Сергей Лукьяненко - Предел [litres]

– Огнедышащим драконом, – задумчиво сказал Валентин.

– Или драконом, – согласилась Ксения.

– Звучит разумно, – признал Матиас. – Я должен признаться, командир. Я на досуге порылся в базах данных по цивилизациям третьего-четвертого уровня. Не бывало никогда раньше такого – чтобы миры погибали по одному вектору пространства.

– Я даже не знаю, что лучше, – сказал Валентин. – Лететь навстречу этим «Стирателям», которые манипулируют реальностью. Или лететь навстречу не пойми чему! Дракону с огненным дыханием.

– Лучше уж дракон, – сказала Ксения серьезно. – Поговорите с Примой, командир. Мне кажется, вы ей симпатичны.

– Что ж… – Валентин поднял бокал. – За успех нашей миссии.

Тедди сидел на койке в наушниках с закрытыми глазами, когда вошел Алекс.

– Расслабляешься? – поинтересовался навигатор, плюхаясь на свою койку. – Я такой курс проложил! На экзамене взял бы сто баллов из ста! Что слушаешь?

– Сантану.

Алекс на миг наморщил лоб. Вообще-то он не фанател от старинной музыки и был на миг озадачен.

– Сантана, Сантана… А! Это тот парень, который сыграл в Вудстоке! Да, крутые у него запилы…

– Если точнее – в Бетеле, – поправил Тедди. – Им же не дали играть в Вудстоке!

– Все равно, музыканты часто говорят: «Вудсток», – упрямо сказал Алекс. Отбарабанил по коленкам ритм. – Хорошая песня! Сантана мог далеко пойти.

– Они все могли далеко пойти, – согласился Тедди.

Алекс потянулся к полке в стене, достал книжку, развернул. Включил видеорежим.

– Реконструкция? – спросил Тедди, приоткрыв один глаз.

– Ага.

– Кинь на большой экран.

Алекс сделал жест рукой – изображение, едва развернувшееся на книжке, появилось на большом настенном экране. Это не было ни документальной съемкой, ни художественным фильмом, ни компьютерной имитацией – это было всем понемногу и одновременно чем-то бо́льшим. Реконструкция – синтез фактов и записей, домысленных искинами, с ветвящимся сюжетом и возможностью прослеживать ту или иную линию. При желании реконструкция могла стать максимально документальной, а могла превратиться в художественно обработанную историю кого-то из зрителей или музыкантов. В школах обычно изучали историческую версию, но Тедди в свое время посмотрел еще пару.

– Посмотрим с точки зрения Джоан Баэз? Она ждала ребенка, и музыканты из «Криденс» ее прикрывали от толпы своими телами, Джон Фогерти какого-то психа убил гитарой, а другого задушил струной…

– Да, круто, – согласился Тедди. – Но я видел. Может, про Харрисона? – предложил он. – Я один кусочек смотрел, пробирает до печенки. Когда Джордж умирает и просит передать остальным, чтобы «Битлз» продолжили играть…

– Все равно после семьдесят шестого «Биттлз» ничего толкового не написали, – сказал Тедди.

– А как же «Война и Мир»? А «Красный альбом», на крыше «TSUM department store»? 3 3 ЦУМ. Крупнейший в ту пору магазин в Москве, СССР.

Алекс подумал и кивнул. Согласился:

– Давай.

Устроившись на койках поудобнее, кадеты принялись смотреть «Бетельский кошмар» в версии «от лица» битла Джорджа Харрисона.

Как прекрасно знали все любители старинной классической музыки, в 1969 году прославленная группа переживала не лучшие времена и была уже на грани распада. Все члены ливерпульской четверки оказались слишком талантливыми и, как следствие, видели свое будущее в музыке по-разному. Вот и на Бетельский-Вудстокский рок-фестиваль «Битлз» не поехали, хотя их туда настойчиво звали. Леннон отказал наотрез – то требовал, чтобы вместе с «Битлз» выступала Йоко Оно, то утверждал, что у него проблема с американской визой. Пол Маккартни, чья жена Линда ждала их первенца, тоже не проявил интереса. Ринго Старр, как и подобает ударнику, поддержал позицию остальных музыкантов. Только Харрисон, узнавший, что на фестивале будут его друзья Рави Шанкар и Джо Коккер, поехал в Бетель инкогнито.

Первый час фильма камера показывала Джорджа, тусующегося с друзьями, слушающего выступления, покуривающего травку (человек, не употребляющий наркотики, был в это время и в этом месте исключением из правил). Стотысячная толпа мужчин, женщин, детей не обращала внимания на периодически начинающийся дождь и оккупировала сцену. Все было весело, беззаботно и на удивление дружелюбно, несмотря на алкоголь и наркотики: и организаторы, и зрители хотели доказать, что хиппи и рок-музыка – это мир и любовь.

Но что-то гнетущее, казалось, носилось в воздухе. Даже в музыке, даже в задумчивом взгляде Харрисона чудилась грядущая катастрофа. И одна за другой складывались воедино детали подступающей трагедии. Вот подвыпивший электрик, готовящий оборудование на сцене, жалуется напарнику на сокращение космических программ НАСА, где он раньше работал. Увлекшись разговором, электрики не проверили заземление… Вот плотный грозовой фронт приближается к Бетелю, но фестиваль продолжается… Вот, после долгой задержки, во время которой зрители совсем уж набрались и во множестве просто спали в грязи перед сценой или, не стесняясь окружающих, «делали любовь вместо войны», готовятся выйти на сцену музыканты из группы «Грэйтфул Дэд» – «Благодарный мертвец». А вот в последнюю секунду тот же самый пьяный электрик предлагает им выпить вместе, получает отказ и – в порыве чувств щедро орошает музыкантов крепким кукурузным виски.

Вот «Благодарный мертвец» снова на сцене…

Вот Джерри Гарсия начинает петь «Темную звезду»…

И вот, одновременно с близким ударом молнии, плохо заземленная аппаратура на сцене начинает искрить. Искры срываются со струн, полыхают провода под ногами музыкантов. Разряд входит в руки Гарсии, пропитанная спиртом одежда музыканта вспыхивает – он бросает микрофон, начинает бегать по сцене, друзья пытаются ему помочь, загорается кто-то еще, Боба Уэйра бьет током, он дергается и кричит от боли – прямо в микрофон, звук разносится над всем полем, ничего не понимая, просыпаются спящие зрители, страшно и громко визжит женщина у самой сцены, размахивает руками и бросается бежать через толпу…

Начинается паника.

Начинается бетельский кошмар.

Видимо, не было и не могло быть иного развития событий. Грандиозный рок-концерт, на который съехались прославленные музыканты, собрал слишком много людей на слишком маленьком пространстве. Наркотики, алкоголь, общая усталость и сонливость, отвратительная погода – все это внесло свой вклад.