Артем Левадский - Побратим

– А это что еще что такое? — от удивления командующий даже позабыл матерные слова, да и было от чего: им на встречу ехала колонна.. немецких танков, причем бойцы, двигающиеся по дороге никак на них не реагировали.

– А это трофеи, товарищ генерал-лейтенант, мы уже подъезжаем, вам товарищ полковник все расскажет.

Впервые за долгое время генерал-лейтенант не нашел что ответить и только смотрел в окно, за которым солдаты сносили и сбрасывали в кучи трупы в серой форме. Много трупов. Много куч. Сидящий рядом с генерал-лейтенантом полковник — начальник штаба тоже потрясенно молчал. Только когда они подъезжали к деревушке, он тихо пробурчал :

– И где их хоронить-то столько?

Наконец автомобиль остановился возле аккуратного домика, из которого вышел полковник Снегирев.

– Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант!

– Здравствуйте, Степан Иванович. Вы не хотели бы мне и нашему начальнику штаба объяснить, что здесь происходит? Что за самоуправство?

– Давайте пройдем в дом, поговорим там спокойно.

Войдя к комнату, полковник пригласил начальство присесть за стол.

– Рассказывайте, полковник, как Вы дошли до жизни такой, проводить операции без ведома руководства. Вы вообще головой своей думали? — начал распаляться командующий. — А если бы не получилось? Людей положили бы, фронт оголили! Вы же прекрасно знаете наше положение с резервом! Вы буквально два дня назад не просили, требовали пополнения! Говорили, что долго не удержите позиции! Что изменилось за два дня? О чем я не знаю? Или под трибунал захотели? — в конце командующий уже чуть ли не кричал.

– Товарищ генерал-лейтенант, вчера вечером поступила информация, которая сделала возможным проведение этой операции. Времени на согласование с руководством фронта уже не оставалось.

– Что это за информация такая, что можно игнорировать свое непосредственное руководство? — спросил генерал, немного успокаиваясь и присаживаясь за стол. Хоть полковник и был неправ, но командующий понимал, что бывают моменты, когда время решает все.

– Два дня назад, на меня вышли представители группы партизан, под руководством майора Старовойтенко и старшего лейтенанта госбезопасности Елистратова. Контакт произошел через лейтенанта госбезопасности Смирнова. Как выяснилось, Елистратов был оставлен для организации подполья и на той стороне встретил группу майора, которая уже была создана и успешно действовала. Ему предложили там работать по «специальности», он и согласился.

– То есть Вы хотите сказать, что те документы…

– Да, те документы добыли они и оперативно передали их мне, а я доставил их в штаб. Как мне стало известно из разговора с их представителем, группа очень серьезно развернулась: по состоянию на вчерашнее утро у них было шестнадцать танков: девять Т-26, четыре БТ-7 и три Т-34…

– Ну них..рена ж себе, — не удержался начштаба. — И где они их взяли?

– Часть была брошена у дорог. Вы помните наше отступление? Танки, оставленные без горючего? Орудия без тягачей?

– Помню, как такое забудешь…

– Вот они их собрали. Несколько танков, Т-34 например, захватили у немцев. Немцы, кстати, активно собирают нашу технику, ремонтируют и ставят на вооружение. А у нас при отступлении с орудий замки и прицелы не снимали! Мы тут пару таких батарей захватили — 4 УСВ, 3 МЛ-20 и 12 53-К, в идеальном состоянии. Но это так, отвлекся. На встрече мы с их представителем обсудили ряд вопросов, результат некоторых вы наблюдали вчера и сегодня.

– Аэродромы тоже их рук дело?

– Да, как вы знаете, один аэродром они захватили и отправили освобожденных из лагеря у нам по воздуху. Кстати, товарищ генерал-лейтенант, Старовойтенко просил вернуть им летчиков, у него еще есть планы на них.

– В смысле вернуть?

– Ну как, они отпустили летчиков отогнать захваченные самолеты и попросили чтобы мы их не задерживали — как передал майор, у немцев аэродромов и самолетов много…

– Ну наглый, — рассмеялся командующий. — Ну, так в чем проблема?

– Так их особисты и контрразведка в оборот взяли, второй день у себя держат — того и гляди, в тайгу лес валить отправят. А люди, между прочим, нам почти сорок трофейных самолетов пригнали и бойцов, из плена освобожденных доставили. Надо Ваше содействие, Андрей Викторович.

– Хорошо, будет содействие. Дальше то что?

– Договорились мы и о времени нанесения ударов по аэродромам немцев, с которых должны были нас бомбить — майор наносит удар по ПВО, а мы бомбим. Насколько я слышал, неплохо отбомбились?

– Неплохо, неплохо. Ты дальше-то рассказывай. — Командующий поймал себя на мысли, что ему действительно интересно что дальше

– А дальше, наши друзья предупредили нас, что подсыпали немцам снотворное в котел и чтобы мы следили за обстановкой. В двадцать три тридцать перестали взлетать осветительные ракеты — мы и двинулись по тихому. Хорошо, хоть минных полей нет.

– И что?

– А как у классика: «рука бойца колоть устала»… Вы были когда-нибудь на бойне? Нет? А мне довелось, в юности… Вспомнилось вот….

– И каковы ваши потери?

– Тридцать два человека убитыми, семьдесят ранены — в паре дзотов видать сидели на консервах…

– А потери противника?

– Сейчас похоронная команда солдатские книжки собирает. Как мне сообщали перед вашим приездом, насчитали порядка двух тысяч, это пока те, что в окопах были,. Захвачено девяносто семь средних танков и два танка управления. Сейчас танкисты их осваивают и перегоняют к нам. Еще захвачены двадцать грузовиков с горючим, орудия и еще много чего. Трофеи еще подсчитываются, но тут дело в другом: сейчас мы имеем дыру в немецком обороне. Вот, посмотрите на карту, которую мы здесь нашли. Дальше перед нами никого нет, есть тыловые службы 17й танковой дивизии. Нам бы сейчас пусть не полк, но хоть бы батальон свежий, а то мои бойцы подустали за ночь. Мы бы быстро вот так, потом вот так, а в конце еще и вот так прокатились. — палец майора указал ориентировочный путь по тылам противника. — Пока немцы еще не очухались и не в курсе что здесь происходит. Иначе придется мне бойцов на исходные возвращать, а жаль.

– А что, мысль здравая, Удержать скорее всего не удержим, сил маловато, но окончательно сорвать их наступление и крови пустить мы сможем. — сказал командующий. — Связь, надеюсь у тебя есть?

– У меня много чего есть, — с усмешкой ответил полковник. — Ванютин, соедини со штабом фронта.

Из соседней комнаты послышалось:

– Ромашка, Ромашка, ответь Березе, Ромашка! Есть связь, товарищ полковник!

Командующий прошел в соседнюю комнату, где за столом возле телефона сидел связист. Взяв в руки трубку он сказал:

– Иванов? Да, я. Коновалов еще в штабе? Давай его. Привет, у тебя сколько экипажей? А танков на ходу? Отлично. Давай всех поднимай и рысью к Снегиреву. Да, всех, значит всех. У тебя на все пол часа. Сам тоже сюда. Жду.