Виктор Малахов - Конфедерация

– Алексей Петрович, подойдите к окну, – Президент часто любил приводить красочные примеры, описывать события. И в этот раз он хотел сделать все театрально. Свиридов направился к окну и стал смотреть на работающих садовников, – видите, старые цветы выкапывают, взамен сажают новые. Казалось бы, зачем? Ведь старые еще не отцвели, они могли бы еще занимать место в саду. Они не будут никогда цвести также, с каждым периодом их бутоны будут хуже и хуже. Поэтому их заменяют, – Президент обернулся к Свиридову и посмотрел на него.

– Я не люблю цветы. И разговаривать про них не люблю. Их женщины любят, – постарался пошутить Свиридов, но шутка его была явно не к месту.

– Зачем же Вы так поступили? – Константин ушел от окна и направился к своему креслу.

– Потому что я устал от такой политики, – поняв суть вопроса, ответил Алексей Петрович, – знаете, что сейчас поистине нужно Конфедерации, Президент?

– Конечно, знаю. Конфедерации нужна демократия. Нужны работающие институты власти, а не сидящие крысы на местах.

– Ошибаетесь, Президент, – прокашлял Свиридов, – нужна твердая рука. Жесткая рука. Рука, которая наведет порядок…

– Такая рука была в Московии. Вот только пальцы по очереди у нее отрезали. И не могла та рука больше сгибаться.

– Вы проповедуете не те ценности, которые нужны в нашей стране. Здесь любят сильных, их боготворят. Над слабыми либо смеются, либо плачут. Третьего не дано. Вы же сами позволили себя ослабить, Президент.

– Я возвращаю себе былое. Все, что было взято у моего отца, вернется ко мне.

– Боюсь, что этого не произойдет, – прохрипел Алексей Петрович, – вы слишком поздно поняли суть власти. Как она достигается. А главное как она удерживается. Другие это поняли раньше вас.

– Вы про Тарасова сейчас? Или про кого-то еще? – прокричал Константин.

– Тарасову не нужна власть. Ему нужно влияние. Это две разные категории. Но Тарасов понимает, что есть власть. И знает, как ее приручить. Мне же надоело заседать в Высшем Совете и отчитываться на совещаниях о полнейшей ерунде. Я хочу реальную политику. Хочу видеть, как развивается государство. Вы никакого развития не сможете дать.

– Поэтому Вы и решили продавать информацию Независимому Агентству Конфедерации? Чтобы влиять на меня? И чтобы иметь доступ к реальным делам? – возмутился Президент.

– Удивлю Вас, Президент, – ласково начал Свиридов, – но я не продавал информацию. Я делился ей. Как и делился, когда твой отец был Президентом. Я давно работаю с Тарасовым. И знаю, что реальные дела определяют не политики, как Вы или Ваши Министры. Реальные дела определяют те, у кого есть деньги. Для того, чтобы заработать еще больше денег, – Алексей Петрович перевел дыхание, – Вы можете говорить о роли личности в истории, о нашем месте в учебниках. Это все ерунда, – Свиридов махнул рукой, – никогда никакая личность не определяла ход истории. За этой личностью стояли влияние и мнение богатых людей.

Президент, поначалу слушавший Свиридова, пропускал через себя каждую фразу. Они его укалывали, словно иголки. Лицо его становилось все свирепее, пока он не схватился за голову и не прокричал: «Хватит»!

Константин подвинул бумажный листок к Алексею Петровичу и протянул ручку.

– Указ о вашей отставке. Думаю, понимаете, что сработаться мы не сможем. С сегодняшнего дня с 21:00 Вы снимаетесь с должности начальника службы безопасности. Исполняющим обязанности я назначаю Высокина Кирилла.

Кирилл, сидевший все это время на стуле позади Свиридова, подпрыгнул и жестом показал удивление.

– Считаете, что это будет равносильная замена? – Свиридов подвинул листок бумаги к себе и, наклонившись, стал читать.

– Я не обсуждаю кадровые вопросы, касающиеся Министерств. По крайней мере, Кирилл не будет сливать информацию Тарасову или прочим миллиардерам, желающих поработить властные структуры.

– Если Вы, Президент, только по этой характеристике будете отбирать Министров, то работать в вашем Правительстве будет некому, – подписав документ, ответил Свиридов.

– Вы можете быть свободны, – спокойно сказал Константин, держа перед глазами подписанный приказ, – можете за это время попрощаться со своими подчиненными. После 21:00 Вас не должно быть в здании.

Свиридов медленно встал с кресла, также медленно прошел к двери. Он остановился и печальным взором осмотрел комнату. Затем перевел взгляд на Президента и поклонился ему.

– С Вами было интересно работать. Не скажу, что приятно, но интересно точно. Если случится так, что выборы после Учредительного Собрания состоятся, за Вас я не проголосую, – Алексей Петрович открыл дверь и, обернувшись напоследок, сказал, – когда все станет плохо, меня не зовите. Я Вам не помогу.

Как только дверь захлопнулась, Кирилл подбежал к Константину, вырвав из его рук листок бумаги.

– Почему ты не сказал мне о моем назначении? – в голосе Кирилла читалось изумление и недоверие. Он был удивлен сложившейся ситуацией, и его интересовали мотивы.

– Тебе сейчас нужно место в этом Правительстве. Не сегодня, так завтра оно сложит с себя полномочия перед Учредительным Собранием. Я не смогу сделать тебя Премьер-Министром, так как управленческого опыта у тебя нет…

– Почему именно служба безопасности? – не скрывая раздражения, спросил Кирилл, – где я, журналист, и где начальник силовой структуры?

– Ты сохранишь за собой и пост Помощника Президента. Коль это тебе интереснее. Но у тебя должно появиться влияние, ты должен организовать структуру, показать, что ты – настоящая акула с клыками. Тем более и ситуации появляются отличные. И скандал с Кожевниковой, и переговоры с Московией. Все это можно будет отнести к нашим заслугам. Твоим и моим, – Президент говорил быстро, взволнованно. Его глаза горели огнем, он несколько раз хватал Кирилла за плечи и тряс его.

– Почему ты не посоветовался со мной? Принял решение, это так необычно для тебя.

– Опяяяяяяяяять, – провыл Константин, отойдя от Кирилла, – не путай нашу личную жизнь и наши деловые отношения. Я – Президент. Я – начальник. Я назначаю тебя руководителем службы безопасности. Сейчас позови мне Кожевникову. Сам же поезжай на свое новое место работы. Проведи совещание.

– Кожевникову ты тоже уволишь? И кого поставишь вместо нее? – Кирилл был разочарован происходящим.

– Ты узнаешь об этом на следующем заседании Высшего Совета, – пренебрежительно ответил Константин, – сейчас не стоит задерживаться.

– Ты пытаешься построить демократию методами тирании. Такого не бывает. Так не может получиться. Фундамент будет непрочным и все рассыплется в мгновение, – Кирилл перешел на крик.

– Я прошу покинуть Вас мой кабинет. У меня большое количество важных государственных дел. Пригласите ко мне Елену Кожевникову. Вы же должны провести собрание в своем министерстве, мне доложить о результатах до 22:00. Спасибо, – Константин говорил четко, оттачивая каждый звук в слове.