Эдмонд Гамильтон - Звёздный волк. Сборник. Книги 1 - 18

Томас удивленно поднял брови:

— Хм-м… Насколько я помню, это очень небольшая планета, и вес ее в галактическом Кольце Цитаделей очень невелик. Я был уверен, что нам надо устроить засаду около самых развитых и влиятельных миров!

Один из математиков усмехнулся:

— Капитан, это неважно. Банды террористов сделали свой выбор вопреки всякому здравому смыслу, а следуя лишь законам математики. Именно поэтому они и неуловимы!

Томас кивнул.

— Да, ты прав. Честно говоря, еще вчера я почему-то верил, что тайным кукловодом этих мерзавцев является наш дорогой император Шорр Кан. Но он и дифференциальное уравнение — вещи несовместимые. Штурман Вахар, рассчитайте параметры гиперпрыжка к планете Эддора-IV.

Через некоторое время черноту космоса на мгновение осветила яркая голубая вспышка, и эскадры исчезла. Не прошло и минуты, как в той же точке пространства словно бы вспыхнуло небольшое солнце. Это был результат взрыва сразу трех ракет с радитовыми боеголовками.

Президент Лейтон чуть-чуть опоздал.

Планету Эддора-IV населяли насекомоподобные существа, чем-то напоминавшие земных мух, только бескрылых. Их внешний вид был настолько неприятен, что император Шорр Кан отдал специальный приказ для дворцовой службы этикета: на светских приемах размещать посланцев с Эддоры-IV подальше от послов гуманоидных планет. А самое главное, ни за что не допускать того, чтобы эти мохнатые твари не ползли по потолку во время выступлений его, императора! Был уже однажды такой прецедент, который вызвал в тронном зале жуткий переполох. Некоторые дамы, взглянув наверх, посчитали, что дворец захватили противные земные насекомые, и упали в обморок. А ведь эддориане всего лишь хотели поближе увидеть великого, обожаемого Шорра Кана, пусть и всего лишь с потолка!

Культура эддориан также не отличалась особой глубиной. Издревле они использовали письменность лишь для деловой переписки, и даже вхождение в состав Империи не улучшило их отношение к книгам, особенно художественным. Живопись тоже была своеобразной, картины эддориан больше напоминали плетеные из веток корзины. Зато в отношении музыки жители маленькой планеты в Созвездии Знаменосца пошли куда больше многих гуманоидных миров. Любой эддорианин, начиная с младенцев, представлял из себя как бы живой оркестр, и их разговорная речь на слух людей звучала словно сложная, изысканная песня. Впрочем, для Шорра Кана это вовсе не являлось достоинством, поскольку тот терпеть не мог музыки и музыкантов. В его ныне почившей в бозе Лиги Темных Миров это направление культуры приравнивалось к половым извращениям, и сурово каралось без суда и следствия.

В отличие от императора, Морган Чейн очень тепло относился к эддорианам. Он считал их расу уникальным созданием Природы, и сделал очень много для того, чтобы «мухи» не чувствовали себя изгоями в огромной галактической семье. В летающей Цитадели жило больше ста эддориан, которые постоянно участвовали в фестивалях и концертах, проводимых мессией на различных мирах. Хор эддориан пел на торжественных открытиях нескольких сотен Цитаделей. Это заметно улучшило отношение к мухоподобным созданиям со стороны гуманоидов.

А негуманоиды, особенно кентавры из бывшей Империи хеггов, именно после этой истории почувствовали особое доверие к Моргану Чейну. Уж если мессия так ласково отнесся к бедным уродцам с Эддоры-IV, то и для них найдется место в большом и добром сердце мессии!

Никто не удивился, когда эддориане сподобились соорудить свою Цитадель Культуры. Она не отличалась грандиозными размерами, и выглядела не как традиционная пирамида, а скорее как огромное ветвистое дерево, оплетенное густой сетью лиан. На этих «лианах» порой собиралось до ста тысяч эддориан, отчего Цитадель напоминала огромный муравейник. Цитадель в эти часы пела, да так, что ее слышно в было за сотни миль А в ультразвуковом диапазоне — по всей планете! Ученые с других миров долго изучали то феномен, и далеко не сразу поняли, что пение тысяч эддориан содержит колоссальную информацию по всем направлениям знаниям, начиная от математики и астрономии, и кончая этическими и моральными правилами. Дети эддориан, еще находясь в стадии личинок, могли воспринимать эту информацию, и появлялись на свет божий уже с приличным начальным запасом знаний.

В детстве Томас изучал под руководством отца науку о галактических культурах, и конечно же, не обошел вниманием странный мир эддориан. Одно время ему даже хотелось увидеть эту необычную планету воочию, но не случилось. Отец трижды посещал Эддору-IV, но Томас каждый раз по разным причинам не смог его сопровождать.

И сейчас, много лет спустя, Чейн-младший наконец-то увидел планету своей мечты. Увы, совсем в другой ситуации, чем хотел когда-то.

Вернувшись из кабины пилотов, Томас погрузился в раздумья. Как сейчас ему не хватало Вилены! Ее советы порой были по-женски мудрыми и взвешенными.

— Как же поступить? — прошептал молодой капитан.

В дверь деликатно постучали.

— Войдите! — недовольно буркнул Томас.

В каюту вошел бортинженер Христакис. Капитан недоуменно поднял брови.

— В чем дело? — резко спросил он. — Почему вы оставили свой пост на боевом марше? В любой момент на нашем пути может появится противник, и…

Он запнулся, увидев, на лице бортинженера вспыхнул румянец, а на ее глазах выступили слезы. Ее прекрасных глазах!

Год, проведенный на Базе Ллорнов, был для Томаса Чейна непростым во многих отношениях. Полторы тысячи молодых людей и нелюдей с разных концов Галактики, собравшихся в одном месте, отнюдь не сразу нашли между собой общий язык. Случались скандалы, драки, и даже два непреднамеренных убийства. Между некоторыми мирами, как правило соседями по космосу, существовали давние непростые отношения, а порой и неприкрытая вражда. Особенно трудно было мирить землян и ванриан, представлявших две метрополии бывшей Федерации Звезд. Два вида людей по прежнему считали именно себя основателями расы хомо сапиенс, отцами-основателями сотен галактических поселений, и порой находили причины для споров и ссор буквально на ровном месте.

Молодому директору Базы пришлось попотеть, прежде чем конфликты между его молодыми подчиненными начали постепенно сглаживаться. Однако с другой проблемой он так и не сумел до конца справиться. И ее имя было — женщины!

На Базе волей судеб оказались почти триста девушек и молодых женщин-людей. Семейных пар почти не было, да и никто особенно не торопился связывать себя по рукам и ногам в такой чудесной и огромной галактической ту совки. Любовные связи стали основным развлечением молодежи, и осуждать их за это Томас не мог, хотя сам предпочитал жить только с одной девушкой — Виленой.