Чайна Мьевилль - Посольский город [litres]

– Ависа. – Мне позвонил Брен. – Ты можешь приехать ко мне?

Он ждал меня. С ним были две женщины. Старше меня, но не старые. Одна стояла у окна, другая – у кресла Брена. Пока я входила, они наблюдали за мной. Все молчали.

Женщины были одинаковые. Двойники. Я не видела ни одного различия. Не просто двойники, но уравненные двойники. Передо мной стоял посол, которого я не знала. А этого, как я понимала, быть не могло.

– Да, – сказал Брен. И рассмеялся прямо мне в лицо. – Мне надо с тобой поговорить, – сказал он. – И мне надо, чтобы ты молчала кое о чем. Например, о том…

Одна из женщин подошла ко мне. Протянула руку.

– Ависа Беннер Чо, – сказала она.

– Вижу, ты в шоке, – сказала ее двойник.

– Вовсе нет, – выдавила я, наконец. – Почему в шоке?

– Ависа. – Это заговорил Брен. – Ависа, это Илл. – Как пишется ее имя, я узнала позже. Звучало оно как «ил». – А это Сиб.

Лица у них были совершенно одинаковые, умные, с тяжелыми чертами, но одежда разная. У Илл красная, у Сиб – серая. Я покачала головой. На обеих были эоли, расстегнутые и отдыхающие в нашем Послоградском воздухе.

– Я вас видела, – вспомнила я. – Один раз, там… – Я показала в сторону города.

– Возможно, – сказала Сиб.

– Не помню, – ответила Илл.

– Ависа, – сказал Брен. – ИллСиб пришли, чтобы… Через них я узнаю, что происходит.

ИллСиб – какое безобразное имя. Как только он его произнес, я поняла, что раньше они были послом СибИлл, а перестановка слогов стала частью их протеста.

– ИллСиб живут в городе, – мягко продолжал Брен. Разумеется. Он ведь сам намекал мне на существование неких тайных агентов. Вдруг до меня дошло, что он окликает меня.

– Ависа. Ависа.

– Почему я, Брен? – спросила я. Спросила так тихо, как будто мы были одни, хотя Илл и Сиб все равно меня слышали. – Почему я здесь? Где МагДа, где остальные?

– Нет, – сказал он. Он, Сиб и Илл переглянулись. – Слишком много дурной крови. Давняя история. ИллСиб и остальные слишком долго по разные стороны баррикад. Некоторые вещи не меняются. Но ты – другое дело. И мне нужна твоя помощь.

Передо мной раскрывалась тайна. Отступники, перебежчики, послы-партизаны, неуемные разделенные. Что еще пряталось в этой проклятой бездне? Или кто? Может, Скайл? Дежурный Дед Мороз? В памяти вдруг всплыли глупые детские сказки, которые уже не казались такими глупыми. Вспомнились вопросы, на которые не было ответа, и я подумала о тех, кто оставил Послоград за многие годы, кто повернулся к нему спиной, и спросила себя: почему?

– Послоград умирает, – сказала Илл. Она показала на окно и на Сиб, которая стояла у беззвучно работавшего экрана. Самые страшные, самые изголодавшиеся по Языку ариекаи приближались. Они двигались перебежками, шаркая неуклюже, как марионетки в руках неопытного кукловода. Обессиленные, по-разному изувеченные ариекаи бродили по нашим улицам без всякой ясной цели, движимые лишь одним желанием – утолить голод, но они убивали на своем пути всех, и нас, и друг друга. Окраины сделались недоступными: нападения участились, гнев ариекаев искал выхода.

Камеры показывали тех, кто, достигнув преклонного возраста, болтая съедобными животами, бездумно забредал в Послоград. Никто из ариекаев за ними не присматривал. Зрелище было еще то. Поговаривали, что в промежутках между эйфориями от слов ЭзРа некоторые ариекаи пожирали не сопротивлявшихся стариков, как им предписывала природа, но запрещала культура.

Кругом все рушилось, а мне вдруг страшно захотелось расспросить ИллСиб о том, где они побывали, что видели и чем занимались с тех пор, как скрылись из Послограда много лет назад. Они ведь жили так близко, может, в каком-нибудь живом доме, который выделял для них воздух вместо пота. Что они делали? Консультировали? Работали на ариекаев? Были независимы? Или торговали информацией и посредничали в теневых экономических операциях, о которых я не имела понятия? Заодно мне подумалось, что невозможно так долго существовать в таком глубоком тылу без пособничества и покровительства кого-то из Послограда.

– Ты говорил, что они нам не помогали, – сказала я. – Те бешеные ариекаи, которые пришли и напали на других.

Брен подтвердил:

– Не помогали.

ИллСиб сказали:

– Появляются фракции.

– Некоторые ариекаи не хотят больше думать.

– Они умирают.

– Это они разоряют наши окраины.

– Но есть другие, которые пытаются поддерживать подобие порядка. Приспосабливаться к новым условиям.

– Управлять своей зависимостью.

– Ради этого они пробуют разные средства. Даже отчаянные.

– Повторяют друг другу фразы ЭзРа, надеясь получить желанный эффект.

– Захватывают в своих районах власть.

– Вводят нормирование ваших передач.

– Организовывают посменное слушание разными группами, чтобы все было более…

– …цивилизованно.

– А есть и инакомыслящие, которые хотят изменить все.

– У нас ведь есть секты, – сказал Брен. – Теперь и у них они тоже есть. Только они не поклоняются богу. Они его ненавидят.

– Они знают, что их миру приходит конец, – сказали ИллСиб.

– И некоторые из них хотят построить новый.

– Они презирают других ариекаев.

– Это вы и видели.

– Наркоманов они называли… – Они произнесли это слово вместе, на Языке.

– Раньше они их так называли, – сказала то ли Илл, то ли Сиб, – но больше не могут.

– Это значит «слабые».

– «Больные».

– Это значит «вялые».

– Лотофаги.

– Они хотят построить новый порядок.

– Как?… – спросила я. Мне вспомнились обрубки их спинных крыльев. Теперь они никак не называют своих собратьев потому, что не могут слышать, а значит, и говорить, у них больше нет Языка. – О, я… – начала я. – О, Господи. Они это сами сделали.

– Чтобы избежать искушения, – сказал Брен. – Лекарство плохое, но действенное. Лишившись слуха, их тела перестают нуждаться в наркотике. Так что теперь есть лишь одна вещь, которую они ненавидят больше, чем своих зависимых собратьев – саму зависимость.

– Или, говоря другими словами, нас, – сказали ИллСиб.

– Попадись вы им на глаза…

– …они прикончили бы вас раньше, чем своих.

– Их не так много, – сказал Брен. – Пока. Но без речей ЭзРа, без наркотика, они единственные ариекаи, у кого есть план.

– Из ариекаев план есть только у них, – сказала Сиб. – Но у нас он тоже есть.

– У нас, – сказала Илл, – есть план.

Побывав снаружи, я знала, что здание нашего посольства вовсе не такое огромное. В разных странах на других планетах я видела постройки и помощнее: высоченные, усиленные гравитационными кранами; более обширные. Но и наше здание было не маленьким. Я почти не удивилась, узнав, что его выполненный в виде завитка раковины план скрывает целые коридоры и даже этажи, в которых я не то что не была, но даже не подозревала об их существовании.