Ольга Гусейнова - Мой любимый зверь! [litres]

Красивый, невероятно мужественный мой любимый был покрыт уродливыми багровыми рубцами – лицо, руки, торс. Что бы клеранцы ни говорили, успокаивая меня, подобные раны причиняют боль. И почему ему прямо здесь не оказывают никакой помощи? Ах да – регенерация. В конце концов, плевать на эти шрамы, лишь бы последствия для его здоровья были меньше, чем испорченная внешность.

Тяжело вздохнув, я посмотрела на Ровену. Она не привлекала внимания, держалась в тени: вся такая собранная и безликая. Если мне удалось уговорить себя, что самое плохое позади, то она, хоть и старательно держала лицо, подобных надежд, а может, и иллюзий, не питала. И все-таки у нее есть чему учиться в подобной ситуации. Нельзя сидеть со скорбным видом, я же не на похоронах. Нельзя – ради Райо, чтобы не подумал лишнего.

Илика, с которой мы держались за руки под одобрительным взглядом ее «пата», дернула меня за руку и на ухо шепнула, что хочет в туалет. Стыдно признаться, я тоже. Сообщать об этом вслух не пришлось. Нофаль, наблюдавший за нами непроницаемым взглядом телохранителя, неожиданно пришел на помощь: улыбнулся девочке, помог нам обеим встать и проводил к двери со специальным значком. По возвращении, пока я пристегивала Илику к креслу, отметила пристальное внимание Нофаля к Ровене, но выискивать эмоции в его сощуренных желтых глазах не посмела, как и в ответном взгляде Ровены. Кажется, они устроили соревнование, кто сильнее и упорнее.

Впрочем, немного расслабившись и взяв себя в руки, я тоже любопытничала. Даже драунские злоключения отодвинулись в темный угол сознания, когда обстановка вокруг вполне доброжелательная и столько вокруг интересного и нового: незнакомые клеранцы; судно, о модификации которого можно лишь догадываться, в академии точно не проходили; желтые глаза чужаков, будто магнитом притянутые, периодически косившиеся на нас, женщин. Благо в окружении «приличных людей» я не чувствовала прежнего страха и дикого напряжения. Но тревога за любимого не покидала. Зато появилось предвкушение чего-то нового и неведомого, перевесившего неловкость от общего пристального внимания.

Других «драунцев» тоже покрывают многочисленные шрамы, от вида которых мое сердце обливается кровью. Но, по всей видимости, переживаю одна я, а пострадавших, можно сказать, распирает от гордости. Желтые глазищи спасателей без слов говорят о желании поменяться местами со спасенными. Вернее, бойцы горячо мечтают обрести похожие отметины доблести и силы.

Когда шаттл завибрировал, подсказывая, что началось торможение, Ровена наконец-то спросила:

– Как вы нас нашли?

Мужчины хмыкнули, Нофаль раздраженно мотнул головой, а вот Фальк в этот раз оказался более разговорчивым:

– По маячкам. Уверен, как и в большинстве миров, на Клеране существует практика чипирования высших должностных лиц. Во избежание, так сказать.

– Наши первым делом проверили их наличие и ничего не нашли, – задумчиво возразила Ровена.

Нофаль мрачно ухмыльнулся:

– У нас иные технологии, способы и методы.

– Тогда почему своих не забрали раньше? – пробормотала она себе под нос.

А я предположила причину:

– Видимо, чипированные должностные лица должны были сами активировать чип и подать сигнал, когда необходима или возможна эвакуация…

– Военное судно Клерана не может открыто нарушать территориальную юрисдикцию Земной Федерации. Даже для спасения своих должностных лиц… которые сами виноваты в своих ошибках. Поэтому пришлось ждать «окно», когда транспортник службы исполнения наказания отбудет. Затем выяснять маршрут двух разведывательных кораблей, курсирующих близ орбиты Драуна, чтобы отправить шаттл на поиски и эвакуацию.

Закончив пояснение, Нофаль наконец-то улыбнулся мне, но не открыто и добродушно, как раньше, а натянуто. В отличие от остальных участников подставы на Фортане, он не реабилитировался, не прошел сквозь ад Драуна, но вынужден держать лицо и блюсти традиции. В том числе быть вежливым с нидаш «в законе». Я сожалела и в то же время не могла ему помочь. На поводке на Фортан мы его не тащили – значит, каждый «сам виноват в своих ошибках».

– Наши разведчики на орбите Драуна? – Ровена недоверчиво вскинула брови.

– Видимо, те самые, что метко отстреливают любопытствующих из разных корпораций, – с сарказмом отозвался таш Нешан. – Отсюда следует вопрос: ваши зэки настолько важные птицы, что их стеречь надо?

Я весело пошутила:

– Может, они, как наш вожак, высокопоставленные все, вон, пачками воруют с Драуна…

– Военными судами, – добавила Ровена, явно задумавшись над этой загадкой планеты-тюрьмы.

– И все же вы ждали четверо суток, чтобы спасти своих, – тихо посетовала я, посмотрев на Нофаля. – Для этого места – смертельно долго.

Райо, с нежностью глядя на меня, хрипло пояснил:

– Существует протокол эвакуации для различных ситуаций. Мы знакомы с теми, что приняты у ваших спецслужб, в чем-то все они схожи. В нашем случае необходимо открытое, хорошо просматриваемое пространство, отсутствие растительности, мест для создания ловушек. Широкая полоса пляжа, где нас высадили, – отличный вариант. Был! Но вы сбежали, пришлось искать вас, потом снова выбираться из зарослей и скал к океану, а потом трансформация нарушила наши планы и все произошло спонтанно.

Услышав тон шир Алесио, брови Нофаля поползли на лоб, но через мгновение он нахмурился и, окинув Райо жадным взглядом, глухо спросил:

– По-настоящему полная?

Судя по заблестевшим глазам остальных клеранцев, этот вопрос мучил всех.

– Более чем, – проворчал Фальк, с трудом садясь на носилках и передергивая плечами, – ты бы его видел…

Один из спасателей произнес что-то на родном языке, как если бы сомневался. Ровена раздраженно фыркнула, призывая участников разговора продолжать на всеобщем.

– Ты бы слышал его призыв! – содрогнулся Матео, приняв к сведению замечание землянки, даже привстал на носилках. – К тому моменту я расставался с жизнью, а потом этот рев – и собственный зверь, ослепленный яростью, чуть не вывернул меня наизнанку в стремлении ответить вожаку, присоединиться к нему. Жаль, я смог лишь наполовину измениться, а шир Алесио – полностью!

– Но как? – с горечью изумился замерший в проеме между салоном и кабиной пилотов незнакомец. – Я столько боев и смертельно опасных ситуаций пережил, когда находился на грани, но так и не смог. А другие? Кто ежедневно ходит по лезвию, рискует, но потеряли способность, а вы…

Мне не показалось, на «драунских» клеранцев все спасатели смотрели широко распахнутыми, жаждущими подробностей глазами.

– Вы не видели, что делают на Драуне с женщинами! А мы – да! – с болью в голосе признался Матео.