Лео Сухов - Общественный договор

Я знаю, что живу среди людей. И я нередко прощал и буду прощать человеческие ошибки. Потому что так надо: иначе общество развалится на отдельных индивидов, неспособных контактировать друг с другом. Но я отдаю себе отчёт в том, что, закрыв глаза на глупость – допускаю ещё большую глупость, которая, как известно от умных людей, хуже открытой диверсии и саботажа.

Пока я не вижу у человека в глазах понимания и осознания совершённой ошибки – я не готов его простить. Как я не был готов простить Катю до того, как нашёл её у бандитов. Она не понимала, какую чушь городит и насколько глупо её сравнение меня с маньяком, пока не попала к ребятам, которые и впрямь если не маньяки – то последние отморозки.

Так или иначе, но всё хорошо в меру. В том числе, и прощение. А пропуск столь необходимой части воспитательного процесса, как наказание, чреват рецидивами и увеличением масштабов проступков. Так что теперь, когда Никитич голодными глазами смотрел на копчёности, я на голубом глазу объяснял ему, как отвратительно это мясо и как оно вредно для нежных желудков жителей посёлка. Потому что выкинуть почти сто килограммов мяса в посёлке, который испытывает жесточайший дефицит мяса – это проступок. А если учесть, что за эти сто килограммов несколько человек отправились на перерождение – то это уже преступление. Я бы Никитичу и срок за это впаял…

- Варан – ведь земная зверюга…

- Никитич, варан – падальщик. Жрёт тухлятину, – возразил я. – Наверняка и инопланетное что-нибудь жрал. Нет, тут нельзя рисковать!

Никитич, кажется, начал подозревать, что над ним издеваются. Поэтому, ещё пару секунд потоптавшись на месте, насупился и ушёл. Я не очень понимал смысл этого действа, потому что обиженным на меня он и до этого разговора ходил. И «простил» меня только лишь для того, чтобы отжать мяска.

Большинство «посетителей» просто спрашивали, что это за мясо – и где мы его нашли. А после смотрели голодными и жалобными глазами, но молча уходили, так ничего и не получив. Однако были и те, кто и вправду пытался права качать.

- Слышь, мы тут реально уже без мяса все дуреем! – давешний уголовник минут пять рассказывал, как плохо ему и его дружкам на вегетарианской диете. – Я бы даже сказал, звереем!..

А потом, осознав, что мясо ему давать не собираются, перешёл к завуалированным угрозам.

- Мы реально уже скоро взбунтуемся! – продолжал он свои намёки, не понимая, что слушают его вовсе не из страха.

А почему? А потому что я нашёл своё копьё! С каменным наконечником! Он на него опирался. И его дружки – человек десять – подтянувшиеся на запах, тоже щеголяли кто копьём, кто топориком.

- Ой, страшно, аж жуть! – выдохнул Толстый.

- Поджилки дрожат! Губы трясутся! – поддержал его Вислый.

- Одёжа намокает! – кивнул Толстый.

- И воняет! – согласился Вислый. – Ужас!

- Да вы ваще кто такие-то, чтобы на меня гнать? Я член совета! Я тут решаю вопросы посёлка! – разозлился уголовник.

- Кто «мы»? – удивился Вислый.

- Как это «мы»? – поддержал его Толстый.

- Я тут один! – хором закончили они, глядя прямо в ошарашенное лицо члена совета.

- Алкоголик! – обвинил уголовника Толстый.

- Наркоман! – припечатал Вислый.

- Конченый! – закончил Толстый.

Одному мне кажется, что их родители просто жили в кабинете школьного директора, пока они учились?

- Слушай-ка, член… совета! – я подошёл к уголовнику и крепко схватил своё (уже бывшее) копьё. – А оружие тебе совет выдал, да?

- Никитич мне копьё выдал! Он же главный, типа, – смутился уголовник.

Пока он и его дружки завороженно слушали близнецов, остальные мои «гвардейцы» взяли их в плотное кольцо.

- Очень странно! – сказал я. – Нельзя же давать оружие психически неуравновешенным людям!

- Почему это я неуравновешенный? – не понял уголовник.

- Так ты сам сказал: дуреешь без мяса, звереешь. Вот и бунтовать собрался! – пояснил я. – Где же тут равновесие и выдержка? Нигде!

- Да это моё копьё! Я его нашёл! – соскочил с темы уголовник, оглядываясь на своих друзей и замечая, что за спиной у них стоят уже мои люди.

- Очень плохо! – нашёлся я с ответом. – Нашёл и присвоил? А в бюро находок заносил?

- Какое бюро находок?..

- В котором ищут настоящих хозяев потерянных предметов! – я выпучил глаза. – Нужная штука, точно тебе говорю! Тогда бы ты узнал, что этим самым копьём был нанесен критический удар решашиарху, пытавшемуся прорваться в посёлок и всех пожрать!

Уголовник понял, что всё идёт не по сценарию, попытался потянуть копьё на себя, но я его отпускать не собирался. Напротив, я дёрнул копьё в обратном направлении.

- Это моё! Я нашёл! – возмутился он.

- Ты его присвоил! Нет тут и не было ничего твоего! – объяснил я. – Ты, значит, ворюга у нас?!

Последнюю фразу я сказал уже очень громко, надеясь, что тот просто перестанет дёргать копьё на себя, но тем самым обезоружил и уголовника, и его друзей. Главарь шайки быстро отпустил копьё и сделал шаг назад, а дружки побросали колья на землю.

- Какой я вор! Я это… Гражданин порядошный!.. Чего ты напраслину возводишь?

- Ну раз «порядошный», тогда иди! – кивнул я, хотя иронии у меня во взгляде и голосе было столько, что хоть потоп устраивай.

Уголовник понял, что развели его, зло зыркнул, развернулся и пошёл прочь, чуть не задев плечом Борборыча. Его дружки поступили так же. Один только попытался потянуться к обронённому оружию, но, заметив, как нехорошо смотрит на него Барэл, передумал.

- К сожалению, если они зададутся целью, к вечеру у них будет новое деревянное дрекольё, – заметил Борборыч, поднимая одну из палок.

- Если они потратят весь день на новые заготовки, то я тогда их с чистой совестью выпну, – не стал я скрывать своих мерзопакостных планов.

- И почему бы просто не оставить нас в покое? – удивился Дойч. – Вот нас не волновали эти бандюки, а мы не должны были волновать их… Чего они к нам цепляются?

- Тут всё очень просто, Дойч, – заметил подошедший Саша. – Пока существует наше поселение, они не могут в полной мере получить власть. Вот представь, назначили начальника в какой-то департамент. А он в вопросе разбирается – ну никак. И вот сидит он, руководит, а вокруг – одни специалисты. И кто-то ему с удовольствием всё разжёвывает, а кто-то брови домиком делает, с явным вопросом, а почему этостало моим начальником? Начальник понимает, что такие при первой возможности перед вышестоящими руководителями покажут всю его некомпетентность – и избавляется от них. Чтобы остались только те, кто с ним во всём соглашается, или те, кто в вопросе разбирается ещё меньше него. А в случае с властью в обществе, высшим начальником всегда является низовой подчинённый, то есть каждый отдельный человек. Он и есть и источник власти, и главный ресурс. Вот и стараются бандиты, как плохие начальники, избавиться от привлекательного посёлка.