Светлана Тулина - Стенд [СИ]

— На ней наша форма…

— Сперла. — Звук зевка. — Крысы… — И ленивый хрипловатый смех.

Хлопнула дверца. Кажется, там, внутри, еще сказали:

— Да ты только посмотри на нее — она же на ногах не стоит! Это же надо напиться до такого…

Но кто именно — было уже не разобрать.

Зашипели амортизаторы. Окатило волной горячего воздуха. По лицу мазнуло светом фар.

Стась зажмурилась На невыносимо долгую долю секунды показалось — табл остановился. Но потом яркий свет скользнул дальше. Зашуршал мокрый асфальт. Все стихло.

Забавно.

Когда свет ударил в глаза — она испугалась. Может быть — первый раз в жизни. Вот это да! Забавно.

Но — не остановились.

Не узнали…

Вот тогда-то она и выпила эту банку, сразу всю, теплую, на голодный желудок.

— Сигаретки не найдется?

Девочке было лет пятнадцать. Хотя в чем тут можно быть уверенной?

Стась достала ксивник, ногти царапнули по кубику. Вытащила неначатую пачку, бросила на грязные худые коленки, выпирающие из рваных джинсов.

Грязные пальцы жадно схватили золотисто-черную коробочку, из-под натянутой на самые брови вязаной шапочки сверкнули рысьи глаза.

— Можно про запас?

Скорее угроза, чем просьба. Попробуй не дай! И носик остренький. Вот они какие, уличные лапочки, крыски приспособившиеся. Не то, что некоторые.

Стась хмыкнула.

— Бери все. Я не курю.

— Зачем тогда брала?

— А разве на ощупь разберешь? Думала — концентраты…

Стась присела рядом на теплую панель. Некоторое время молчали. Девочка с острым личиком и тонкими пальцами каонистки быстро курила. Из-за мусорного бака вышла жирная крыса, посмотрела презрительно, пошла по своим делам. Стась крутанула кубик, но в темноте не смогла разобрать метки, а на ощупь не понять — то ли тройка, то ли пятерка.

— У меня мятка есть. Хочешь?

На грязной ладошке — две продолговатые капсулы-иньект.

Стась присвистнула. Ничего себе! Судя по цвету — очищенный, а это не меньше десятки потянет. Каждая. Щедро. И соблазнительно: забыть все. Отключиться. Отшибить себе память и чувства, хотя бы на время.

— Концентрат. Тройная перегонка…

В голосе — грустная гордость.

Что-то еще было в этом голосе… Стась прикинула на взгляд объем каждой капсулы. Посчитала. Сощурилась, вскинула голову. Спросила осторожно:

— Золотая пуля?

Усмешка у девочки тоже была острой. И взгляд. Поправила со значением:

— Две золотые пули...

— Ты… серьезно?

— Не знаю еще… — Она выдавила в вену на запястье пару капель. — Посмотрим. Холодно как-то — одной.

Стась покатала золотистую горошину на ладони. Около сорока стандартных доз. Полгода для начинающего и больше месяца для заядлого. Красивый жест, черт возьми!

— Где скендерила?

— Шутишь? Купила.

— Ого!

— Давно уже. Уходить надо красиво, правда?

А что, не лишено логики. Логичная девочка.

— Я еще вчера думала. Но очень хотелось покурить. И чего-нибудь не слишком противного. А тут — ты. «Бонни» с черной смородиной. Надо же! Это судьба. — Она засмеялась. Закашлялась, — Я первый раз курю с черной смородиной. Надо загадать желание, как ты думаешь?

— Наверное.

— Я загадаю… Ну — как?

— Спасибо.

— Спасибо-да или спасибо-нет?

— Спасибо-нет.

— Ну и дура. На кой тебе ляд это все?

— Дела у меня, понимаешь. Разобраться еще кое с чем надо.

— А-а… Ну, дела — это да. Это уважительно. Пожевать ничего нету?

— Нету.

