Сэм Хьюз - Тонкая структура

— Ааааааааррррррррррррррриииииикккккаааааааааа…

Сьюзи.

На заднем плане.

Арика так вымотана. Она просто хочет спать. Она знает, что уже прозвонил будильник. Она должна готовиться к школе. Но не может заставить себя выбраться из постели. Она снова нажимает кнопку «Отложить».

Трое (четверо?) мужчин в летных костюмах втаскивают ее в комнату с креслом. Это одно из тех удобных зубоврачебных кресел, рядом с которым в лотке разложена целая масса стоматологических инструментов; это обнадеживает, ведь стоматологи — высококвалифицированные специалисты, которые точно знают, как правильно пользоваться этими приспособлениями, не причиняя пациенту боли…

Но все это только сон. Я все еще сплю.

…и удерживают ее большими фиксаторами. Фиксаторами, от которых она не может освободиться. Ее увезли под землю. Когда она потеряла сознание от удара пули, ее схватили вместе со Сьюзи, которую она должна была…

— Сьюзи?

…защищать, и отвезли на авиабазу Бруксбурга…

Я все еще сплю. Откуда я все это знаю? Мои глаза до сих пор закрыты.

В страшном сне люди держат ее, пока в комнату входит стоматолог. Несмотря на силу, в двести пятьдесят шесть раз превосходящую возможности обычного человека, она не может освободиться, не может сделать ничего, кроме как смотреть прямо перед собой на огромное, завывающее сверло, которое постепенно приближается к ее лицу и…

— Арика!

Привет.

Арика открывает глаза.

Сон оказался грубым отражением реальности. Ее держат четверо военных пилотов, одетых в большие синие летные костюмы — точно такие же, какой носит она сама. По одному на каждую конечность. Один из них нацелил на тыльную сторону ее руки шприц с алмазной иглой. Она знает, что это алмазная игла, так как это единственный материал, который, как им удалось выяснить, может пробиться сквозь ее кожу. На Джейсоне не сработает даже это.

Одновременно она находится снаружи. Средь бела дня. До этого места Арику успели донести, пока она была без сознания. Сьюзи находится по другую сторону дороги, и прямо сейчас ее тоже пытаются похитить. Этот тип по имени Моксон ведет ее по улице.

Я только что уместила полноценный ночной сон примерно в шестьдесят секунд реального времени. Я и не знала, что так могу.

Арика снова сосредотачивается на текущей ситуации. Ее держат четверо человек, и один из них собирается ввести ей какой-то препарат. Она рывком освобождает левую руку, хватает медленно приближающийся к ней шприц и разбивает его вдребезги.

На нем, как и на остальных трех, надет большой темно-синий шлем с защитными очками — в точности такой же, как и брошенный Арикой в квартире Куанов. Лицо полностью закрыто. Следить за его мимикой она не может. Сквозь оранжевые зеркальные линзы она не видит даже его глаз. Но он все равно выглядит не так, как надо . В восприятии шестого чувства Арики все четверо удерживающих ее мужчин кажутся деформированными. Они выглядят вывернутыми наизнанку. Будто оптические иллюзии.

Моксон обхватывает Сьюзи рукой и пригибает ее голову к земле, как если бы они пытались сбежать из-под ударов пуль. Где-то вдалеке подъезжают несколько джипов. Скоро оно будут здесь. Они не могли подогнать транспорт, не подняв шума, не выдав себя. Поэтому они выслали вперед несколько пеших солдат. Моксона и эту четверку.

Мужчина, чей шприц она только что раздавила, отвешивает ей пощечину. Арика морщится. Но ведь она до сих пор находится в ускоренном времени. Почему он тогда двигался так быстро? Эти люди пользуются силой Стихий.

Они и есть Стихии.

ДЕРЬМО.

В ответ она бьет его кулаком. Она изгибается прямо в воздухе, рывком освобождая ноги и правую руку. Крутанувшись, Арика занимает вертикальное положение и бьет по первому же подвернувшемуся носу, затем отскакивает в противоположном направлении, чтобы пихнуть третьего мужчину локтем в лицо. Наконец, четвертый хватает ее за шиворот и резким движением лишает равновесия.

