Анна Платунова - Везучая Натали [СИ]

Он совсем не понимал, зачем Ната показывает ему эту планету и как она может быть связана со всей их историей. Но вопросов больше не задавал — ждал.

Время вдруг сделало скачок, стремительно сгустились сумерки — наступила ночь. Погода ясная, и видны звезды, значит, Роланд легко определит, где он находится сейчас, курс астронавигации он всегда любил. Но чем дольше он смотрел, тем сильнее недоумевал: небо было знакомым. Это небо он изучил так хорошо, что мог, закрыв глаза, назвать все созвездия. И не удивительно, ведь он видел это небо каждую ночь. Правда, когда находился в Альтитуде, ведь на нижних уровнях едкая городская дымка затягивала звезды.

Небо Примариуса. Как такое возможно?

Он поднялся на холм, осматриваясь, пытаясь понять. И вдруг дни с молниеносной быстротой начали сменять друг друга. Дни и ночи мелькали с огромной скоростью, словно кто-то неведомый щелкал, балуясь, огромным выключателем, погружая мир в темноту и вновь зажигая солнце.

Роланд зажмурился, наблюдая мелькание теней из-под закрытых век. Но вот опять все застыло, заполненное ясным дневным светом.

— Смотри, — услышал он шепот Натали.

Небо прочертила серебристая тень, за ней еще одна и еще. Корабли Конфедерации. Когда один из них пролетел над самой головой, Ройл узнал его — старейшая модель из самых первых. Он видел прототип в музее академии. Судя по виду, этот относился к тем далеким временам, когда человечество только начало активно колонизировать планеты.

Несколько столетий прошло с этого дня, и как мог хоть кто-то сейчас помнить то, чем все начиналось?

Очень смутно у Роланда в голове стал всплывать школьный курс истории. Первоначально планета была признана непригодной для жизни. И прошла еще пара десятилетий после ее открытия до того момента, когда в Совете решили не упускать возможности. Да, в таком виде планета не годится для людей. Серная почва, избыток углекислого газа в атмосфере. Но уже тогда стали проводить первые удачные опыты терраформирования. Все же Примариус пусть отдаленно, но подходил выходцам с земли. Даже такие планеты встречались на пути колонизаторов не так часто, во всяком случае куда реже раскаленных шаров или газовых гигантов. Было принято решение ее изменить.

Карусель дней вновь завертелась вокруг Роланда с головокружительной скоростью, на этот раз так быстро, что свет и тьма слились воедино, окутав мир призрачным серым сумраком. Едва ли можно было понять, сколько времени прошло. Но, всматриваясь в сумрак, Ройл ясно видел, как постепенно менялся облик планеты. Небо поднялось еще выше и наполнилось синим цветом. Под ногами зашуршала зеленая трава, а за спиной выросли деревья, словно по волшебству. Кипящий поток остыл, превратившись в спокойную неторопливую реку. А вдалеке, за кронами деревьев, можно было разглядеть первые человеческие поселения. Симпатичные маленькие дома с белыми стенами и синими, зелеными, желтыми крышами.

Ройл отчего-то вдруг почувствовал себя слабым и больным. Дышалось с трудом, каждый вдох словно отравлял его. Отчего такая беда? Ведь атмосферу успели изменить под потребности людей. Он упал на одно колено, оперся рукой. Ладонь щекотали упругие молодые травинки.

— Что случилось? — спросил он растерянно, хотя понимал, что едва ли получит ответ.

— Смотри, смотри, — прошептала Ната, и ему почудилась грусть в ее голосе. — Ты поймешь сейчас. Если попробуешь посмотреть иначе…

Что он должен увидеть?

Примариус на заре колонизации выглядел превосходно. Просто зеленая жемчужина, если можно так сказать. Синее небо, зелень, спокойные воды…

Отвратительно! Во что они превратили нашу планету! Наш дом!

Роланд (Роланд ли?) из последних сил попытался подняться. Когда-то он был невероятно силен. Быстр. Почти бессмертен. Невидим и неощутим. И все же он был. Всегда был на этой планете. Много таких, как он. Но сейчас его жизнь и жизни таких, как он, оборвутся. Осталось недолго.

Они кричали, умоляли о помощи, но так и не были услышаны. Люди могли бы увидеть лишь легкую тень на земле, да и то разве что в особенно солнечный и ясный день. Но они не хотели даже смотреть. Да и тень едва ли что-то могла добавить к их пониманию мира, будучи бесформенна и тонка. Тень — она и есть тень…

Роланд, бывший одновременно собой и чуждой сущностью, вспомнил, что сводом законов Совета Конфедерации запрещено колонизировать планеты, уже заселенные разумными существами. Даже если они находятся на низшей ступени развития. К сожалению, человеческий разум не мог представить, что некоторые разумные существа столь отличны от людей, что никаким образом не обнаруживали своего присутствия.

Ройл, опиравшийся ладонями о землю, обессиленный, опустошенный, понимал, что протянет недолго… И вдруг осознал, что нет у него ладоней, нет ног, нет даже тела в привычном понимании. Он был скорее сгустком электрической энергии или ожившей плазмой. Кем-то совсем иным.

Даже сейчас, лишившись почти всей жизненной силы, он знал, что может продержаться еще очень долго. Не так долго, как хотелось бы, но все же, если отсечь лишние протуберанцы, аккумулировать энергию в ядре и впасть в некое подобие спячки, он сможет ждать столько, сколько потребуется, чтобы отомстить.

Безымянная сущность не знала этих слов, но Роланд знал и сейчас повторял их про себя, как мантру. «Убийцы, убийцы. Проклятые мерзкие твари. Никогда не будет вам прощения, пока вы живете на нашей планете».

Надежда оставалась только на него. Он был единственным… Роланд подумал: «альфой», потом «сильнейшим», потом «вождем», все эти слова не в полной мере характеризовали его статус, но подходили достаточно близко. И пока жив он, живы его «соплеменники», «братья», «родичи», «те, кого надо защищать». Опять близко и опять не то… И не важно. Главное, что он сделает все, как нужно.

Река все так же несла свои спокойные воды. Город рос, подбираясь все ближе к холмам. К обрыву над течением. Роланд ждал. Люди — пугливые создания, они не спешили покидать безопасные зоны. Вернее, взрослые особи нет-нет, а оказывались рядом. Но маленькие особи так далеко не заходили. А требовалась маленькая, чтобы все прошло удачно.

Он ждал. Он был очень терпелив. И однажды это случилось.

Город обнял холмы, построил мост через реку, разбил парк. И однажды ночью маленький русоволосы мальчик с серыми глазами подошел достаточно близко. Он смотрел на реку, на звезды, отражающиеся в воде, а потом обернулся и взглянул прямо в глаза Роланда… Натали… Понтия… Сущности… Что мгновенно очнулась от долгого-долгого сна и тут же, не теряя времени, совершила то, ради чего ждала все эти долгие годы.

Мальчику показалось, что он вдохнул слишком много воздуха. Он даже закашлялся, прижимая ладони к груди, не зная, что внутри уже идет тихое и безжалостное сражение. Ученые Земли давно знали, что на ДНК можно записать любую информацию и информация эта сохранится в течение миллионов лет. Знали, но пока не могли изобрести способ, как именно это сделать. То, что ученым-химикам и биологам было пока не подвластно и не будет подвластно еще долгие века, сущность совершала, руководствуясь инстинктами.