Иар Эльтеррус - Отзвуки серебряного ветра

— Умоляю вас, убейте меня! Только не отдавайте снова в его руки! — ужас, звучавший в ее голосе, был таков, что Дени содрогнулся. Что же она видела? Какому кошмару подверг эту совсем юную девочку господин Р'Тари? Она ведь не более четверти светлого дня пробыла в его покоях, а успела стать полностью седой… Как еще с ума не сошла?

Впрочем, она права. Если они попадутся, то лучше покончить с собой, чем положиться на «милость» эрцгерцога. Милость… Как же, способен этот зверь на милость. О, Созидающий, ведь каких-то полгода назад он так гордился, что его приняли пажом к самому повелителю края. Сколько было надежд и мечтаний… Мало кому из обедневших родов так везло, эрцгерцог не любил старую аристократию, сильно не любил. Скольких аристократов обвинили в измене и казнили… Дени снова вспомнил некоторые из виденных им на службе казней и задрожал. Но мог ли он поступить иначе? Юноша прикусил губу и отрицательно покачал головой. Нет, если хотел сохранить хоть последние капли самоуважения и чести. Да-да, именно последние капли. Давно нужно было бежать от эрцгерцога, как от Зверя Ада, каковым, впрочем, тот скорее всего и являлся.

Снова перед глазами встало позавчерашнее утро, и Дени едва сдержал стон. Эрцгерцог, как видно, посчитал, что новый паж ко всему привык и пора повязать его кровью… Юноша дежурил у дверей пыточной во внутренних покоях господина, куда тот до сих пор не пускал новичка, когда эрцгерцог позвал его и приказал принести вина. Дени со всех ног бросился в ледник, и вскоре, с двумя запотевшими бутылями на подносе, снова стоял у двери покоев. А потом вошел… Созидающий! Как ты допускаешь в твоем мире такой ужас?! Как ты позволяешь существовать таким людям и позволяешь им творить такое?! До смерти, наверное, ему не забыть увиденное в этих покоях. Десятки человеческих черепов, развешанные на стенах. Огромное количество пугающих приспособлений, о назначении которых нетрудно было догадаться. Особенно, если вспомнить слышанные им раньше, наполненные нечеловеческой мукой вопли из-за дверей пыточной. И кровь, заливавшая пол и стены вокруг. Потом взгляд Дени упал на изломанное нечто, похожее на ободранного быка на бойне. Вот только у этого нечто оказалась человеческая голова, голова совсем юной девочки с вырванными глазами. А у стены напротив входа он увидел седую девушку, подвешенную за руки и испещренную кровавыми рубцами. Странно, но Дени не вырвало, он не потерял сознание. Возможно, это был шок, кто знает… Эрцгерцог внимательно посмотрел на пажа и одобрительно ухмыльнулся, увидев, что у юноши только расширились глаза. Ему явно понравилось, что тот не боится крови. Затем схватил с подноса бутыль и прямо из горлышка выхлебал ледяное вино.

— Эту сучку оттащишь в подвальные камеры и отвечаешь за нее головой! — его наполненный презрением голос с трудом прорвался в омертвевшее от ужаса сознание Дени. — Ежели хочешь, можешь попользоваться. Но чтобы осталась жива! Я с этой маленькой тварью еще не закончил…

Эрцгерцог хрипло расхохотался, вытер руки об окровавленную рубашку и вышел. А юноша остался стоять и с ужасом смотреть на несчастную девушку, избегая глядеть на стол, на котором лежало кровавое нечто. Тут его, наконец-то, вырвало и это, как ни странно, принесло некоторое облегчение. Что-то поднялось изнутри, что-то, чему он по неопытности и названия-то подобрать не сумел. Но паж принял решение, решение предать господина, способного сотворить такое с беззащитными существами. Странная это была решимость, юноша твердо знал, что умрет, но иначе поступить все равно не мог, что-то внутри него не давало поступить иначе, и собственная жизнь уже не имела ровным счетом никакого значения. Дени стал на стул и отвязал девушку, с ужасом смотрящую на него. Созидающий, она принимала его за пособника палача… Он сам не замечал, что по его лицу текли слезы. Девушка рухнула на пол, заскулила и попыталась отползти от него.

— Не бойтесь меня, госпожа… — едва выдавил из себя паж. — Я не причиню вам зла.

— Убейте меня, умоляю вас… — почти неслышно прошелестело несчастное существо. — Пожалуйста, убейте… Я не могу больше…

— Я постараюсь спасти вас… — ответил Дени, яростно растирая слезы по лицу. — Если не смогу, то исполню вашу просьбу. Я не знал, что тут делается…

Но на разговоры времени не оставалось. Единственным выходом было как-то добраться до конюшни и попытаться украсть кранга. Но как потом выйти из замка? Дени не знал. Полубезумным взором он окинул пыточную и его глаза расширились. На столике у стены валялся небрежно брошенный туда эрцгерцогом медальон, который он вручал доверенным вассалам, если посылал их со срочными поручениями. Будучи пажом, Дени не раз видел процедуру передачи медальона и не мог спутать его ни с каким иным. «А вдруг это проверка? — мелькнула на краю сознания мысль. — С эрцгерцога станется…» Но тут же одернул себя — чем бы это ни оказалось, служить зверю он больше не станет. Даже если его сию секунду казнят самой страшной смертью. Но вряд ли проверка, уже годы и годы никто не решался слова сказать против эрцгерцога и тот привык к полному подчинению всех вокруг. Дени сжал зубы и снова повернулся к пленнице, с отчаянной надеждой смотревшей на него.

— Поверьте мне, госпожа… — почти неслышно сказал он. — Мне кажется, что я нашел возможность спастись самому и спасти вас. Но умоляю вас, молчите, что бы ни случилось. А если не получится, то я успею быстро убить вас кинжалом.

— Благодарю вас, господин мой… — глаза седой девушки наполнились слезами. — Я — Кера Р'Мори, старшая дочь эрцбарона Р'Мори. А на столе — моя младшая сестра… Ей всего двенадцать было…

И залилась слезами. Дени закусил губу, кивнул и назвал свое имя. Потом взял медальон и в его глазах что-то зажглось. Что-то очень и очень опасное. Юноша и сам не понимал, но в этот момент он окончательно сжег за собой мосты. С этого момента он был готов на все, что-то родилось внутри него, хотя убей его Созидающий, если он понимал, что именно. Но это было что-то чистое и огромное, чему, наверное, и имени нет ни в одном из человеческих языков. Это была жажда любви и чистоты, веры и жизни, надежды и Света. А может быть, Тьмы. Кто знает как назвать все это? Уж никак не Дени. Он и не пытался, но если бы любой знакомый посмотрел на него сейчас, то оказался бы немало удивлен. Казалось, юноша мгновенно стал старше на много лет, на лбу появились морщинки, глаза стали жесткими, в них горела холодная решимость. Кривая ухмылка исказила губы пажа и он повесил себе на шею медальон эрцгерцога. Минуту постоял, вытер слезы с глаз и быстро вышел из пыточной.

— Эй, вы, двое! — окликнул он стоящих у выхода из коридора стражников. — Сюда и быстро!