Братья Стругацкие - Девятая планета Тайи

Художник О. Новозонов

В годы социализма были очень популярны так называемые диафильмы — рулонные пленки со слайдами, на которых были отсняты иллюстрации к художественным произведениям с короткими субтитрами, т. е. своеобразные слайд-комиксы, предназначенные для семейного просмотра с помощью проектора.

А. и Б. Стругацкие были авторами одного (насколько известно мне) диафильма. Он называется «Девятая планета Тайи» и датирован 1964 г., но его содержание не соответствует строго ни одному из произведений АБС. Сюжет диафильма напоминает рассказ «Частные предположения» и местами «Обитаемый остров».

Ниже приводится текст субтитров. Разделение пустыми строками соответствует раскадровке фильма.

(см. OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким за март 2001 г. по адресу http://www.rusf.ru/abs/int0030.htm):

«Когда-то, очень давно, нам сделали предложение написать сценарий для диафильма. Начали мы, помнится, писать вместе, а потом я потерял к этому делу какой-либо интерес, и возился с диафильмом АН в одиночку. Я до сих пор не знаю, что там у него получилось — фильма я так и не видел».

Это случилось в 22 веке, когда на Земле давно победил коммунизм. Человечество стало единой дружной семьёй. Люди забыли о том, что такое войны, голод, несправедливость.

Люди осваивали космическое пространство. Межпланетные перелеты стали обычным делом, и дерзкий ум человека обратился к звездам. Но эти другие солнца были далеки. Даже свет от них идёт до Земли многие годы. Чтобы долететь до звёзд, не хватило бы никаких запасов горючего.

И тогда был создан корабль, который в горючем не нуждался. Его двигатель мог питаться космической пылью. Этот корабль в честь былинного богатыря назвали «Муромцем».

«Муромец» решили направить к звезде Тайе, возле которой была мощная планетная система. Двигаясь почти со скоростью света, он должен был вернуться через 15 лет. Но по закону относительности Эйнштейна на Земле за это время пройдёт более семидесяти лет.

Начальником экспедиции был избран опытный космонавт Петров. С ним вызвались лететь штурман Ларсен, бортинженер Микими и врач Завьялов.

В день старта экипаж собрался на космодроме. Отсюда ракета местных сообщений должна была доставить космонавтов к «Муромцу», заранее выведенному на стартовую орбиту в тысяче километров от Земли.

Ракета с космонавтами ушла в вечернее небо. Прошло два часа, и в высоте сверкнула ослепительная вспышка. Это стартовал к далекой Тайе чудесный корабль.

В рубке «Муромца» на экране обзора быстро уменьшались в размерах два узких серпа — Земля и Луна.

— До свидания, родина, — грустно сказал Ларсен. — Когда мы вернемся, нас встретят наши внуки и правнуки.

— Можно сделать так, — сказал вдруг Петров, — что Земля постареет меньше, чем мы, и тогда нас встретят наши близкие и друзья.

— Каким образом? — удивились все.

— Если на возлесветовой скорости двигаться с большими ускорениями, время на корабле будет течь быстрее, чем на Земле. Но все эти годы нам придётся жить в условиях огромных перегрузок. Выдержать будет трудно.

Космонавты задумались. Они знали, что такое перегрузки. Но они понимали также, что это единственная возможность управлять временем. И они согласились.

Перегрузку увеличивали постепенно, на один процент в сутки. Но привыкнуть к увеличению веса было трудно. На сто сороковой день космонавтам пришлось отказаться от твёрдой пищи. На сто шестидесятый они могли передвигаться только ползком.

Когда перегрузка стала пятикратной, в рубку вполз Ларсен: «Завьялов без сознания, я вешу полтонны. Дальше увеличивать вес нельзя.»

— Хорошо, — сказал Петров. — Остановимся на пятикратном весе.

Потянулись месяцы пятикратной перегрузки. Мучила бессонница, любое движение угрожало переломами костей. Но космонавты и думать не хотели о том, чтобы прекратить это страшное испытание.

И «Муромец» по-прежнему мчался к далёкой цели, пожирая космическую пыль и межзвёздный газ.

Мужество победило. На второй год космонавты научились стоять и ходить. На третий они уже занимались специальной гимнастикой. А ведь даже Завьялов, самый лёгкий из них, весил триста килограммов.

Прошёл ещё год, и Тайя засверкала на экране обзора горячим оранжевым диском. «Муромец» был у цели.