Дэвид Вебер - Бескомпромиссная Хонор

"Верно." Бентон-Рамирес-и-Чоу кивнул. "И давайте посмотрим на это. Даже если бы они знали об этом, они продемонстрировали непоколебимую способность идти прямо от одной циркулярной пилы к другой. Я должен думать, что даже мандарины и ФСЛ могут научиться чему-то, получая достаточно убитых на этом пути, но я не думаю, что возможно переоценить, насколько большой знак остановки действительно нужен этим людям."

"Согласен," — сказал Кадделл-Маркхэм. "Вот почему я так счастлив, что мы можем переместить их глубже в систему. К этому времени даже гении в Старом Чикаго должны были понять, что они не хотят связываться с мантикорскими или хевенитскими кораблями стены. Однако они могут более охотно рискнуть против наших кораблей, особенно если они думают, что могут достаточно сильно увеличить шансы в свою пользу. Вот почему то, что они бросили в Гипатию — особенно количество ракет, которые они взяли с собой — пугает меня. Не столько из-за того, что они могли бы на самом деле сделать против нас, чем из-за того, что, я боюсь, они могут подумать, что могли бы. Так что, если есть шанс, что это убедит их, что благоразумие действительно является лучшей частью доблести, прежде чем мы убьем еще миллион или два из их космонавтов, я целиком за то, чтобы размахивать самой большой палкой, о которой они знают, что она у нас есть, и так угрожающе, как мы можем!"

Башня Джордж Бентон

Город Старый Чикаго

Старая Земля

Солнечная Система

Иннокентий Колокольцов откинулся в саморегулирующийся комфорт своего кресла, ущипнул себя за переносицу и моргнул усталыми глазами в потолок. Было поздно — очень поздно — и он почувствовал полночную неподвижность в своих костях. Внешняя стена его кабинета, настроенная на прозрачность, глядела на великолепные волшебные огни самого большого города в истории человечества. Монументальные башни старого Чикаго вышли в воды озера Мичиган, подобно титанам, их бока сверкали созвездиями земных звезд, а полная луна безмятежно смотрела вниз, как древняя серебряная монета.

Он не мог слышать голос никогда не спящего города из звукоизолированного убежища своего кабинета. Иногда он мог. Иногда он настраивал звуковую систему на подключение к микрофонам, установленным по сторонам Джорджа Бентона. Хотя обычно, когда он работал, на заднем плане плыла мягкая музыка. Иногда древние композиторы до Расселения, но чаще более современные произведения. У него даже был тайный вкус к новой Разрушенной Музыке, с которой его познакомил племянник его жены, хотя он никогда не признавал этого, слушая ее здесь, в офисе.

Но сегодня вечером не было музыки. Была только тишина, нарушенная только мягким бульканием полутораметрового водопада, падающего в пруд с карпами в одном углу офиса. По общему признанию, это был успокаивающий шум, но он был настолько мягким, что, казалось, улучшал тишину, а не нарушал ее. Он думал о том, чтобы включить микрофоны или сказать офисному ИИ выбрать что-то случайное из своей музыкальной библиотеки, но он этого не сделал.

Были некоторые вещи, над которыми лучше размышлять в тишине.

Он перестал щипать нос, взял чашку кофе и поднялся на ноги. Он нес кофе к стене, потягивая из самонагревающейся кружки — большой, размером с литр, которую он использовал только длинными ночами, когда работал один, и никто не мог видеть глубину его зависимости — пока он угрюмо смотрел на красоту, которая маскировала такую уродливую реальность.

Интересно, сколько людей стояло, глядя на такие города, и удивляясь, что, черт возьми, им делать дальше? подумал он. Я полагаю, что этот вид зрения является одним из преимуществ большого успеха. Жаль, что это не делает ничего, чтобы помочь вам понять, как избавиться от худшего проклятого беспорядка, который вы когда-либо создали.

О, как бы ему хотелось возложить ответственность за все это на кого-то другого! В некотором смысле, он мог; его коллеги "мандарины" — даже они начали использовать прозвище, которое хитрожопая О'Ханрахан к ним прицепила — внесли как минимум столько же в предпосылки катастрофы, сколько и он. И он мог с полным основанием утверждать, что Натан МакАртни и Раджампет Раджани, среди них, внесли чертовски много больше, чем он. В частности, Раджампет со выбранными им людьми, такими как Джозеф Бинг, Сандра Крэндалл — даже Массимо Филарета! — не смог бы нанести больше вреда, если бы захотел. Действительно, были моменты, когда Колокольцову почти хотелось, чтобы манти со своей истерией нашли что-то с тайными заговорами и генетическими суперменами ради галактического господства.

Было бы так утешительно думать, что он и его бюрократические коллеги стали жертвой злонамеренных манипуляций, а не кучкой чертовых идиотов, которым удалось из-за некомпетентности разрушить всю Солнечную лигу.

Но если бы он когда-либо испытывал искушение поверить, что в "объяснении" манти и хевенитов об их действиях было слово правды, каскад сообщений, поступающих из Окраины — и даже из Периферии — подавил бы искушение.

Его челюсть сжалась, когда тупая пульсация ярости снова пронзила его, и ноздри раздулись.

То, что произошло в Мебиусе, больше не было одной каплей на ветру. Сообщалось о десятках подобных ситуаций. Некоторые сообщения поступили из систем, где осторожно подстрекаемые протесты уже перешли в открытое насилие; другие были из систем, чьи паникующие администраторы УПБ — или, в некоторых случаях, даже более паникующие местные олигархи — просто осознали, что кто-то извне помешивает в горшке. Все эти люди звали на помощь, звали поддержку — звали флот! И поскольку новая угроза для протекторатов и их и без того удушаемых потоков доходов возросла, у них не было иного выбора, кроме как отправить эту поддержку. Отрезая это от имеющихся сил Кингсфорда. Слава Богу, они решили отложить второй этап Флибустьера! Но эти диверсии поглотили имеющиеся крейсера флота, ​​как кислота.

Была ли это работа манти или нет, ее последствия не могли бы лучше соответствовать их целям. И кто бы это ни был, они должны были докопаться до сути. Должны были найти виновных и прекратить это дерьмо, пока не стало еще хуже. По этой причине он требовал независимого анализа каждого известного случая… искусственно вызванного несчастья в протекторатах.

Он возложил эту задачу на Бренди Спрэйкер. Спрэйкер была не только одним из лучших аналитиков по иностранным делам, но и с самого начала скептически относилась к аргументам об империализме манти. Она знала, что "империализм манти" был линией партии, обоснованием политики Лиги против Звездной Империи, но она упорно не поддерживала эту линию. МакАртни прочитал пару ее уничтожающих опровержений и потребовал, чтобы Колокольцов уволил ее и заменил ее кем-то, кто, как выразился МакАртни, "был по крайней мере достаточно умен, чтобы понять, что вода мокрая!"