Алена Медведева - Суженая [litres]

Не помня себя, держась за стенку, глубокой ночью я плелась к казарме, испытывая ощущение полного изнеможения. Нет, злости! Как же он загонял меня сегодня… Чуть не до смерти! Эта доза физической нагрузки где-то далеко за гранью моих возможностей.

Кажется, и меня довели до точки кипения…

– Ты выжата как лимон, – констатировала подруга очевидное, стоило мне тяжело перевалиться через порог. – Что? Маран тебя не пожалел?

– Нет… – призналась, наконец-то рухнув на свою кровать. – Не знаю, что с ним сегодня. Бешеный какой-то, вновь и вновь требовал переделывать приемы. Я так устала! Если б силы остались, высказала бы ему все, серьезно! Пусть над боевиками так измывается, им положено. Но я – гражданский специалист, мое дело обеспечивать команду пищей. А он с этим удушающим захватом пристал! Кого мне им душить? Кусты картошки?

– Согласна. Я давно тебе твержу: поговори с ним. Кроме тебя, он никого так не загоняет. Тут должна быть причина! Выясни ее. Что, если, только не кидайся на меня с криками, это все же попытка привлечь твое внимание? Знаешь, в чем-то мужчины остаются мальчишками на всю жизнь, только вместо дерганья за косички раздают раздражающие поучения.

А что бы сказала Милена, узнай она о вчерашнем дне?..

Заглядывать себе в душу я опасалась. И это пугало… пугало собственным страхом и одновременно желанием расставить все точки над «ё», надеждой…

– И что ты решишь?

Не дождавшись ответа, подруга присела на краешек моей кровати.

– Ничего. – Признав свою отчаянную трусость и абсолютную неспособность сделать такой решительный шаг, как откровенный разговор с Муэном Тооном, я тяжело приподнялась, собираясь помыться перед сном. – Завтра освобожусь раньше, отправлюсь в тренировочный зал и постараюсь совладать с этим захватом!

– Стать боевиком не сможешь, – сухо напутствовала в спину Мила. – Рано или поздно сдашься, признав это. Он не просто так тебя гоняет, только ты, упрямая и бестолковая, никак это не поймешь!

Слова подруги снова и снова звучали в голове. В гордом одиночестве, мысленно проклиная все на свете и чувствуя стремительно подступающий упадок сил, я пыталась собраться и выполнить никак не дающийся мне удушающий захват. Не получалось! Ну никак.

Толком не отдохнула, не выспалась, нервы на пределе. Затем день обычных занятий – без самообороны, но без нее, кажется, моя жизнь невозможна. Поэтому я вновь в этом зале – уже самостоятельно, на одном упрямстве пытаюсь достичь недостижимого. Безуспешно…

И не в последнюю очередь оттого, что за кругом освещенного ринга в центре тренировочного зала я постоянно ощущаю присутствие ненавистного преподавателя. Муэн Тоон мерещится мне уже всюду, ощущение давящего контроля и, как следствие, собственной напряженной нервозности не покидает теперь постоянно. И сейчас каждую секунду я чувствовала на себе его взгляд. Почему я уверена, что он рядом?

Ощущение волновало, сбивая и заставляя тратить скрытые резервы сил на поддержание самоконтроля. На меня этот сногсшибательный маран действовал не менее сокрушительно, чем на других сокурсниц. Сил не осталось, вместо желаемых четких движений выходили жалкие трепыхания, что не могли напугать даже манекен.

– Не могу больше, – с этой фразой, кулем осев на мягкое покрытие пола, я сдалась. – Милена права, выше головы не прыгнешь.

Тогда и раздались четкие, моментально узнанные мною шаги: интуиция не подвела, карангарец тоже пришел сюда пораньше.

– Очень здравая мысль! – Этот самодовольный тон уже снился мне в кошмарах. – Нола Дарген, вы безнадежны, вы беспомощны и при любой малейшей опасности будете обречены на поражение.

– Какой опасности? – взвыла я со всей яростью, что последние месяцы копила в душе. – Моя задача – вырастить хороший урожай грибов на борту звездолета! Сражаться с кем-то я не буду!

Одним слитным движением метнувшись вперед, он вдруг замер, присев напротив.

– А если выбора не будет? Если поставят перед фактом: жизнь или смерть? Если звездолет вместе с твоими грибами захватят? Тогда что? Тихо умрешь? – с возросшим недовольством и неожиданной страстностью в тоне уточнил маран.

– Да, – невольно отклоняясь назад от напора и экспрессии его голоса, отозвалась я, закрыв лицо руками. Идиотизм какой-то, что за мысли у него? – Если так рассуждать, то погибнуть и дома можно – в ванной поскользнуться и головой удариться. Или, вероятнее, звездолет в случае атаки взорвут. Сильно мне поможет навык захвата?

– Ты слабая!

Сказал так, словно сам был этим расстроен. Будто этот факт объяснял все.

Но только не мне! Больше того, такое откровенное пренебрежение куратора меня разозлило.

– И что с того? Нас таких много на гражданском отделении – сотни девушек-обеспеченцев. Чего вы ко мне прицепились? Моя профессия другого не предполагает. Как бы вы ни пытались сделать из меня боевика!

Опять крикнула. Собственные неожиданно обострившиеся эмоции, реакция на его приближение, мгновенно всплывшее в памяти ощущение умиротворения, что посетило накануне, когда мы вместе лежали и смотрели на разросшийся виноград, испугали. Тело измучено и обессилено этой борьбой… борьбой с ним, с учебой, с собой. Не способна я ни на что, когда он рядом. Абсолютно безнадежна!

– Я не пытаюсь, ни в коем случае. – Маран подался вперед, наклоняясь ближе и вынуждая меня отодвинуться, упираясь локтями в пол позади.

– Зачем тогда вы меня терроризируете?!

Неужели истерика? Точка кипения пройдена, барьеры сорваны?

– Хочу, чтобы ты сама поняла основную истину.

Ты? Мы снова на «ты»? Мы вновь сообщники? В чем на сей раз?

– Какую?

Интерес в душе искренний, я ждала ответа в непонятном оцепенении, словно где-то глубоко в своих мыслях уже слышала его. Только не смела принять…

– Тебе нужна защита. Мужская, – как нечто естественное пояснил карангарец.

– Когда? – изумленно забормотала, пытаясь его понять. Совсем не этого я ожидала. – Почему? Именно мне?

– Всегда! Когда же ты поверишь? Просто так должно быть, я должен защищать тебя. Именно тебя, и не спрашивай почему.

Одновременно произошли две вещи: погас свет, погрузив помещение в темноту, и на мои плечи опустились его руки.

Вздрогнув, я замерла. Кажется, этого мига подсознательно и ждала все эти месяцы изматывающих тренировок… Вместе с потрясением пришло осознание: Милена оказалась права, и мои подозрения подтвердились – у Муэна Тоона ко мне интерес. Личный! Мужской!

В шоке застыла от неожиданно свалившегося на меня подтверждения, даже дыхание на миг прервалось – я не верила, просто не допускала мысли, запрещала себе замечать очевидное. Но в этот конкретный миг я почувствовала, что права, я осознала, что истина в этом. Нет смысла лгать самой себе.