Ира Андронати - Малой кровью

Пусть будут…

Адам потер виски и снова углубился в рефераты.

Тот злосчастный случай с ударом по носителям наночипов, который вызвало срабатывание защиты Туннеля (теперь стали писать так, с заглавной буквы), побудил заняться исследованием и систематизацией аналогичных происшествий. Кое-что раскопали: например, тяжелая депрессия, поразившая несколько сотен тысяч проработанных телепатов, совпала со взрывом на орбите Титана одного из компонентов имперской базы. Можно предположить, что имперцы уже прокладывали туннель в Солнечную систему, и там находился терминал… А вот случаи довольно сильного ослабления иммунитета у пятидесяти примерно миллионов носителей тэта-чипа, что наблюдалось этой зимой, и недавней вспышки агрессивности, которой оказались подвержены в основном эмпаты, контактировавшие с марцалами, — нет, это пока ни к чему конкретному достоверно привязать не удалось.

Разве что (он пометил себе) — разобраться наконец с Аляской. Что-то творится под самым носом… и все этот нос старательно воротят в сторону. Или зажимают. Умеет марцалье отводить глаза, нам ли этого не знать…

Бросим-ка мы на это дело старика Абалмасова, хватит ему ковчеги строить…

В конце концов, нужно как-то разруливать правовую коллизию: ведь в результате тех беспричинных нападений погибли люди, погибли марцалы, ранена девушка-эрхшшаа… и Кешка, он какой-то пришибленный стал, хотя вроде бы все правильно понял… Кого судить будем, кого сажать? Селиванова, который хоть и гад, но сам не свой от содеянного? С ним вообще история непонятная, темная: женщина, которую он во всем винит: опоила, мол, — куда-то пропала бесследно, как и не была, капли, которыми она его якобы опоила, он потерял… следак хороший дело ведет, может, и найдет концы. Нашел же он мой бумажник…

Ага. Похоже-таки, что тэта-чип занес на Землю, сам того не подозревая, старина Мафусаил. Место сходится, а время первоначально рассчитали неправильно — потому что много лет чип распространялся исключительно среди австралийских аборигенов, с белыми почти не контактировавших. Получился этакий резервуар. Только в двадцатых-тридцатых тэта-чип просочился во внешний мир. И — началось…

Старичок, конечно, интересный. Понять бы только, где у него кончается мания величия и начинается жгучая истина… Интересно, к чему его присудят? В Калифорнии после восьмидесяти пяти в тюрьму не сажают. Ладно, в любом случае Бэр имеет на него виды.

Вот это, про визиблы из аттракционов… это спрятать. Этого никто не должен знать еще долго. Суки… денег, что ли, пожалели? А потом, когда уже вся Земля была в вашем распоряжении?

Не понимаю…

Нет, понимаю, конечно. Сказать трудно.

Говори.

…Тех, кому приносят кровавые жертвы, любят сильнее…

Да.

Разберемся. Но еще не сейчас. И, если повезет, разберемся по-тихому. Без резни.

Тем более — а вдруг нам эту информацию специально подкинули? Соорудили правдоподобную дезу…

В общем — не пороть горячку.

Так. А это что?

Не понял. Еще раз…

Все равно не понял. Медленнее.

…Нарушение причинно-следственных связей многих сюжетных событий… многократное повторение образной последовательности… необъяснимый разрыв смысловых линий… дисперсия (Что такое дисперсия? Ведь знал же…)… чрезвычайно напряженный транспонентный потенциал… позволяют сделать вывод, что мы уже вступили в зону предвестия пространственно-временного катаклизма, аналогичного…

Этого нам не хватало для полноты счастья.

Автор: Дмитрий С. Ким. Такое сочетание мне уже где-то попадалось… Кимов, конечно, огромное количество…

Пометил: пригласить побеседовать. На завтра… в двадцать два. Нормально.

Тихонько приоткрылась дверь «диванной», и попой вперед на четвереньках выполз Кешка. В зубах его была веревочка, привязанная к ножке перевернутого стола. Он кряхтел, но волок.

— Эт-то что такое? — привстал Адам.

Кеша бросил веревочку, вскочил, вытянулся по стойке «смирно». Отдал честь.

— Корнет Липовецкий отрабатывает действия по спасению пострадавших, сэр!

Недавно он посмотрел подряд несколько старых американских фильмов про флот. Еще про тот, который плавал.

— Понял, сынок, — поддержал игру Адам. — И каковы успехи?

— Ниже среднего, сэр!

— Отчего же?

— Сильный, но легкий, сэр!

— Ты ужинал?

— Никак нет, сэр! Отрабатывал действия по спасению пострадавших, сэр!

— Понятно, понятно… Откуда же тогда возьмется вес? Два ужина.

— Но, сэр…

— Три ужина.

Кеша чуть откинул голову.

— Это приказ, сэр?

— Да. Это приказ.

— Так точно, сэр! Три ужина, сэр!

— Отставить. Два ужина, корнет. Кстати, почему корнет?

— В честь духового музыкального инструмента, сэр!

— Но ведь у тебя же горн?

— Звания «горн» не существует, сэр!

— Понял… А не ввести ли нам его? Я могу хоть сейчас издать указ… — Он потянулся к бумаге.

— Нет необходимости, сэр! Кстати, не хотите ли послушать, как я играю, сэр?

— А маме ты звонил?

— Так точно, сэр! Полчаса назад, сэр! Она вот-вот придет, сэр!

— Тогда труби.

— Есть, сэр!

Кеша ускакал обратно в диванную. Адам откинулся в кресле, помассировал виски. А ведь на сегодня хватит, сказал он себе. Это психоз. Ты точно знаешь, что для дела все равно, здесь ты или дома… такую работу не жопой делают, а мозгом. Мозг же должен переключаться… мысли в нем должны быть, мысли, а не черт знает что.

Появился Кеша со своим надраенным сияющим горном.

— Подожди, — поднял палец Адам.

Лампочка на интеркоме мигнула два раза. Условный сигнал.

— А ну-ка, маэстро, урежьте встречный марш!

Прооперировали Стриженова уже на Земле. Рука вроде бы приросла, но еще не двигалась и ничего не чувствовала. Да вы не переживайте так, говорили ему врачи, нервы — они же прорастают на миллиметр за день. Сорок сантиметров — полтора года…

Он это знал и до того, Урванцев просветил, и не переживал, а просто нервничал. Потому что привык, что тело слушается. А тут — таскаешь невнятную колоду.

Перемены на Земле его поразили. Можно было сесть во что-то наподобие самолета и через два часа выйти в Нью-Йорке. За небольшие — за просто смешные деньги. Никаких виз, формальная таможня… Он слетал в Нью-Йорк, потом в Кению — посмотреть на слонов. Потом в Австралию. Так сказать, повторный визит…

Ко входу в Туннель его не подпустили, тормознули уже километрах в десяти. Да он и не собирался приближаться. Просто надо было убедиться, что с этой хотя бы стороны все в порядке. С той — еще все могло быть, тиронцы — они тяжелые, их трудно раскачать, но еще труднее потом остановить…

Потом ему стало неинтересно ездить. Тем более что везде пялились: кирпичного цвета лысый череп и рука на черной косынке. Экзот.