Эрик Флинт - 1632

— А что, если?.. — Она втянула воздух через ноздри. — Я не могу зажимать ему рот очень долго. Он задохнется.

Гретхен покачала головой.

— Если они откроют крышку, то не больше, чем на секунду или две. Не будут они нюхать вонь. Да и вообще…

Лицо Гретхен было пустым.

— Тут рядом, будет столько шума, что вряд ли кто услышит ребенка.

Неизбежное приближалось. Гретхен слышала, что звуки битвы стали громче. Другая сторона выигрывала. Они скоро будут здесь.

Быстро, чуть не плача, она схватила крышку и закрыла ею отверстие в уборной. Мизерное окошко в обшивке сортира едва пропускало свет. Четыре девочки и ребенок были надежно укрыты.

Убедившись, что она сделала все, что могла для них, Гретхен вышла и прикрыла дверь. Теперь она оглядела все остальное. В обозе был переполох. Сотни людей суетились и кричали. Многие побежали на север, в лес.

Какое-то мгновение Гретхен боролась с соблазном последовать за ними. Она была достаточно молода и достаточно здорова, чтобы успеть достичь укрытия в далеких лесах, прежде чем появятся вражеские солдаты. Но тогда ей придется бросить свою бабушку, и других.

Нет.

Что еще?

Не прошло и пяти секунд, как ответ пришел. Ничего. Выжить, вот и все.

Небольшая толпа все еще группировалась вокруг нее. Гретхен отошла подальше от сортира. Затем она приказала пожилым женщинам взять детей и отойти в сторону от палаток и имущества лагеря. Там они смогут быть в относительной безопасти. Солдат они бы не заинтересовали, да и те жалкие тряпки, что они носили, тоже.

Одна из трех оставшихся молодых женщин упала на колени и начала молиться. Через несколько секунд все остальные присоединились к ней.

Гретхен осталась стоять. Что толку в молитвах? Она не боялась за свою душу. Насилию в конечном итоге подвергнется ее тело. А вот ее разум. Ему молитвы не помогут.

Полная пустота внутри. Она вытеснила все мысли из головы. Пустота. Последняя мысль о Гансе, идущем со страхом в бой, последняя вспышка горя. Пустота.

Мозг молчал, работали только органы чувств. Открытые глаза, глядевшие на маленькие фигурки людей далеко впереди. Ее уши, слышавшие их гиканьем и вопли, но ее мозг не воспринимал слов.

И еще осязание. Она чувствовала пальцами небольшой нож, который украл Ганс для нее несколько месяцев назад. Нож был спрятан в корсаж, в подмышечный карман, который она пришила сама. Солдаты не найдут его там. Они даже не станут снимать платье.

Ощущения от ножа принесли окончательную пустоту. Как бы ни было трудно, Гретхен никогда не помышляла о самоубийстве. Она выживет, если это вообще возможно. Но нож ей был необходим. На случай если солдаты — они были ближе сейчас, гораздо ближе — захотят сами лишить ее жизни. Гретхен уже давно решила, что она не оставит эту землю, не унеся с собой одного из этих дьяволов в загробную жизнь.

Успокаивающее ощущение ножа продолжало держать ее ум пустым некоторое время, даже после появления чуда. Она ничуть не удивилась.

Гретхен слышала однажды в детстве сказку о рыцарях в сияющих доспехах. Ее дед читал ей эту историю в книге, взятой у кого-то. Ей исполнилось тогда уже десять лет. Война только началась, и начали доходить слухи о беспорядках в Чехии. Тем не менее, даже в этом возрасте, Гретхен считала сказку смехотворной.

Она не верила в благородных рыцарей. Вооруженные звери в доспехах, да. Рыцари, нет.

Так что неудивительно, что она не нашла ничего особенного в четырех причудливо одетых мальчишках, которые мчались к ней на самых странных и ревущих зверях, подобных которым она никогда не видела. Ну и пусть.

Черти, возможно. Она не боялась чертей.

Пальцы сжали нож.

Первое, что Джеффф Хиггинс ясно увидел, в лагерном хаосе перед ним, была фигура женщины. Одна, среди сотен снующих туда-сюда и кричащих людей, она стояла на месте. Стояла очень прямо и казалась спокойной. Засунув руки под мышки, она смотрела прямо на него.

Мотоцикл Джефффа скакнул на невидимой кочке в поле, и он почти потерял контроль над управлением. В течение нескольких безумных моментов, он не мог сосредоточиться на чем-то еще. К счастью, его опыт обращения с внедорожником был на высоте, и он выправил опасный крен.

Когда опасность падения миновала, он сразу же вновь посмотрел на женщину.

Она все еще была там. Все так же стояла, по-прежнему молчала, и по-прежнему глядела на него.

На расстоянии Джеффф точно не мог определить выражение ее лица. Но что-то в ней привлекло его, словно магнитом, и он направил свой мотоцикл к ней. Сзади, трое его друзей неотрывно следовали за ним.

Потом его друзья поддразнивали его за эту мгновенную реакцию. Но их шутки были совершенно несправедливыми. То, что привлекло к ней Джефффа, было просто ощущение единственного островка здравомыслия в бушующем вокруг безумии. Безмятежная статуя, возвышающаяся над ордой визжащих людей. Словно кролики, разбегающиеся от затопленных нор.

Он затормозил в скольжении свой байк не более чем в пятнадцати футах от нее, и смог, наконец, получше рассмотреть заинтересовавшую его женщину.

Черт. Она была… О, черт…

Им сразу овладела застенчивость, которую он всегда испытывал при виде очень молодых женщин. Особенно высоких молодых женщин, уверенных в себе и невозмутимых. То, что незнакомка была одета в платье, которое представляло собой набор сшитых вместе тряпок, была босиком, с полоской грязи на лбу, не имело никакого значения. То, что заставило застыть Джефффа, и перехватило ему горло, было это дивное лицо. Длинные пшеничные волосы; светло-коричневые глаза; прямой правильный нос; полные губы; сильный подбородок; о Боже, она была так прекрасна.

Он никак не мог прийти в себя.

Голос Ларри Уайлда вывел его из ступора.

— Хиггинс, да заговори же с ней, — прыснул его друг. — Или закрой свой широко открытый рот.

— Эй, леди, — прошептал Джимми Андерсон, достаточно громко, чтобы быть услышанным в Китае, — не хотите посмотреть мой компьютер? У меня такой большой Пентиум…

Джеффф покраснел.

— Заткнись! — рявкнул он, поворачивая голову.

Оглянувшись, он увидел, протестантский отряд, мчащийся на лагерь. Наемники были уже совсем близко. Не далее пятидесяти ярдов, так что времени на раздумья почти не было. Джеффф Хиггинс, при всем своем взрослом виде, по-сути был обычным пацаном из провинциального городка. Но трусом он не был.

Как и его друзья. Все они развернулись в своих седлах, глядя на приближающихся наемников.

— Что будем делать? — спросил Эдди Кантрелл.

— Майк сказал предупредить их, — пробормотал Ларри. — Но я не думаю, что эти ребята будут вообще нас слушать.

Джеффф еще раз взглянул на женщину. Она все так же продолжала смотреть на него. Ее лицо было полностью бесстрастным. За это время там не дрогнула ни черточка. Ее ум, казалось, гулял неизвестно где. Черт, умственно отсталая, или что?