Ольга Гусейнова - Мой любимый зверь! [litres]

Переодевались мы в расположенном здесь же санитарном блоке. Нашлись там и одноразовые предметы гигиены, расчески, средство для очистки полости рта и несколько незнакомых предметов. Впервые за несколько недель я увидела себя в зеркале. Процедура восстановления благотворно повлияла на кожу – ушли нездоровая краснота и шелушение, а вот красивый золотистый загар очень порадовал. Я похудела, черты лица стали чуть резче, но от этого более утонченными, ранимыми. Глаза словно глубокие темные озера, таинственные и грустные, на дне которых притаились кошмарные воспоминания. Вернется ли прежняя, почти детская наивность моему взгляду? Волосы наконец-то послушно легли на плечи и спину блестящими коричневыми волнами. Осталось заплести.

– Раньше ты была очаровательно невинной и сексуально привлекательной, а теперь похожа на хрупкого несчастного ангелочка, – озабоченно сказала Ровена, хмуро рассматривая меня. – Черный – не твой цвет, добавляет трагизма. А это плохо сказывается на мужском интересе, вызывает желание пожалеть, как побитую собачку.

– А ты по-прежнему хороша и сексуальна! – улыбнулась я. – Поверь, о сексе я сейчас думаю меньше всего.

– Пташко! Всему тебя, курицу, учить надо! – раздраженно закатила глаза «ученая птица». – Секс и слезы – единственное женское оружие! Либо одним, либо другим можно добиться от мужчины практически всего. А если совместить, то слабину даст даже самый упертый баран.

– Гриф, мне интересно, чем они помогли тебе с клеранцами? – ядовито уточнила я.

Подруга насмешливо вскинула бровь и напомнила шепотом:

– Меня же простили.

– Тебя простили за голову Гонга и его компании, – парировала я.

– Потом, а наказывать передумали до…

Я вспомнила сцену «прощения» – злые, отчаянные слезы в глазах Ровены, ее дрожащий, срывающийся голос, жаркое обещание слушаться – и ошарашенно выдохнула, прижав руки к щекам:

– Так ты играла? Все время играла?

– Знаешь, играть на чужих нервах гораздо приятнее, чем испытывать свои. В случае с клеранцами счет один – один.

– Ты неисправима! – хихикнула я.

– Учись, пока не поздно! – похвалилась она.

Потом зачем-то осмотрела санитарный бокс. Даже в люк вентиляции заглянула, подпрыгнув.

Как только мы вышли, Матео, встретив нас довольной улыбкой, предложил:

– Хаи, предлагаю сходить поесть, надо восполнить силы.

Мой живот отчаянно рычал: «Дай пожрать!» Но, бросив взгляд на закрытую капсулу Райо, я вздохнула и извинилась:

– Простите, хой Матео, но я подожду Райо. После того как он придет в себя, мы к вам с удовольствием присоединимся.

– Настоящая нидаш! – неожиданно похвалил доктор.

– Я не могу покинуть свою подопечную, пока не передам ее с рук на руки шир Алесио, – отказалась от приглашения мой телохранитель.

– Я предупреждал! – раздался сочный одобрительный бас Фалька.

Через секунду этот здоровяк появился в поле зрения с большим контейнером. С едой! Уже через минуту мы с Ровеной, расположившись прямо в медблоке, с огромным удовольствием поглощали пищу. Мясо буквально таяло во рту, гарнир и салат (условно, конечно) отлично его дополняли. Надо отдать клеранцам должное, умеют они себя радовать кулинарными изысками даже на военном корабле!