— Жаль. Было бы славно именно сейчас шоколадку раздавить, черную такую, с орехами. У них еще слонопитек на фантике, знаешь?

— Знаю. У меня карамельки есть. Хочешь?

— Спрашиваешь! Конечно! Знаешь, тебя мне и вправду судьба послала. Нет, в самом деле! Я кидала вчера кубик, выпало — встреча на повороте и новое рождение. А тут — ты… правда, про поворот непонятно. Не передумаешь?

— Нет.

— Ладно… А если все-таки — то приходи. Я подожду еще. С тобою славно…

Точка Отсчета. Ставка «Иможен Коалисьен». Лайен.

Нулевая «Иможен Коалисьен» с юности отличалась дивным зрением и скверным характером. И годы не внесли корректив ни в первое, ни во второе.

— Лайен, детка, судя по твоей кислой роже — ты таки провалил задание. Простейшее и примитивнейшее задание, с которым справится любая домохозяйка. Не трудись оправдываться и уверять меня, что это не так.

Лайен, командор звена Экстрим и ответственный за сектор А-умляут попытался втянуть бритую под ноль голову в широкие плечи. Не удалось — мешала шея. Вздохнул. Выдавил с тоскливой безнадежностью:

— Но это не так…

— Тогда позволь задать тебе один вопрос. Очень простой. Всего два слова: ГДЕ ОНА?

Лайен вздохнул еще раз.

Нулевая скривила похожее на печеное яблоко лицо, продолжая сверлить подчиненного цепким немигающим взглядом. Морщинистые веки и манера держать глаза наполовину закрытыми делали ее похожей на рептилию. Но не на черепаху. Слишком цепким и острым был взгляд полуприкрытых и почти бесцветных глаз. Именно за этот взгляд ее еще в молодости прозвали Каа. Прозвище сохранилось до сих пор.

Хотя сейчас ее так называл лишь необстрелянный молодняк. У побывавших хоть раз на месте бандерлогов напрочь отбивало охоту шутить…

— И это — мой лучший работник! У тебя было три дня.

— У нее недельная фора, — трепыхнулся Лайен обреченно, забыв о только что принятом твердом решении больше не возражать. — И если вы думаете…

— Я ничего не думаю. Не обязана. Ни думать, ни бегать по околопортовым дырам, высунув от излишнего усердия язык. Для этого у меня есть такие, как вы. Вам за это платят. И неплохо платят. Так почему же, черт возьми, вы не желаете работать?!

— Мы работаем…

— К чертям собачьим такую работу! Я смотрела отчеты. Вы везде появляетесь позже! Позже всех! Везде! Даже эти синие идиотки успевают раньше вас. И не пытайся мне тут ссылаться на объективные трудности, мне это неинтересно. Мне интересно — когда и как? Адреса, пароли, явки, всякие там подружки по клубу, соседки-напарницы-любовницы, кто-то что-то знать должен! Ну?!

— Мы работаем. — Лайен почти запредельным усилием воли превратил очередной вздох в просто выдох. — Есть странный факт. Единственный взрослый родственник является доверенным лицом самой…

— Знаю. Намекаешь?

Ха! Еще бы Каа — да чего-то не знала.

Но переключение мыслей непосредственного начальства на привычные размышления об интригах Улыбчивой Кобры и ее окружения давало бандерлогам определенный шанс.

— Странное совпадение. Карантин, опять же... И наказание по максимуму. — Лайен помялся немного и наконец решился: — Очень похоже на провокацию.

— Провокация! — Каа фыркнула. — Не видел ты настоящих провокаций. Похоже ему, видите ли… Не похоже! На обычную дурость человеческую похоже, и больше ни на что. Нет, будь это все заранее подстроено — синие чулки бы ее так просто не отпустили. И не носились бы сейчас по всему обозримому пространству, словно им неотработанного топлива под хвост плеснули. Что им — развлекаловок мало? И не думаю, что карантин — это их рук дело. Это, скорее, лигисты что-то химичат, они к Стенду давно подбирались. Просьбы есть?