Татьяна Иванова - Подсластить победы горечь

Кажется, он даже и не дышал, ожидая ее ответа.

— Люблю, — подумав, прошептала девушка, опуская руки.

— Ты не из чистого упрямства за меня вышла замуж?

— Нет.

— А почему? Повтори, любимая.

— Потому что я тебя люблю, — еще тише сказала Фенелла, почти на ухо обнявшему ее Сиду.

— Тогда не бойся. Мы никуда не спешим.

Он уложил ее в кровать, лег рядом и крепко прижал девушку к себе. Не шевелился. Постепенно тепло чужого тела ее согрело, девушка перестала вздрагивать, невольно расслабилась и обняла мужа за шею. Но если ее супруг рассчитывал на продолжение, то он просчитался. Она плавно соскользнула в крепкий сон в надежных объятиях любимого человека.

А с утра никакого дальнейшего налаживания супружеских отношений уже не получилось. Оба проснулись от громкого стука в дверь дома. Стучали настолько сильно, что слышно было даже в спальне на втором этаже. Сид вскочил, взлохмаченный, кое-как закрепил волосы, натянул на себя одежду и стремительно сбежал вниз.

— О, какая встреча, — услышала Фенелла его бодрый голос. — Дон Цезар, какими судьбами?

Новобрачная вскочила, метнулась к сундуку со своей одеждой, накинула какой-то широкий балахон поверх тоненькой рубашечки, набросила капюшон на растрепанные волосы, и, подбежав к перилам лестницы, перегнулась, чтобы посмотреть, что происходит внизу.

— По поручению короля, — довольно весело сообщил дон Цезар, — за вами и за доньей Фенеллой, если она находится у вас.

— За донной Оканнера, вы хотели сказать, — жизнерадостно поправил его Сид. — Нас обвенчал вчера владыка Леонтий. Теперь нас может разлучить только смерть, и, если вы надеетесь на мою, то напрасно. Я владею важными сведениями. Не думаю, что меня выгодно убить.

— Вы излишне… э-э-э, категоричны, дон Сид, — сказал дон Цезар, поднял голову и увидел перегнувшуюся через мраморные перила любопытную девушку в неприбранном виде с выбивающимися из-под капюшона волосами. — Я пошлю к королю гвардейца с сообщением, как весело обстоят у вас дела. Даю вам обоим время, привести себя в порядок. Одеться, умыться, там… Но потом все же придется проследовать со мной к его величеству.

Начальник королевской гвардии немного помолчал, затем продолжил, усмехнувшись.

— Если бы меня кто спрашивал, я бы отдал вам руку любой принцессы, дон Сид, за любой клинок, похожий на мой собственный, выкованный вами. Вы настоящий волшебник, Оканнера, ваше оружие чудо, как хорошо. Однако меня никто не спрашивает, а я солдат. Более того, я всегда преклонялся перед королем, хотя в сердечных делах, вынужден признать, он понимает не больше, чем мой чистокровный скакун в бочонках с хересом. Одевайтесь спокойно, дон Сид, я подожду.

В королевских покоях молодоженов ждали все те же люди, которых они видели накануне, но сегодня в зале восседал еще и архиепископ Остарии со сверкающим посохом в руках. Фенелла вслед за Сидом подошла под благословение владыки и немного успокоилась, встретив его ободряющий взгляд.

— Ну что же, ваше величество, — скромно сказал архиепископ страны, — можете приступать к королевскому суду над смиренным и преданным вам Леонтием, — он опустил седую голову и низко склонил сверкающее золотом навершие своего посоха в сторону короля.

Боэланд резко отвернулся от окна и в два шага оказался перед креслом духовного властителя страны.

— Ваше преосвященство! — со злостью произнес он. И замолчал, сжав кулаки. В покоях воцарилась прямо-таки зловещая тишина. Фенелла осторожно огляделась. В глубине комнаты стоя ожидали дальнейшего развития событий принц Гай, теперь сюзерен дона Сида Оканнеры, и дон Альвес де Карседа, признанный оплот рыцарской чести, рыцарь без страха и упрека. У двери застыл бородатой и зловещей статуей дон Цезар. Фенелла невольно схватила своего мужа за руку и прижалась к нему. Боэланд, заметив ее движение, дернулся.

— Зачем вы их обвенчали?! — чуть ли не прорычал он.

— Зачем? — спокойно переспросил архиепископ, поднимая голову. — Ваше величество, они давным-давно друг друга любят. Я не увидел препятствий для заключения брака. Все просто.

— Но мое разрешение…

— Они оба совершеннолетние.

— Но Фенелла — принцесса! Брак до неприличия неравный!

— Ваше величество, — тихим и проникновенным голосом снова начал говорить владыка, — в основании каждого рода, теперь великого и знатного, стоит всего один человек, незнатный, небогатый, но исключительный по силе духа. Я думаю, мы присутствуем при рождении нового знатного рода. Вы сознательно не замечаете личных достоинств моего любимого сына Сида. Он может закрыть порталы, связывающие нас и прогрессоров с Земли, а может их и не закрыть. В этих двух случаях развитие нашего мира пойдет принципиально разными путями. Человек, держащий в своих руках судьбу целого мира, вполне достоин руки вашей сестры, на мой стариковский взгляд.

Фенелла невольно поглядела в сторону дона Альвеса и внезапно увидела в спокойном, твердом взгляде рыцаря полное согласие со словами архиепископа. Король, повернувший голову вслед за ней, увидел то же самое. Отмахнуться от мнения графа де Карседы он не мог.

— А вы знаете, владыка, что именно означает для Фенеллы замужество? — возмущенно поинтересовался он. — Не знаете? Фенелла, переместись в свои покои прямо сейчас.

Девушка дернулась, чтобы выполнить приказ, но осталась на месте. Сквозь пространство переместиться она не смогла.

— Видите, владыка, из-за вас моя сестра утратила свои исключительные способности.

— Вы хотите сказать, — с ласковым укором ответил Леонтий, — что сия девица до замужества обладала ненормальными сверхъестественными способностями, вызывающими вопросы у благочестивых людей, а брак с сим достойным молодым человеком сделал ее нормальной дочерью Господней? Благослови его Бог и за это.

Боэланд сжал руки в кулаки, чтобы удержать вновь нарастающий гнев, но внезапно заметил, с каким удивлением и подозрением смотрит на мужа Фенелла, с каким искренним удивлением глядит на нее Сид. Король смерил молодоженов засверкавшим пристальным взглядом и гораздо тише сказал.

— Способности Фенеллы были важны для короны Остарии. Де факто, мы имеем дело с преступлением против интересов страны.

— Вы уж определитесь с дефинициями, сын мой, — пробурчал архиепископ. — Кто она для вас — любимая сестра, которую вы не хотите отдать недостойному человеку, или имущество короны, которое вам жаль испортить.

Снова наступило молчание, но уже не такое напряженное, как в начале разговора. Король опустился в кресло напротив своего архиепископа и снова оглядел молодоженов, барабаня пальцами по подлокотнику.

— Ваше величество, — заговорил дон Альвес, — возможно, имеет смысл передать в распоряжение дона Сида разрушенный замок Маралейд для восстановления? После того, как замок Ведар стал нашим, в окрестностях замка Маралейд снова стали селиться люди, им необходим достойный сеньор. Титул графа де Маралейд сделает дона Сида формально достойным руки принцессы Фенеллы.