Андрей Минин - Апокалипсис [СИ]

Мальчишка лет тринадцати с кожей золотистого оттенка и заостренными ушами — мертвым не выглядел. Грудь ходила ходуном, того гляди закашляется. Я бы сказал — он спит. Сила текла из него…

— Кто же ты? — Изучал я письмена и рисунки на гробу. Из них выходило, что мальчишке поклонялись как божеству, пока он не впал в спячку. Чтобы защитить своего Бога — местные создали этот склеп, спрятанный в глубине озера. А тут я.

Сколько же ему лет? Коренное население планеты вымерло тысячи лет назад, а он всё спит. Трогать ничего не стал. Хотя чёрный молот у его руки смотрелся соблазнительно. Хватит с меня приключений на сегодня. Пора возвращаться, развернулся я, ударив себя по руке, что тянулась к чужому, и пошагал к колодцу. Сзади что-то хрустнуло. Ещё раз. Ещё. Я замер, не смея дышать и боясь пошевелиться. Дерьмо мамонта!

— Вор? — прохрипел грубый голос. Я повернулся, уставившись в красные глаза мальчугана, что всасывали разлитую тут силу обратно. Он выглядывал из гроба, откинув плиту весом несколько тонн, как пушинку.

— Нет. — Ответил на автомате и задал, стрекоча, рыбкой нырнув в омут. Ну, его нафиг! Не мне бодаться с тем, кого прировняли к небожителям при жизни. Преследования не было. Я спокойно выбрался из черных вод озера, что голубело на глазах. Сила из воды уходила. Подхватил коробочку, чуть не забыв, и забрался в шаттл, поскользнувшись на входе, вновь повредив ногу.

— Су…а! — Выругался. — Мотаем отсюда Богдан! И сбрось в воду — папу всех бомб!

— Вы уверены капитан?

— Бросай!

По приезду меня ждал очередной сюрприз. Влад с Айдаром решились на военный переворот, получив отказ отца выделить им пай. Старики, дети, женщины и несколько мужиков, что не пожелали к ним присоединиться стояли на коленях под дулами винтовок.

Дети плакали, обнимая мам и бабушек, размазывая по лицу слезы с соплями. Взрослые их успокаивали — зло, косясь на подонков с оружием. На земле лежали несколько бездыханных тел. Роботы стояли выключенные.

Мама жалась к отцу — ей разбили лицо, выбив коды к нашим железным защитникам. Сестра держалась за живот, подвывая. Ждали только меня.

— Не делай глупостей! — Встречали меня на выходе из корабля. Влад был среди них. И его я называл другом?

Искин был готов открыть стрельбу в любую секунду, но я не дал. Хотел послушать. Да и пушки его мощноваты для точечных ударов.

— И что дальше? — Поднял я руки.

— А ты как думаешь дурак? — Заехал мне Айдар прикладом в душу, перебив дыхание и заставив согнуться в три погибели. — На нас впредь работать будешь. Добывать тушки животных, а не то…

— Не то что? — Выпрямился я, посмотрев в глаза эти людям.

— Сестру твою, племянников и родителей грохнем. Да остальное старичьё. — Вступил Влад в разговор, до того отмалчиваясь.

— Я думал мы друзья.

— Знакомые, просто знакомые. — Покачал он головой, рассмеявшись. — У меня друзей нет, только подельники.

— Хватит болтать! — Перебил нас гориллоподобный верзила из новичков. Вонючий, как скунс. — Ты обещал. Помнишь?

— Рыжая твоя. Делай с ней что хочешь. — Ксюша, стоящая на коленях рядом с родителями разрыдалась, до того держась молодцом.

— А его сестра? Её мы не разыгрывали.

— Она принадлежит мне. Как родит, сам буду её пользовать, — облизнулся он. Глаза масляно заблестели.

Дальше слушать не стал. Мысленный посыл и роботы включились, направив стволы пушек на мужиков. Хлопки и в траву валятся семьдесят тел, с простреленными глазницами. Они и пикнуть не успели. Некоторые дергались. Таких роботы добивали.

Только я изучил книгу хаккинг, так сразу влез в мозги всей технике, что нам принадлежала, поменяв директивы и убрав десятки закладок, от: ОРГ., производителя, СБ. и других непонятных личностей. Мои приказы для всей нашей техники в приоритете, будь то пылесос, грузчик или робот — защитник.

Влад был ещё жив. Его я оставил напоследок, приказав лишь ранить.

— Ваня! Ваня, не надо. Ты не такой. Прошу, — пытался он подняться, путаясь в кишках и подвывая. — Бес попутал! — Подполз он к сестре. — Оксана, милая, я же любил тебя. Любил… — Тянул он к ней руки.

Я взял его за горло и отволок в сторону, оставив кровавый след на траве.

— Иван, — хотела что-то сказать мама, придерживая тряпицу у лица, пропитавшуюся кровью из разбитого носа и губ, но не успела.

Дед Спиридон передал мне свой мачете, что выточил из куска металлолома — по его словам сталь не хуже чем рессора с газельки. Взмах! И рука предателя опадает на землю. Взмах. Падает вторая рука. Он уже не дышит, а я продолжаю его рубить, вымещая злость на человеке, что позволил себе обидеть мою семью.

Народ старался на это не смотреть. Детям прикрыли глаза. Мама с сестрой зажмурились, плача, а отец нет. В его глазах был гнев, направленный не на меня, а бандитов.

— Собаке, собачья смерть.

— Как же это прекрасно — ходить в туалет самому! Наклоняться, не боясь, что живот перевесит, и ты упадешь мордой в пол. Больше никакого обильного потоотделения. Не надо ходить без рубашки, сверкая пупком с торчащими из него сальными волосами. — Осматривал свое новое тело член совета ста семей. — Насколько тебя хватит интересно? — Спросил он у своего отражения в зеркале. Из зазеркалья на него смотрел молодой шатен, имеющий прекрасные мускулы, голливудскую улыбку и пронзительные, жесткие глаза — янтарного цвета. Толстяк изменился до неузнаваемости. Кому интересно принадлежало это тело раньше?

— Внимание! Внимание! — Раздался голос по кабинету. — На планете Гааг-Ра пошел снег. Внимание! Повторяю…

— Опа! — Удивился шатен. — Кто это у нас там балуется? — Задумался «Пупок». Приход зимы на планете класса Х — означает одно. Там обосновался сильный псион. Очень сильный. Или умер, что маловероятно. — Что тебе нужно? Зачем ты залез в мою кормушку? — Не находил себе место «Пуп», по старой памяти став вычищать оное место указательным пальцем. Нервничая. — Да, так и сделаю, — надумал он что — то, кивнув самому себе и слизнув серу с пальца. Сморщился, но не выплюнул. Жирный или нет, он всё еще вызывает отвращение.

На планету отправилась элитная пятерка бойцов гвардии семьи, что должна найти возмутителя спокойствия и убить, по возможности.

— Всё сидишь? — Присел рядом дед Спиридон, качнув скамейку. Землю припорошил снег. Старожилы планеты и не помнят такого. В сети ведутся споры. На всех каналах стоит, хай. Предрекают конец света и кары небесные.

— Сижу. — Ответил я, не отводя взгляд от стройных рядов крестов на кладбище. Ровно сто пятьдесят штук. Столько землян покоится на нашем погосте. И львиная доля присутствующих — моя вина. Как жить? Как сбросить этот груз, что давит с каждым днём всё сильней?