Дэвид Вебер - Бескомпромиссная Хонор

“Моя "игрушка", да? — Мягко спросил Жак Бентон-Рамирес-и-Чоу. Он надменно выгнул бровь, и кот, сидевший на спинке его летного дивана, издал смешок. “Я хочу, чтобы вы знали, что я приобрел это судно в качестве законного производственного расхода.”

— Производственные расходы? — Сказал Белая Гавань. “Это, должно быть, самая…показное зрелище, которое я когда-либо видел в своей жизни. Я удивляюсь, что сиденья унитаза не золотые!”

“Я пробовал, — серьезно сказал Бентон-Рамирес-и-Чоу, — но каждый раз, когда я садился, было так чертовски холодно, что я его снимал. Вы не думаете, что вибрирующая подкладка из норки, это адекватная замена?”

Белая Гавань рассмеялся, и что-то подозрительно похожее на смешок донеслось с откидного сиденья, занятого Тобиасом Стимсоном, но правда заключалась в том, что его комментарии были не так уж далеки от истины. Яхта Хонор на Грейсоне была почти такой же большой, как Анахронизм, и значительно новее, но Хонор была флотским офицером, и хотя Джейми Кэндлесс была вполне комфортабельной, она также была без излишеств, полностью деловым судном.

Анахронизм, нет, или, по крайней мере, она была самой далекой от “без излишеств”. Она была игрушкой богатого человека, от гладкого носа до закрепленного на корме причала. Ее убранство было роскошным, ее пассажирские апартаменты придавали роскоши совершенно новый смысл, в роскошном главном салоне был настоящий водопад, и любой первоклассный шеф-повар променял бы своих первых двух отпрысков на ее камбуз.

И это был только ее внутренний мир. Снаружи было еще хуже.

Не было ни единого сантиметра ее длины, который не блестел бы под яркой, самоочищающейся умной краской, которая демонстрировала постоянно меняющуюся цветовую гамму, и разработчик архитектуры, который выложил ее линии для Бентона-Рамиреса-и-Чоу, должно быть, думал, что он сошел с ума. Не было никакой мыслимой необходимости в обтекаемой форме сорокадевятитонного космического корабля, который никогда не войдет в атмосферу, но у Анахронизма был не только острый, как игла, аэродинамический нос одного из учебных самолетов острова Саганами, но и резко стреловидные крылья, крылья, которые, по общему признанию, служили радиаторами, чтобы утилизировать ненужное тепло, когда ее клин был опущен, и чисто декоративные вертикальные стабилизаторы. У нее даже были фальшивые иллюминаторы по бокам, над каждым "крылом", и что-то похожее на воздухозаборники для атмосферных турбин по обе стороны носа.

Короче говоря, она была самым нелепым существом, которое он когда-либо видел в своей жизни.

“Ты серьезно хочешь сказать, что сумел списать этот…этот летающий бордель на свои налоги? — потребовал он теперь.

“О, я сделал гораздо лучше, — самодовольно сказал Бентон-Рамирес-и-Чоу. “Я заставил правительство системы заплатить за все действительно хорошие фрагменты.”

“Что ты сделал? Белая Гавань недоверчиво уставился на него.

— Я заставил правительство заплатить за это. Бентон-Рамирес-и-Чоу широко улыбнулся. Затем выражение его лица посерьезнело.

— Серьезно, Хэмиш. Кто-то в корпусе Биологических исследований решил, что если мое прикрытие, праздный бездельник, дилетант-дипломат, то я должен выглядеть соответственно. И поскольку все знают, что клан Бентон-Рамирес-и-Чоу ужасно богат, не все из нас, кстати, таковы, что "все знают", я, вероятно, должен купить что-то смешное, чтобы помочь этому. — Он пожал плечами. — Ну, я был членом ОТА в течение двадцати или тридцати стандартных лет в тот момент, поэтому, когда власти, отдали приказ, я должен был заказать что-то, что только богатый, скучающий, совершенно легкомысленный идиот захотел бы, я решил воссоздать самолет, до раселения, или всеобщее популярное впечатление о нем, по крайней мере, в несколько большем масштабе. И ББК взял счет. Не полный счет, но корпус платил за косметические модификации, и они обеспечивали, э-э…функции безопасности, скажем, из своего операционного бюджета.”

