Аластер Рейнольдс - Город бездны

— Гедеон?

— Заправила преступного мира. Никто не знает, как он выглядит и где живет. Впрочем, известно, что он полностью контролирует распространение Горючего Грез по Городу, и что люди, которые на него работают, относятся к своему делу очень серьезно.

— И теперь они сократили поставки? Как раз когда все привыкли к Горючему? Может, мне стоит побеседовать с этим Гедеоном?

— Не ввязывайся в это глубже, чем следует, Таннер. Добром не кончится.

— Ты говоришь так, словно не раз имела с ним дело.

— Совершенно верно.

Зебра подошла к окну и провела пальцем по стеклу.

— Я уже рассказывала тебе о Мауре, Таннер — о моей сестре, которой нравился вид из этого окна?

Я вспомнил, о чем мы говорили скоре после того, как пришли в эту комнату, и кивнул.

— Если помнишь, я говорила тебе, что она погибла. Так вот: моя сестра связалась не больше не меньше, как с людьми Гедеона.

— И они убили ее?

— Мне не удалось узнать, но я думаю, что так и было. Маура полагала, что они специально душат нас, придерживая основной необходимый Городу препарат. Горючее Грез — опасное вещество, Таннер. За ним гоняются многие, а для большинства из нас оно поистине бесценно. За подобный препарат люди не просто готовы убить — из-за него развязывают войны.

— Значит, она пыталась убедить Гедеона увеличить поставки?

— Маура смотрела на вещи трезво. Она была не настолько наивна, чтобы такое пришло ей в голову. И она знала, что Гедеона не так легко убедить. Но если бы ей удалось выяснить технологию изготовления Горючего — или хотя бы его состав, — она могла передать эти сведения тем, кто смог бы его синтезировать. Это было бы, как минимум, нарушение монополии.

— Я восхищен ее смелостью. Она должна была знать, что рискует жизнью.

— Конечно, она знала. Если она начинала охоту, то не сходила с тропы.

Зебра умолкла.

— Я обещала ей, что если случится непоправимое, то я…

— Продолжишь ее дело?

— Что-то в этом роде.

— Возможно, еще не поздно. Когда шум уляжется… — я потрогал шишку на голове. — Может быть, я помогу тебе найти Гедеона.

— А зачем это тебе?

— Ты выручила меня, Зебра. Я обязан как минимум отплатить тебе.

К тому же мы с Маурой очень похожи, мысленно добавил я. Наверное, она почти нашла то, что искала. Поэтому те, кто ее помнит — а теперь и я оказался в их числе — обязаны продолжить ее дело. Но у меня был еще один повод. Гедеон представился мне чем-то вроде паука, который сидит в центре темной паутины, контролируя каждую нить, и мнит себя неуязвимым. Мне снова вспомнился Кагуэлла и события, которые я вспомнил во сне.

— Горючее Грез, которое ты мне ввела… Мне снились странные сны. Это не из-за него?

— Иногда такое бывает. Особенно если это твоя первая доза. Оно проникает в мозг, воздействуя на нейронные связи. Поэтому его и называют Горючим Грез. Но этим эффект не ограничивается.

— Значит, теперь я бессмертный?

Зебра позволила платью-дымке соскользнуть с тела. Я привлек ее к себе, глядя ей в лицо.

— На сегодня — да.

Я проснулся раньше Зебры, влез в одежду Нищенствующих, которую она вычистила, и бесшумно исследовал комнаты, пока не нашел то, что нужно. Моя ладонь задержалась на могучем оружии, с которым она меня спасла. Теперь оно небрежно, словно обычная тросточка, валялось в боковом крыле апартаментов Зебры. На Окраине Неба плазменная винтовка оказалась бы весьма кстати, но пользоваться ею в Городе Бездны казалось чем-то неподобающим.

Впрочем, смерть — это тоже нечто неподобающее.

Я взвесил оружие в руке. Эта модель была мне незнакома, но принцип управления оказался стандартным, а дисплеи показывали привычную информацию. Это оружие требовало тонкого обращения, и я не был уверен, что оно уцелеет при контакте с остаточными следами эпидемии. Однако оставлять его здесь не было смысла — оно словно само просилось, чтобы его украли.

— Весьма неосмотрительно с твоей стороны, Зебра, — заметил я вслух.

Вспоминая события предыдущей ночи, я пришел к выводу, что первую очередь Зебру беспокоила моя рана. Понятно, что она бросила оружие у дверей и забыла о нем, понятно, что это действительно было неосмотрительно… Однако я тихонько положил винтовку на место. Когда я вернулся в комнату, она все еще спала. Мне пришлось двигаться осторожно, стараясь не давать мебели повод лишний раз уступать мне дорогу — любой звук мог разбудить Зебру. Найдя ее пальто, я обшарил карманы и обнаружил кипы купюр.

И комплект полностью заряженных аккумуляторов для плазменной винтовки.

Разложив деньги и батареи по карманам украденного у Вадима сюртука — я так и не понял, чем он заинтересовал Зебру — я погрузился в раздумье. Может быть, стоит оставить записку? Наконец, я нашел ручку и бумагу — похоже, после эпидемии старомодные писчие принадлежности снова вошли в моду — и нацарапал, что благодарен ей за все, но просто не способен ждать два дня, зная, что на меня охотятся, а потому не могу воспользоваться предоставленным мне убежищем.

Уходя, я прихватил плазменную винтовку.

Фуникулер стоял снаружи в нише стены ее жилища. Похоже, Зебра действительно спешила — машина была запитана, панель управления подсвечена, на дисплее надпись «ожидаю инструкций».

Я видел, как Зебра работала с панелью, и решил, что фуникулер управляется полуавтоматически, — водителю не нужно выбирать, какие за кабели цепляться. Достаточно работать джойстиками и дросселями, задавая определенное направление и регулируя скорость. Остальное — забота внутренних процессоров фуникулера: они выбирают кабели, обеспечивая движение по маршруту с оптимальной — или близкой к тому — эффективностью. Если водителю вздумается направить машину в ту часть Кэнопи, где нет кабелей, фуникулер откажется выполнять команду или — что вероятнее — выберет кружной путь к заданной точке.

Тем не менее, управление машиной требовало куда большего мастерства, чем я думал. Поначалу она совершала чудовищные прыжки, раскачиваясь, точно утлый челнок в бурном море. Я едва справлялся с приступами тошноты. Однако через какое-то время мне удалось заставить ее двигаться более плавно. Фуникулер спускался сквозь сеть кабелей, напоминающую пространственную решетку — неизвестно куда… Нет, у меня была цель, причем я прекрасно знал, какая. Однако после ночных похождений я окончательно потерял ориентацию в пространстве. Я даже не представлял, где находится жилище Зебры, хотя и помнил, что где-то неподалеку от Бездны. Солнце поднималось по Москитной Сетке. Теперь, при дневном свете, передо мной разворачивалась панорама города, и я начал узнавать некоторые особенно приметные изуродованные здания, на которые обратил внимание вчера — правда, я видел их под другим углом и с другой высоты. Одно из них выглядело жутким подобием человеческой руки, тянущейся к небу, — руки, пальцы которой превратились в щупальца и переплелись с «пальцами» соседних строений. Другое походило на гигантский дуб, а рядом несколько домов словно покрылись пузырящейся пеной, напоминая лицо человека, пораженного ужасной болезнью.