После еды я уговорила Ровену пойти отдохнуть в выделенную ей каюту. Матео даже вызвался ее сопроводить, тоже согласившись с моими доводами, что на этом корабле я в полной безопасности и охранять меня не требуется. А сама уселась у капсулы Райо и с огромным интересом рылась в инфосети Клерана, просматривая картинки по географии, новостные сюжеты и развлекательные программы, благодаря любезному доктору даро Варташу, поделившемуся своим кибером, чтобы скрасить ожидание. Из-за перевода на всеобщий проблем с пониманием чужих «развлечений» не было. Так что время пролетело незаметно и с пользой. К тому же «инопланетное кино» отвлекло от растрепанных нервов и даже привело мысли в относительный порядок.

Все-таки удивительная вещь – время: может практически останавливаться в мгновения смертельной опасности; мучительно растягиваться, когда не нужно, или, наоборот, ускоряться, не давая подольше насладиться возможно единственным в жизни счастливым моментом. Прошло всего несколько часов после события, изменившего нашу с Райо жизнь, а может быть, и жизнь всего Клерана, если Матео окажется прав. А мне сейчас показалось, что пролетели дни. Надеюсь, я смогу пережить Драун без помощи психотерапевтов.

– Ждешь, моя нидаш?

Вздрогнув, я обернулась – к уже одетому, улыбающемуся Райо. Углубившись в инфосеть, пропустила момент, когда он проснулся, выбрался из капсулы и даже надел выданную нам всем одинаковую одежду, похожую на строгую военную форму.

– Жду, – кивнула я, отвечая ему такой же счастливой улыбкой.

– Это хорошо, – тихо сказал он, поднимая меня со стула и притягивая к себе.

Мы, будто в первый раз, кончиками пальцев касались лиц друг друга, наслаждаясь близостью. Я так радовалась, что он наконец пришел в себя и уверенно стоит на своих ногах, что забыла обо всем на свете. Пока меня совесть не кольнула:

– Ой, ты же голодный! Нас с Ровеной покормили прямо здесь, а тебе мы ничего не оставили…

– Ничего, я позже поем, главное, ты у меня в порядке! Ты точно не голодная?

– Нет, – я мотнула головой. – Всего было много и очень вкусно!

От «гляделок» нас оторвал даро Варташ. Райо обменялся с ним несколькими фразами на клеранском. Меня, как и Ровену, тоже раздражает, что мое незнание чужого языка игнорируют, но я намерена срочно изменить ситуацию – выучить клеранский в совершенстве. Или я не умница-отличница Эрика Пташко?! Или уже шир Алесио? Ладно, потом все выяснится. Я вернула кибер доктору, поблагодарив от души, и мы с Райо отправились следом за провожатым в свою каюту.

Корабль действительно оказался большим. Клеранские инженеры-кораблестроители, по-видимому, рассчитывали на крупных соплеменников, потому что коридоры, отсеки и лифты были просторнее, чем те, которые я видела на стажировках или пока летела на Дагаву для участия в операции «Розовый слоник». И верно, экипаж не подкачал с размерами и глотки у них луженые.

Боже, как же приятно ощущать свою ладошку в широкой сильной ладони Райо. Уже кажется, что так было всегда. Пока шли, он не отпускал мою руку, держался абсолютно спокойно и уверенно, коротко приветствуя встречавшихся мужчин. Я видела и потом спиной чувствовала, как нас провожают восторженными взглядами. Причем не меня, хотя женщин, кроме нас с Ровеной, за несколько часов здесь не видела, – а его, Зверя, сумевшего пройти полную трансформацию и сохранить рассудок.

После разговора о шрамировании для красоты, я весь путь до каюты специально обращала внимание на эти «украшения» на лицах мужчин. Они были не у всех поголовно, у многих вполне натуральные и, похоже, заслуженные в боях отметины – зажившие и едва заметные ниточки на смуглой коже. Но пару раз встретились красивые, на земной вкус, мужчины – высокие, стройные, прямо хоть сейчас на обложку женских журналов, со слишком аккуратными, наверняка искусственно сделанными шрамами. Не знала бы про особенности красоты клеранцев, пожалела бы бедолаг, получивших боевые раны, которые не поддаются медицинскому лазеру.