Кэролайн Черри - 40 000 на Геене

Поселение Клауд – это настоящий лабиринт, в котором доктор Ма-Ги потеряла и здоровье, и лучшие годы. Именно поэтому я заинтересован в том, чтобы вдохнуть в исследования Клауда новую кровь и сравнить результаты новых исследований с результатами Ма-Ги.

29. Год 204, день 34

Долина реки Клауд

Палатка не спасала от сырости и холода. Стояли сумрачные зимние дни, и у Ма-Ги было сильное искушение вернуться на Базу, в тепло, под предлогом взять припасы. Но Ма-Ги шмыгнула носом и слегка покрутила регулятор нагревателя. Это было одно из немногих удобств, которые она себе позволяла. Ее палатка находилась далеко от Базы, и ей приходилось рассчитывать только на себя. Одежда у нее была теплая, но руки и ноги постоянно мерзли, потому, что от земли шел холод. Куртка ее сейчас сушилась, подвешенная на крюк в центральном столбе палатки. Перед печкой стояли сапоги. Какое блаженство сунуть ноги в сухие теплые носки и сапоги.

Существуют, конечно, и сапоги с подогревом, термоодежда и другие роскошные вещи, но каким-то непостижимым образом все запасы Геены терялись в лабиринтах штаб-квартиры. Пришло всего несколько комплектов, и все они достались высшим чинам, которые сидели на Базе и лишь изредка выходили, на час-два, на территорию вне Зоны. А оперативный персонал ходил в холодных промокающих сапогах.

Да черт с ними, с высшими чинами, Ма-Ги шмыгнула носом и с наслаждением натянула на ногу теплый сапог. Затем натянула на другую ногу. Никогда еще не было так, чтобы ей было тепло. Только руки, или только ноги, или та сторона тела, что в данный момент повернута к огню. Она положила тетрадь на колени и начала писать последний рапорт.

Отдаленный шум привлек ее внимание. Она отложила перо и подняла голову. Калибан. Но калибаны редко появляются на открытой местности. Она отложила, ручку и тетрадь в сторону, но затем подумала и спрятала в маленький сейф. Сюда не сможет забраться ни один человек из Клауда.

Шум приближался. У Ма-Ги не было оружия. Она подошла к двери, выглянула сквозь щель.

В тумане материализовался калибан. На нем был наездник. Калибан хлестал хвостом по траве, производя звуки, которые услышала Ма-Ги. Калибан в тумане казался серым и холодным холмом, а наездник на нем был едва виден. Ма-Ги взяла куртку, надела ее и вышла наружу.

– Ма-Ги, – сказал юноша. Это был не фермер. Это был представитель того класса, что ездят на больших коричневых калибанах и вооружены пиками.

– Я.

– Я Дэйн из Первой Башни. Эллаи умерла. Наследница хочет, чтобы ты пришла. Сейчас.

Ма-Ги растерянно стояла, чувствуя, как капли дождя бьют по ее лицу.

– Она не сказала, зачем?

– Она в Первой Башне и ждет тебя. Сейчас.

– Мне нужно сменить одежду.

Юноша кивнул так, как кивают клаудсайдцы. Он разрешил. Ма-Ги бросилась в палатку, достала тетрадь из сейфа и написала:

«Эллаи умерла. За мной пришел человек, заявив, что Элаи ждет меня в Первой Башне. Мне не угрожали, и я не отказалась от свидания. Возможно, меня не будет несколько дней».

Руки ее дрожали. Она не была уверена, что вернется сюда. Она спрятала тетрадь в сейф, взяла кое-какие вещи, набросила куртку, выключила печь и повесила замок на дверь.

Калибан лежал на животе. Юноша показал пикой на переднюю ногу калибана.

Она стала с трудом подниматься, и юноша помог ей, подхватил за ворот куртки и втащил наверх, как какой-то куль.

30. Год 204, день 34

Река Клауд

Ребенок превратился в женщину, темноволосую, со строгим лицом. Она сидела в кресле Эллаи в центре холла, и Скар свернулся клубком возле кресла, как уродливый коричневый холм. Голова его лежала так, что он мог видеть все, что происходит в холле, мог видеть каждого, входящего в холл.

Постепенно радостное оживление, которое вначале испытывала Ма-Ги, покидало ее. Ее настроение упало до нуля, когда она вошла в холл и очутилась перед новой правительницей Клауда. Только калибан Скар давал ей некоторую надежду, так как он даже не поднял головы при ее появлении, а лишь повернул ее, чтобы лучше видеть вошедшую своим янтарным глазом. В холле были и другие калибаны, другие люди, не знакомые Ма-Ги. Многие из них были с наголо выбритыми головами. Каждый из них сидел рядом со своим калибаном. И оружие. Да, здесь были и вооруженные люди, мужчины и женщины. Элаи была одета в одежду тускло-красного цвета. Она была очень тощая, изможденная. Платье буквально висело на ее плечах. Руки костистые, щеки впалые. Скулы резко выдаются, обтянутые кожей.

Глаза Элаи были холодные, как глаза калибанов.

– Элаи, – сказала Ма-Ги, чувствуя, что молчание слишком затянулось. – Элаи, наконец-то я смогла придти к тебе.

Угрюмая мрачность в холле сгущалась.

– Эллаи умерла. Твиг уплыл в море. Я послала за тобой, Ма-Ги.

– Я рада, что ты вспомнила обо мне. – Ма-Ги понимала, что рискует жизнью.

Некоторое время было тихо. Серый калибан придвинулся к ним и занял пространство между ними.

Скар зашипел как вода в огне, раскрыл пасть и схватил серого огромными зубами. Затем поднялся на ноги, держа в пасти незадачливого калибана. Тот висел, как мертвый. Затем Скар пренебрежительно бросил его, и серый калибан пристыженный забился в угол. Скар стоял на четырех ногах, как могучая башня. Сердце Ма-Ги отчаянно билось. Она поняла, что страшное позади.

Ариэль проскочил между ногами Скара и положил перед ним один камешек. Скар проигнорировал его.

– Ма-Ги, – сказала Элаи. – Что это означает?

– То, что я должна быть осторожна.

Раздался смех, который удивил саму Элаи, так как этот смех быстро перешел в угрюмость. Но это был смех из детства.

– Да, ты должна быть осторожна.

Элаи взмахнула тощей рукой.

– Вы, все! Прочь отсюда. Дайте мне поговорить со старым другом.

Все неохотно стали расходиться. Однако большинство калибанов осталось. Долго слышались шаги по каменной лестнице, затем все стихло. Скар продолжал как бы доминировать в холле. Он лежал, окружая своим телом кресло Элаи. Огромный красный язык часто постреливал из страшной пасти.

– Эллаи умерла, – снова сказала Элаи, вкладывая в эти слова свой смысл.

– Значит, все должно измениться.

Элаи собралась с силами. Встала. Она была тощая, как палка. Сгорбившись, она сделала несколько шагов по комнате. Ариэль отскочил в сторону. Элаи смотрела в никуда, в пространство, как будто оттуда она черпала мысли и старалась сфокусироваться на них.

– Шестнадцать лет, Ма-Ги.

– Для меня это тоже долгий срок.

Элаи посмотрела на нее.

– Ты выглядишь усталой, Ма-Ги.

Эти слова прозвучали странно в ее устах. Как будто проглянуло солнце в ее устах. Как будто проглянуло солнце сквозь туман и повеяло свежим ветерком. Элаи посмотрела на нее с иронией, которая перешла в горький смех. Затем прошла по комнате, похлопала по спине Скара. Тот сверкнул похожими на лампы глазами – сначала одним, затем другим.