Виктор Малахов - Конфедерация

– Что ты этим хочешь сказать? – словно рентгеном Белослав посмотрел на Новгородцева.

– Среди присутствующих здесь есть один человек, который тайно ведет переговоры с Конфедерацией, а именно с помощником Президента, по совместительству его любовником, Кириллом Высокиным. И как показали данные спецслужб, эти переговоры ведутся порядка года. Цель их одна –чтобы Московия как можно скорее вошла в состав Конфедерации. Причем на условиях, продиктованных Крымом. Те, кто строил государство в Москве, по мнению Крыма, должны быть посажены в тюрьму, как преступники, – тут Новгородцев взял паузу, – не хотите объясниться, Владимир?

В комнате наступила оглушительная тишина. Зуйков несколько раз взглотнул слюну, посмотрел на Солнцева, потом на Новгородцева.

– Это уже переходит все границы, – начал Владимир, – мы слушали твои рассказы, но здесь тебе пора остановиться. Все доказательства твоего министерства мифичны.

– Я так не думаю, – к Святославу подошел мужчина, который стоял все это время за спиной и передал ему папку и бумажный пакет, – у меня есть все основания так полагать.

Папку он быстро передвинул к Солнцеву, а из пакета достал маленький блестящий диск и передал его в руки того самого мужчины.

– Включите запись! – скомандовал Святослав, – в папке содержится распечатка звонков Владимира Зуйкова за последний месяц. С кем и как часто он созванивался, – обратился к Солнцеву Новгородцев, – как видно, частыми были звонки из Крыма. Номер телефона соответствует номеру телефона Кирилла Высокина. Также в папке есть расшифровка некоторых разговоров, и есть сама запись. Мы можем ее послушать.

Белослав пристально посмотрел на своего родственника, его скулы заиграли ненавистью и злобой. Он бросил папку на стол и рывком направил ее к Зуйкову.

– Сделайте звук громче, чтобы ни одно слово не прошло мимо, – сказал Солнцев и откинулся в кресле назад.

В комнате эхом стал разноситься разговор двух мужчин о планах по переговорному процессу, о планах включения Москвы в Конфедерацию, о смене власти. С каждым словом Белослав все четче слышал голос своего шурина и не мог поверить, что именно он его предал. Белослав мог ожидать предательства от кого угодно, но не от Зуйкова, человека, которому ночью открыл свои страхи.

– Объяснись! – сказал Солнцев, как только запись закончилась.

– Белослав, пойми, я хотел лучшего для нашего государства. Такие, как Новгородцев, нас заведут в кровавый тупик, – Зуйков показал пальцем на Святослава, – нам нужно как можно скорее начать процессприсоединения к Конфедерации. Это наш единственный путь.

– Разве я давал тебе право на переговоры с представителями Крыма? – стукнув по столу, спросил Солнцев.

– Я ни в коем случае не уменьшаю твоего значения как Руководителя. Я хотел подготовить почву для официальных переговоров. Хотел, чтобы определенные трудности были сняты…

– Как видишь, тебе это не удалось? – перебил Зуйкова Солнцев, – мой последний тебе вопрос! Ты знал о готовящейся провокации?

– Конечно же нет! – возмущенно ответил Владимир, – за кого ты меня принимаешь?

– Вы скрываете свою причастность к бунту сегодня ночью, – вступил в полемику Святослав, – Вы знали о том, что произойдет. И у вас были четкие инструкции, как действовать дальше. Передайте их Главе, – Новгородцев обратился к мужчине позади себя, – у нас данные инструкции тоже в распоряжении.

– Что? Что ты несешь? Совсем с ума сошел, – с криком бросился на Святослава Владимир, но двое крепких мужчин остановили его.

– Сядь на свое место! – приказал Солнцев. Он взял в руки листы и начал быстро изучать содержимое, морща с каждым словом свой лоб. Дойдя до последней страницы, Белослав бросил листы на стол, посмотрел на Зуйкова, на Новгородцева и перевел взгляд на окно.

– Как много людей сегодня пострадало, Святослав?

– Погибло порядка пятисот человек, в больницах находятся около четырех тысяч. Остальные отправлены обратно в тюрьмы, – ответил Новгородцев.

– Это не так. Число погибших больше раза в четыре. Может в пять, – тихо возразил Зуйков.

– Святослав, я даю тебе вотум на наведение порядка в Московии любыми мерами и средствами, которыми ты пожелаешь воспользоваться. В обязательном порядке ежедневно в десять утра и в восемнадцать вечера мне докладывать информацию и согласовывать со мной. Все контакты с Крымом должны быть прекращены. Комиссара по образованию и просвящению арестовать в подозрении о государственной измене, – быстро, прерывисто сказал Солнцев, встал из стола и направился к двери.

– Ты делаешь ошибку, не совершай эту ошибку. Вспомни, что говорил мне сегодня тет-а-тет. Они убьют тебя. Тебя уничтожат. И твою семью тоже, – услышал позади себя голос Владимира Белослав и закрыл дверь.

Глава 13

Санкт-Петербург

В резиденции императора царила суматоха. Чиновники бегали из помещения в помещение, задевая друг друга и перебивая голосами друг друга. Мобильные телефоны звонили различными мелодиями, заглушая громкостью предыдущую. Новости из Московии и срочное совещание всех членов Конфедерации застало врасплох. Привыкшие к размеренности дел и обыденности решаемых задач, чиновники пытались найти выход из поставленных задач.

В полукруглой комнате в конце длинного коридора за закрытыми дверями сидели Николай, Георгий и чуть поодаль Павел Николаевич. Два брата изучали документы, которые приносили им подчиненные каждые пять минут, содержащие последние новости из Москвы и реакцию на события различных государств и мирового сообщества. Павел смотрел на них и отводил взгляд на свой телефон, не понимая, зачем он здесь, раз никто не разговаривает с ним.

Николай протянул руку к центру стола и нажал кнопку. В тот же миг черный до этого мгновения экран во всю стену загорелся и показал карту Конфедерации. «Введите пароль», – гласила надпись на экране. Николай быстро пальцами правой руки набрал на клавиатуре пароль. Система издала притворный компьютерный звук, и экран разделился на несколько окон, в каждом из которых отображался руководитель государства Конфедерации. Центральное окно было занято Крымом, все остальные члены Конфедерации были по бокам. Звука не было в течении еще минут двух-трех, пока ожидали подключение других участников Конфедерации.

– Как думаешь, Георгий, какую позицию предложит нам Крым? – прервал молчание Николай.

– Какую он может предложить, кроме переговоров. Вряд ли они будут действовать жестко, – оторвавшись от бумаг, ответил Георгий, – сейчас предложат продолжить переговоры, возможно, привлекут к ним ООН или ЕС, чтобы придать значимость и предложат Московии особые условия. Либо нам предложат забыть о Москве, как части Конфедерации. Но это вариант на особый случай.