Роман Афанасьев - Звездный Пилот [litres с оптимизированной обложкой]

– Кому-то нужно быть первым, – перебил Данилов. – Ты знал это, когда отправлялся в рейс.

– О, да, – горячо воскликнул Чагин. – Это опасно, да. Но есть разница между опасным путешествием и самоубийством. Мы ведем этих людей на верную смерть. Без всякой цели. Испытания? С этим бы справилась автоматика. Исследования? Хватит зондов. Двигатели? Да хватило бы одного прыжка, чтобы понять – технологии нуждаются в переоценке. Данные для великой исследовательской миссии «Гром»? Ты отдаешь себе отчет, что если ориентироваться на наш опыт, то эта миссия никогда не стартует? Размеры кораблей не важны. Нужно менять образ мышления, надо развивать технологии. Все эти наши попытки бегать по коридорам и чинить проводку плоскогубцами… Это мышиная возня. Это просто смешно!

– Ради этого мы и вышли в рейс, – сказал Данилов. – Собрать данные. Испытать. Сравнить. Видишь – у нас уже есть результаты. Какие-то положительные, какие-то отрицательные. Наш опыт будет учтен. Да, возможно, «Гром» не стартует. Возможно, получив от нас полный отчет, Комитет изменит формат экспедиции. Или все отменят. Или ускорят. Ради этого мы и вышли в путь, Захар.

– Наш опыт, – Чагин печально усмехнулся. – Он сгинет вместе с нами в открытом пространстве. Чтобы поделиться опытом, нужно вернуться, Витя, и кому-то передать этот опыт.

– Ты прекрасно знаешь план, – тихо сказал Данилов. – Две остановки. Отчеты по волновой связи. Маяки. Прибытие на точку. Модификация корабля. Передача информации. Ожидание экспедиции «Гром», исследовательские работы.

– Модификация, – успокоившийся Чагин покачал головой. – Мы собираемся переделать корабль в ретрансляционную станцию. Сделать из него летающую спутниковую тарелку. Бросить все ресурсы на строительство экспериментального передатчика связи, основанного на принципе гравитационных волн, распространяющихся быстрее скорости света. В надежде, что наш сигнал достигнет Земли. Да. Это хороший план. Только вот есть проблема. Я уверен на сто процентов, что нам это не удастся. Состояние корабля – почти аварийное. Он, может, выдержит еще один прыжок. Но потом мы все будем заняты борьбой за живучесть. Мы будем бесконечно латать возникающие дыры, героически преодолевать мелкие проблемы, пока они не разрастутся в такой громадный ком, который раздавит нас, как тараканов. Не будет никаких исследований. Никаких переделок корабля. Мы будем затыкать дырки пальцами, пока не кончатся пальцы. Вот как все это будет.

– И твой план…

– Вернуться, – выдохнул Чагин. – Планировалось три прыжка. Два коротких, один длинный, на полную мощность двигателей. Пусть так. Два прыжка было. Пусть будет и третий – но в обратную сторону. Первый прыжок – десять световых лет. Второй – четырнадцать. Третий планировался в двадцать. Сейчас мы на расстоянии двадцати четырех лет от Земли. Прыгнем обратно на двадцать. Если уцелеем, то останется всего четыре года на сверхсветовом режиме до Земли. Мы дойдем. И связь будет раньше. Собственно, мы придем домой быстрее, чем отправленные сообщения.

– Ты сам себе противоречишь, – мягко сказал Данилов. – То ты говоришь, что «Ефремов» не выдержит прыжка и нас погубят мелкие проблемы. То говоришь, что сделаешь самый дальний прыжок, а потом еще четыре года идти на полной мощности маршевых двигателей, на скорости, близкой к скорости света. Как же так, Захар?

– Сохранять стабильное состояние проще, чем заниматься перестройкой всего корабля, – помрачнев, ответил Чагин. – Конечно, проблемы будут. Но мы сможем продержаться. Топлива для маршевых хватит, я считал. Главное – набрать ускорение и сохранять его. Еда, кислород, вода – все возобновляемо. И главное – у нас будет цель. Мы не просто будем болтаться в неизвестности, мы будем возвращаться домой. Это стимул, Виктор. Стимул для всей команды ежедневно бороться с проблемами не опуская рук. Надежда…

– Надежда – последнее прибежище несчастных, как однажды написал Дюма, – медленно произнес Данилов. – Мы не несчастны, Захар. Мы все заняты работой. Большой интересной работой на благо всего человечества. Да, исключительно опасной работой. Такой же, какая была у всех первопроходцев. У тех, кто впервые ступал по льду Антарктики, не имея ничего, кроме дырявых одеял. У тех, кто опускался в глубины океанов, не зная о плотности вод. У тех, кто первым переплывал океаны на пироге, в надежде открыть новый, удивительный мир и расширить наши знания о нем.

Чагин помотал головой и вдруг рассмеялся – тихо, печально. Вовсе не радостно.

– Знаешь, – сказал он. – Что самое безумное в этой миссии? Мы ее выполнили. Даже перевыполнили. Мы нашли клад, величайшую драгоценность. Священный Грааль, как сказал бы тот самый Дюма. Риск уже оправдался на все сто процентов. На двести! Осталось только вернуться домой и подарить эту драгоценность всем людям Земли. Но ты упорно продолжаешь вести людей на верную смерть. Если мы не вернемся – Земля лишится самого значимого открытия в ее истории.

– Ты о саркофаге? – спокойно спросил капитан.

– О да, – откликнулся Чагин. – Только представь! Ты говоришь, мы расширяем знания о мире. Мы меняем мир. Представляешь, как он изменится, когда мы принесем эти данные? Найден артефакт внеземного происхождения. В целом, одного этого уже достаточно. Мы не одни во вселенной. Это доказано благодаря Федорову. Это взорвет наш мир, понимаешь? Все изменится, все! Больше того, нужно менять все. Все! Концепции, теории, краеугольные камни наук. Даже вопросы безопасности. Но это еще не все, нет. Артефакт не просто найден. Он исследован. Данных достаточно. Штука, работающая вопреки законам термодинамики. Вечный стазис, каково, а? Вечный! Ты представляешь, как это изменит технологии Земли? Какие открываются горизонты? Долой эти железные банки с запасами горючего, на которых мы сейчас летаем, здравствуй, вечный двигатель. Ты понимаешь, какой будет следующая экспедиция, если Земля получит данные группы Федорова? Это… это просто фантастика. Новый, ослепительный, сияющий мир. Новые принципы, новые технологии, новая механика и энергетика…

– Новая Земля, – поддержал Данилов. – Да, я понимаю. А понимаешь, сколько еще такого нас ждет впереди?

– Ждет? – Чагин усмехнулся. – Ты отдаешь себе отчет, что малейшая ошибка – и это будущее Земли не состоится? Все эти чудеса исчезнут вместе с нами в глубинах космоса. У меня волосы дыбом встают, когда я осознаю, чего мы можем лишиться. Мы – люди.

– Не пропадет, – уверенно произнес капитан. – Ты знаешь, что мы отправили сообщение на Землю всего неделю назад.

– По световому стандарту, – отрезал Чагин. – Когда оно дойдет до Земли? Через четверть века! И дойдет ли? Еще никто не отправлял сообщений с такого расстояния. Это всего лишь попытка связи, и она необязательно будет удачной.