Светлана Тулина - Рыжая тень [СИ]

Роджер передернулся, но решения не изменил. И Дэн внезапно подумал, что надо будет закинуть к их кораблю те два ящика со стандартными пайками, которые он припрятал в лесу в первые же дни пребывания на Степянке, когда еще собирался остаться здесь навсегда. Ну… просто так. Что добру пропадать? А ему все равно ведь не пригодятся.

— Ой, дура-а-ак! — проворчал чужой громила-пилот по имени Винни с той интонацией, с какой люди обычно говорят «ну и слава богу!».

И напряжение падает… падает… Абордажа не будет. Не будет потерь, ни сопутствующих, ни… никаких не будет. И можно просто сидеть и пить горячий чай. Жаль, что торт быстро кончился, вкусный был. Наверное. Не заметил, требовалось быстро восполнить выгоревшую глюкозу.

Расслабляться нельзя. То, что чужие решили не нападать, да и вообще ведут себя странно и почти не врут, еще ничего не значит. Они чужие. Следовательно — потенциально опасны. Трудно держать под контролем сразу всех, тем более что они так нерационально разбились на пары. Михалыч и Джилл, Полина и Роджер, Фрэнк и…

«Маша? Он тебя достает? Нужна помощь?»

«Отстань и не мешай девушке развлекаться!»

— А нехило у вас искин прокачан! Я ее маленько потестировал — ни одного повтора! Седьмой уровень логики! — В голосе обернувшегося к подошедшему коллеге-навигатору Фрэнка звучало искреннее восхищение, но Дэна это не успокоило.

— Стараемся…

«Маша, он вообще-то хакер».

«Ни-ми-шай!»

— Хакнули или готовую скачали?

— Сам ты хакнутый! А я — результат линейного развития личности, которое тебе и не снилось!

— Су-у-упер! А можно я ее на комм перепишу и дома поковыряюсь?

— В носу у себя поковыряйся, сопляк!

«Ну… как знаешь. Тебе, наверное, виднее…»

«Дэн, стой! У нас проблемы. Кажется… Вернее, нет…»

«Нет проблем?»

«Нет. Не кажется…»

— Принят сигнал космосвязи. На общей частоте. Уровень важности: первый. Вызывают Роджера Сакаи…

Красивый холеный мужчина вальяжно развалился в большом кожаном кресле, брезгливо кривит пухлые губы, морщит лицо — тоже красивое и холеное. Гладкое, идеально симметричное, словно у манекена. Или киборга. Неправильное лицо. Фальшивое. А вот голос не фальшивый — низкий, хриплый, неприятный. Правильный голос, настоящий. Такой и должен быть у настоящего врага.

Потому что этот красивый мужчина на виртуальном экране связи — враг.

Настоящий.

Трансляция оборвалась. Над платформой заколыхался черный пиратский флаг с зеленоватым черепом и скрещенными костями. Враг дал им три часа, чтобы убраться с планеты, обещая не тронуть, если они успеют. Только вот враг врал, обещая это: он вовсе не собирался отпускать их живыми. Он никого не собирался отпускать живым…

У людей есть хорошая поговорка, как раз подходящая: «Все познается в сравнении». Ты считал максуайтерами вот этих, сбившихся в испуганную стайку за спиной у своего капитана, не желающих атаковать и стреляющих на поражение лишь во время репетиций и из водяного пистолета? Что ж, у тебя есть возможность понять, насколько же сильно ты ошибался.

Они не хотят стрелять даже сейчас, те, которых ты еще совсем недавно считал врагами. Два капитана держат друг друга на мушке. У Винни и Фрэнка тоже в руках оружие — но при этом никто из четверых не хочет стрелять. Стоят, перебрасываются оскорблениями, накручивают друг друга — и не хотят. Все четверо. Как один. И единственная жертва конфликта — разбитая чашка, которую Мария Сидоровна уронила, когда капитан ( наш капитан!) сказал задумчиво, разглядывая капитана чужого (впрочем, какой он «чужой»? настоящий чужой на орбите, в кожаном кресле…):

— Значит, пираты…

— Станислав, да что вы с ними разговариваете, только время зря тратите?! Пусть они со своими дружками сами разбираются, а нам улетать пора!

А вот Владимир, пожалуй, выстрелил бы. Хорошо, что у Владимира нет бластера.

Два капитана еще немного попрожигали друг друга взглядами, а потом дружно перенесли огонь на общего врага (врага ненастоящего, но, возможно, ненастоящего лишь потому, что у него не было бластера):

— Вы что, идиот?! Да они только этого и ждут!

После столь дружного выступления обоих командиров даже людям окончательно стало понятно, что стрельбы не будет. Во всяком случае, не сейчас. Роджер бросил свою винтовку Винни, Станислав Федотович убрал бластер в кобуру. Еще немножко взаимных оскорблений, по мере которых уровень агрессии падает все ниже, — и вот уже пиратское оружие свалено в углу, а обе команды снова сидят вперемешку за столом с остатками праздничного чаепития, и можно подумать, что ничего не случилось…

Нет. Так подумать нельзя. Хотя бы потому, что у Маши нет лишней энергии даже на киберсвязь — она сканирует сектор, из которого велась передача, пытаясь определить размеры опасности. И потому что люди обсуждают не прекрасную удивительную планету Джемини-5 и ее не менее удивительный животный мир, а оружие. Свое и чужое. В первую очередь, конечно, чужое — то, что висит на орбите. Крейсер типа «Медуза», название «Звездный драккар», крупное бронированное старье с кучей пушек. Четыре катера в гнездах, из которых два штурмовые, для планетарного десанта. Сам десант тоже наверняка в наличии — полтора или два десятка бойцов в бронескафандрах и при полном вооружении. Пять фреан. Один змеелюд. Плюс еще человек тридцать остального экипажа. Бортовые пушки и ракеты.

Это пока про чужое. Но сейчас они перейдут к подсчету того оружия, что имеют сами. И тогда кто-нибудь обязательно вспомнит…

— Кстати, а какой модели ваш киборг?

Станислав Федотович вздыхает. Смущенно хмыкает, пожимает плечами:

— Я не знаю, кто это.

Он не злится. Совсем.

Вот, значит, как они ощущаются, упущенные возможности. Когда могло бы быть. Раньше. Но не будет. И не по каким-то там объективным причинам, а просто потому, что ты сам вел себя так, как было правильно когда-то, но не здесь и не сейчас. Как… как Рыжий.

Негативная информация от рецепторов. Сильная.

— Что?! Как это?!

— Да вот так. Спросите их сами — может быть, вам признаются.

— Рехнуться можно!

— Можно. Иногда мне казалось, что я уже…

Капитан все еще не злится. Правильно. Он уже почти привык. Как привык к Маше. И ему действительно почти все равно — кто. Он ведь пока не знает, что Дэн творил — сам, без приказа. Он уже почти забыл, как может быть опасна сорванная боевая машина. Маша была права. Он действительно мог бы об этом забыть. Совсем. И все действительно могло бы обернуться если и не хорошо, то хотя бы не так уж и плохо. могло бы, да.

Ничего. Сейчас ему напомнят.

— Но вы же им как-то управляли?!

— Простите?

DEX — не безобидная Маша, которую можно пожалеть и не стирать, как бы она ни нарывалась. DEX может многое. Слишком.