Сергей Синякин - Марсианская роза [сборник]

В эту ночь он лежал около купола, бывшего когда-то его домом, и злобно выл на молочные тени марсианских спутников, выплескивая из души тоску, стоящую в ней комом. Он выл, пока не потерял голос. Потом снова начал кружить среди куполов, убил марсианского тарантула, на которого никогда не рискнул бы напасть в прежние дни, пытался сделать подкоп под купол, разрывая лапами тронутый морозом песок, а под утро понял, что люди ушли навсегда, по крайней мере, до конца своей жизни он их уже не увидит.

Странным было, что все они собрались и улетели туда, где на них будут охотиться. Семилапки никогда не селились там, где пролегали его владения, поэтому каждую охоту приходилось уходить все дальше и дальше, иногда даже добираясь до отрогов гор. Люди всегда поступали неправильно. Вот и хозяин, он тоже поступил неправильно, бросив его. Так думал пес, наклонившись над каналом и видя в зеркале воды свое отражение. Он не осуждал хозяина, просто теперь он понимал, как с хозяином было хорошо. Даже когда хозяин его наказывал за что-то.

Несколько дней он жил около куполов, уходя в пустыню только для того, чтобы поохотиться.

На исходе десятого дня в наступивших стремительно сумерках над горизонтом вспыхнула ослепительная звезда. Она горела всю ночь, она была видна на небосклоне весь следующий день, она полыхала неистово еще одну ночь, и только под утро начала стремительно бледнеть, превращаясь в рядовую искорку, ничем не выделяющуюся из множества подобных, еще сияющих на небосклоне.

Пес встал.

Некоторое время он нюхал воздух, потом решительно направился через пески туда, где бледной тенью вставал в ночи марсианский город, который так не нравился ему, но где все еще жили непонятные ему существа, с которыми надо было попытаться все-таки найти общий язык.

Он шел, крепко ступая мускулистыми лапами на песок, время от времени оглядываясь на покинутое им поселение. Казалось, вот сейчас вспыхнут огни, распахнутся двери и на пороге появятся люди. Но купола постепенно скрывались во мраке стремительно надвигающейся ночи, и поплыл в звездном небе призрачный серп луны. Стало слышно, как, скребясь о песок когтями, нервно поскуливая и тяжело дыша, вслед за псом в холодный марсианский город крадется его тоска, от которой псу уже не дано избавиться и которая будет его сопровождать до самой смерти.

Всему свое время. Время разбрасывать кости и время собирать их, время весело махать хвостом и время выть на луну, время ждать и время уходить — истины эти просты и однажды их понимает даже бездомный пес, который увидел из бесконечной космической глубины яркую гибель родимой планеты.

В распадке, где синели кривобокие кактусы, поднималась красная пыль — командарм Гусев тренировал всадников на пауках из лабиринта царицы Магр. Из дворца было видно, как горделиво Гусев восседает на тонконогом вороном пауке, властно указывая рукой в сторону юга.

«Двадцать лет прошло, а все равно остается мальчишкой, — раздраженно подумал Лось. — Пора прекращать эти игры. Из таких вот вечных революционеров и выходят Бонапарты!»

Он нервно дернул щекой.

Из дворца было видно строительство Нового города.

Заунывно напевая, марсиане таскали камни для фундамента одного из задуманных Лосем дворцов, которому предстояло затмить собой все когда-то сооруженное на Марсе. Пение раздражало Лося еще больше. Казалось бы, марсианам следовало радоваться, а не скулить.

Тридцать кораблей привел инженер Лось на Марс. Тридцать кораблей, набитых свирепыми Магацитлами — так марсиане называли землян. Диктатор Тускуб продержался недолго. Бежал к своим паукам. Там, в лабиринте его и нашел Гусев. За все ответил старый подлец, по всей строгости революционных марсианских законов.

Аэлиту инженер нашел в тюремных камерах лабиринта царицы Магр. Слава Богу, любимая была жива. Теперь как муж Аэлиты инженер Лось пользовался всей полнотой власти на Марсе.

Работы хватало.

Прежде всего, он национализировал декретом каналы Марса и станции, что растапливали лед и наполняли каналы водой. Марс был отсталой аграрной планетой, и следовало немедленно заняться его индустриализацией. Но до этого требовалось решить еще один вопрос — поднять сельское хозяйство. Без коллективизации это было просто невозможно. Марсиане коллективизации сопротивлялись. Привыкли, дураки, в одиночку свои кактусы окучивать и того не понимали, что кучей и батьку бить легче.

Лагеря у полюсов быстро заполнились недовольными. Департамент по охране Марса действовал жестко и стремительно. Вытащенный из лагеря и вознесенный к вершинам власти вождь оппозиции Гор яростно возражал против проводимой линии. Чудак, того не понимал, что линия утверждена в ЦК лично им, Лосем, Магацитлом от Бога! Не раз Мстислав Сергеевич заводил с Гором увещевательные беседы, но бесполезно. Пришлось вернуть строптивого оппозиционера обратно в лагерь. Пусть в шахте поработает, авось проникнется, что заседать во дворцах гораздо приятнее, чем кайлом рубить вечную мерзлоту Марса. За Гором последовали и его сторонники.

«Единомыслие, — думал инженер Лось. — Единомыслие и технический прогресс — вот что поможет вернуть Марсу прежнее могущество!»

Как водится, противников у нового руководства было не меньше, чем сторонников. Недобитые тускубовцы вредили как могли, совершали вылазки по ночам. Ну, с такими явными противниками инженер Лось поступал просто — в лабиринт царицы Магр их всех к чертям собачьим! Пауки жирели и уже позволяли себе наглые выходки на поверхность. «Ничего, — успокаивал себя инженер Лось, — справились с Тускубом, одолели сторонников Гора, и на пауков найдем управу!»

Немного смущало поведение Гусева. Бывший товарищ в последнее время вел себя все более независимо, к марсианскому правителю обращался со скрытой насмешливостью человека, который возглавлял все вооруженные силы планеты. Привык, скотина, орать да маузером не по делу размахивать!

«Выслать его на Землю? — размышлял инженер Лось. — Пожалуй… Но прежде надо найти ему достойную замену. А этому годовое жалованье в зубы, пусть забирает свою Ихошку и летит в Петербург без права возвращения на Марс».

Вошла безмолвная и тихая Аэлита. Последнее время ее поведение раздражало инженера Лося. Нормальная жена должна поддерживать все начинания мужа, ведь он на благо всего Марса работает! А Аэлита спорила, возражала против отдельных нововведений, требовала вернуть Гора из лагеря. Только ли жалость руководила царицей? Или он все-таки что-то просмотрел? Слишком долго блуждали они с Гусевым в космосе, потом три года ракеты строили да людей подбирали. Один Вихман из департамента по охране Марса чего стоил! Да и Гусев, надо признаться, в первые годы гражданской войны на Марсе действовал вполне достойно.