Дэвид Вебер - Бескомпромиссная Хонор

"Я не вижу необходимости обсуждать эту конкретную проблему с остальными сотрудниками штаба," — сказал он. "Если СиП прав и там нет пикета, она никогда не возникнет. Если пикет есть, то окончательное решение по Парфянскому выстрелу будет в любом случае моим. Однако я хочу, чтобы вы трое подумали о том, что СиП не прав, и обдумали то, что, я полагаю, можно бы назвать частичным Парфянским Ударом. Внешняя инфраструктура системы, особенно в Поясе Снэппера, имеет гораздо меньшую численность населения, и люди в ней гораздо более щедро оснащены спасательными капсулами и малыми судами. Имея даже несколько часов предупреждения, они должны быть в состоянии эвакуироваться почти полностью. Я думаю, что проход Снэппера обозначит цели Флибустьера, и если я подчеркну правительству системы, что мы намеренно избегаем более тяжелых жертв, мы также должны получить кредит за проявление сдержанности."

Хелланд кивнула с немного большим энтузиазмом.

"Хорошо." Каприотти встап. "Думаю, мы все могли бы поужинать. Почему бы вам троим не присоединится ко мне в моей столовой?"

"Конечно, сэр. Спасибо," — сказала Хелланд, и все трое последовали за ним из комнаты брифингов.

Анжелика права в отношении предпосылок Флибустьера, подумал Каприотти, когда они направились к шахте лифта. Хотя она не единственная, кто собирается это осуществить. Если на то пошло, я уверен в том, что рано или поздно кто-нибудь соберется исполнить Парфянский выстрел, что бы я ни делал.

Он скрыл мысленную гримасу. Парфянский выстрел был единственной частью детального плана действий, с которым он полностью не соглашался с того момента, как прочел его.

Новые улучшенные Катафракты в подвесках, которые были доставлены вместе с инструкциями для опергруппы 783, имели практически неограниченный радиус действия. Ну, на самом деле, у всех ракет была практически неограниченная дальность действия, но вторая ступень Катафракта означала, что он был способен к маневрам на конечном участке своей траектории, в отличие от чисто баллистического оружия, беспомощно летящего в космосе после выгорания его импеллера. Теоретически это означало, что ракеты, запущенные далеко за пределами гиперлимита в 15.84 световой минуты звезды класса К4 системы Кашалот, были полностью способны поражать цели в окрестностях Орки, населенной планеты системы, несмотря на то, что радиус орбиты Орки был меньше трех световых минуты. Вообще-то орбитальная инфраструктура Орки не была тем, что можно назвать трудной целью. Каприотти не сомневался в том, что Лян-тау Рутгерс и его тактические офицеры смогут уничтожить все ее кусочки до единого, не пересекая гиперлимит.

Но были две вещи, которые ни один офицер не мог гарантировать, если бы Каприотти приказал им сделать это. Первая, они не могли гарантировать, что Орка не пострадает от точно такой же сопутствующей катастрофы, которая разрушила мантикорский город Явата-Кроссинг. И вторая, еще худшая, если бы он выполнил Парфянский выстрел — по сути, удар типа ударь-и-беги с предельной дистанции, чтобы избежать попадания в радиус досягаемости ракет Манти — не было бы времени для упорядоченной эвакуации. Они, вероятно, спасут больше жизней, чем Манти смогли спасти во время Удара Явата, но в этой орбитальной инфраструктуре жили и работали почти миллиард из 6,9 миллиардов жителей системы Кашалот.

В своей карьере Винсент Каприотти сделал больше вещей, которые ему не нравились, чем он намеревался. Массовое убийство не будет одним из них, что бы ни требовала Операция Флибустьер.

Но рано или поздно кто-то сделает это, Винсент, подумал он. Это самая близкая к нарушению Эриданского Эдикта проклятая вещь, но кто-то это сделает. И что, черт возьми, нам делать, когда Солнечная Лига начнет нарушать Эдикт?

Ему не нравилась эта мысль.

Ему все это совсем не нравилось.

КФСЛ Леонард Эйлер

Пояс Единорога

Мантикора B

Звездная Империя Мантикора

"Сэр, я думаю, у меня есть кое-что, на что вам нужно посмотреть," — сказал энсин Димас.

"Это было бы приятной переменой."

Коммандер Билл Найт казался более чем немного кислым, хотя это едва ли было виной Димаса. На самом деле Найту нравился Димас чуть больше, чем допустимо для офицера-куратора по отношению к энсину в его салажьем рейсе. Димас был умным, компетентным… и настолько энергичным, что он неотразимо напоминал Найту лабрадора, который был у него, когда он сам был ребенком. Эта собака тоже была умной… и, несмотря на то, что некоторые люди думали об этом, у него определенно было чувство юмора. Того который приводил не раз и его, и его юного хозяина в то, что его мама всегда называла "кучей неприятностей".

Юмор Димаса никогда не доставлял ему неприятностей — по крайней мере, с его начальством; салаги могли оспорить это суждение, — но он любил практичные шутки и был искусным чревовещателем-любителем. Пару дней назад его способность подражать звукам и заставлять свой голос звучать в самых неожиданных местах заставила энсина Стайлса бегать по отсеку в поисках своего уни-линка в течение почти пятнадцати минут.

Однако молодой Димас также выиграл приз имени Лестера Аллена Коваленко как лучший выпускник по математике в старших классах. Он также был вратарем в стартовом составе команды Саганами по лакроссу во время обучения в младших и старших классах, и он принял близко к сердцу девиз команды — "Живи бесстрашно!". Короче, он был выдающимся молодым человеком, который собирался стать выдающимся офицером.

Ничто из этого не делало Билла Найта счастливее в связи с их нынешним дежурством.

Было много дел, которые он предпочел бы делать, чем сидеть на командной палубе еще одного огромного супердредноута солли. К сожалению, он не будет делать ни одно из них в ближайшем обозримом будущем.

Он поморщился от этой мысли и оттолкнулся от капитанского кресла в центре мостика Леонарда Эйлера. Он не был уверен, кем был Эйлер — математиком, думал он, — но его тезка видел лучшие времена. Менее поврежденный, чем многие его спутники, он все-же получил более четырехсот попаданий, и еще хорошо отделался. Не то чтобы кто-нибудь, оглядывавший его нетронутый мостик и дышащий его прохладным, свежим воздухом, мог представить, как сильно он пострадал.

Он подошел к станции офицера связи, где устроился Димас. Найт был вынужден признать, что у молодого Димаса был лучший контакт с компьютерами солли, чем у него. Он надеялся, что это ничего не говорит о прискорбных, скрытых недостатках характера молодого человека. Но то, что началось, пока Димас был "пассажиром", следил за старшим и более опытным Найтом, изучал его методы, переросло во что-то, более похожее на партнерство, и мальчик вполне выполнял свою часть работы. Попутно они обнаружили, что система связи на самом деле имела лучший доступ в компьютерную сеть корабля, хотя никто не был вполне уверен, почему офицер связи нуждался в лучшем доступе, чем, скажем, тактический офицер или астрогатор.