— Уууббеееййтттее еееёёё! — кричит кто-то впереди. Моксон.

Умеют ли они летать?

Оперевшись на одну ступню, Арика подбрасывает себя вверх; четвертый пилот, цепляясь за нее, летит следом. Оказавшись на уровне крыши, она бегло осматривается по сторонам. Он держит что-то в свободной руке. Нечто вроде лески с насаженными на нее кусочками теста в форме осьминогов — большой прозрачный пластиковый пакет, заполненный булочками для хот-догов. На самом же деле леска — это не что иное, как скрученные друг с другом черный и красный провода, а в кусочке теста на дальнем конце лески виднеется какая-то металлическая деталь. Противник держит один край обертки в зубах. Он сдирает упаковку. Движение быстрое и отработанное. Арика мысленно сравнивает его с солдатом, который зубами выдергивает чеку из гранаты.

В ее голове молнией проносятся слова «пластичная взрывчатка».

Она принимается размахивать руками, пытаясь вырваться из его хватки. Он отпускает Арику, но даже убрав обе руки, остается рядом, что дает ответ на ее предыдущий вопрос: да. Он умеет летать. Разорвав пакет, он поднимает руку и взмахивает леской со взрывчаткой на манер хлыста. Арика уклоняется, и поначалу он как будто промахивается, а леска пролетает над ее правым плечом. Но затем кабель касается ее ключицы, перехлестывает за спину, и Арика чувствует, как грузики друг за другом врезаются в ее тело. Они приклеиваются к месту удара. Липкие бомбы. Мужчина отталкивается и, пикируя, отступает назад, разматывая катушку с кабелем, которую он держит в правой руке. В его левой руке зажата какая-то штуковина с кнопкой. Детонатор.

В течение доли секунды Арика пытается избавиться от бомб, но они намертво приклеились к ее спине. И тогда она входит в пике, направляясь к противнику. Она могла бы разорвать кабель, но эта мысль не приходит ей в голову. Догнав мужчину, она успевает зарядить кулаком ему в лицо, но ей не хватает времени, чтобы помешать ему нажать на кнопку.

На этот раз она остается в сознании. Арика чувствует, как череда взрывов врезается ей в спину на манер пушечных ядер, с интервалом в несколько миллисекунд. Бум-бум-бум-бум-бум. У нее нет времени думать о том, повредили ли взрывы ее позвоночник. Взрывы заставляют ее бешено крутиться на месте, и Арике просто некогда размышлять ни о сломанных костях, ни об асфальте, в который она вот-вот врежется плечом, ни о мужчине, которого она только что лишила головы — на ее руках до сих пор осталась его кровь с обрывками кожи и капюшона.

Кто-то успевает перехватить ее до того, как она столкнется с землей. Снайпер. Она знает это, потому у него есть особая винтовка, которая стреляет в четыре раза быстрее скорости звука. Пулями, приближение которых нельзя услышать. Пулями, от которых девушка вроде нее не успеет уклониться. Он обрушивается на Арику снизу, перекидывает ее через плечо и хватает за лодыжку. Теперь она висит прямо перед ним, и винтовка в другой руке снайпера прижата к его плечу, целясь вниз, аккурат в челюсть Арики. (Не то чтобы слова «верх» и «низ» имели какой-то смысл, учитывая безумные пируэты, которые исполняет линия горизонта.) В этом его ошибка. Теперь они сцеплены — неподвижны относительно друг друга. Вращение больше не сбивает Арику с толку. Она успевает собраться с мыслями за долю секунды до того, как снайпер делает выстрел. Ей как раз хватает времени, чтобы закрыть дуло рукой. ПАХ. Пуля вырывает кусок кожи между указательным и средним пальцами и рикошетом отскакивает от ее века. Взвыв от боли, он хватает второй рукой ствол винтовки, вырывает ее из рук снайпера, разворачивается на триста шестьдесят градусов (освобождая свою ногу) и прицеливается, чтобы треснуть его оружием по голове. Он замечает приближение винтовки задолго до удара и блокирует ее внешней стороной правого предплечья.