в конце коридора, а контролёры — ленивые. Не часто доходят до той двери, уяснили? Ну вот, в тринадцатой постоянно случаются всякие гадости.

— Запугиваете? — я закончил печатать ответ.

Тут же высветилось: «Обвинение может быть предъявлено вам позже, а в настоящее время вы просто задержаны как свидетель по делу НХЭЛ. Ордер для этого не требуется. Вещи у вас не отобрали, а временно изъяли. Вам всё вернут по описи, кроме ноутбука. Ноутбук является собственностью компании, конфискован и будет приобщён к делу. Камера соответствует санитарным нормам. Сожалею, что вам не нравится запах, но это для дезинфекции. Ещё жалобы есть?»