Белая Гавань медленно покачал головой, поняв, что Бентон-Рамирес-и-Чоу говорит серьезно. Он действительно имел наглость “позволить" ББК заплатить за его игрушку. И, по всей справедливости, называть ее "игрушкой" было, вероятно, немного несправедливо.

Во всяком случае, самую малость.

Хэмишу Александер-Харрингтону оставалось два месяца до своего сто восьмого дня рождения, и он был профессиональным флотским офицером почти девяносто стандартных лет. За это время он видел больше космических кораблей, всех мыслимых размеров, чем мог сосчитать, и Бентон-Рамирес-и-Чоу тщательно проверил его на системах яхты, прежде чем занести в список второго пилота, что теперь было обязательным для всех импеллерных кораблей, работающих вблизи обитаемых планет или их орбитальной инфраструктуры. В процессе, Белая Гавань обнаружил, что как бы нелепо она ни выглядела, Анахронизм был так же хорошо оборудованным и защищенным внутрисистемным судном, какое он когда-либо видел. И эти “защитные функции” тоже произвели на него впечатление. Как и незаметно спрятанные лазеры, чьи излучатели были спрятаны в этих фальшивых воздухозаборниках.

Он почти упустил из виду тот факт, что “вспомогательный план астрогации” на самом деле был сложным тактическим планом, встроенным в него, чтобы помочь управлять не только этими лазерами, но и двумя противоракетными пусковыми Анахронизма и комплексом РЭБ, который, вероятно, был так же хорош, как и установленный в официальном транспорте планетарного председателя Бентона-Рамиреса.

Анахронизм действительно выглядел нелепо, и никто никогда не спутал бы яхту Бентона-Рамиреса-и-Чоу с Сорокопутом, но под всей этой овечьей шкурой было несколько острых зубов.

“Правильно ли я понимаю, что Хонор не слишком много говорит о своей семье на Беовульфе? — Бентон-Рамирес-и-Чоу спросил теперь, улыбаясь, когда он потянулся назад, чтобы почесать Погибели Древесных Крыс за ушами. Погибель Древесных Крыс был единственным древесным котом, которого Хэмиш знал и к которому обычно обращались по его инициалам, ПДК. Тот факт, что он казался таким спокойным, укрепил подозрения Хэмиша в том, что "кошачьи психи" были правы насчет того, как древесные коты обменивались информацией. Он знал, что такое BCB в целом, и был совершенно согласен с его “точечной” версией, с которой могли справиться эти бедные, ограниченные двуногие.

“Не очень много, нет. Хэмиш пожал плечами. — О, Иногда по имени, довольно часто, на самом деле, но она не говорит об их должностях или должностях, которые они могут занимать. Я думаю, что лучше всего сказать, что они важны для нее из-за того, кто они, а не что, если вы понимаете, что я имею в виду.”

“Я не удивлен, что она так мало говорит о своей фамилии. Если уж на то пошло, я не думаю, что она даже думает об этом много, благодаря Эллисон. Бентон-Рамирес-и-Чоу слабо улыбнулся. — Моя сестра была полна решимости уйти как можно дальше от любых "династий" Беовульфа, и она чертовски хорошо справилась с этим. Поэтому я уверен, что до тех пор, пока она не попала в лапы Бенджамина Мэйхью, Хонор действительно считала себя дочерью простого Йомена. Не то, выражение его лица слегка посерьезнело, чтобы любой, кто когда-либо знал Альфреда или хоть что-то о его послужном списке, когда-либо думал о нем как о чем-то ”простом“. — Он покачал головой. — Не все знают, что его сестра-близнец замужем за кем-то, кто готов штурмовать врата ада, в буквальном, а не в переносном смысле, чтобы вернуть ее обратно.”