Карен Трэвисс - Republic Commando 1: Огневой контакт

Этейн придвинулась ближе, махнула в сторону дальней стены и показала «семь» — ладонь и два пальца.

— Где? — прошептал Дарман.

Она принялась что-то рисовать на земляном полу. Палец изобразил контуры четырех стен и несколько точек снаружи — большинство с той стороны, куда она показывала, и одну возле передней двери.

Этейн придвинула губы так близко к его уху, что Дарман вздрогнул.

— Шесть там, один здесь, — еле слышно выдохнула она.

Дарман указал рукой на дальнюю стену, затем на себя. Этейн ткнула в сторону двери: «Я?» Спецназовец кивнул, быстро изобразил на пальцах: «Один, два, три». Затем поднял большой палец вверх: «Считаю до трех». Этейн кивнула.

Незваные гости не постучали. Это не предвещало ничего доброго.

Дарман пристегнул насадку-гранатомет и прицелился в дальнюю стену. Этейн встала у двери, занеся меч над головой для удара сверху.

Оставалось надеяться, что ее агрессия восторжествует над неуверенностью в себе.

Дарман начал отсчитывать левой рукой, держа винтовку в правой. «Один, два…»

«Три». Он выстрелил гранатой. Та выбила закрытое мешковиной окно и оставила дыру в стене. Дарман тут же выстрелил снова. Взрывом его отбросило назад: в тот же миг передняя дверь открылась, и Этейн рубанула сверху вниз с такой скоростью, что клинок превратился в яркую синюю дугу.

Дарман переключил винтовку на стрельбу одиночными и навел на вошедшего, но умбаранец был уже мертв — разрублен от груди до ключицы.

— Два. — Этейн указала на окно или то, что от него осталось. Дарман метнулся к стене, обогнув стол, и на ходу выстрелил в дыру, пробитую в стене. Выскочив на улицу, он увидел двух бегущих навстречу трандошан с бластерами: лица покрыты чешуйками и шишками, мокрые рты разинуты в крике. Он открыл огонь; один ответный выстрел ожег плечо. Затем на несколько мгновений воцарилась онемелая тишина, но постепенно до Дармана начало доходить, что кто-то за домом орет от боли.

Впрочем, орал не он и не Этейн. Это было главное. Дарман вернулся в комнату. Плечо начинало саднить, но это могло обождать.

— Все чисто, — сказала Этейн. Ее голос дрожал. — Кроме вон того…

— Забудьте о нем, — сказал Дарман. Сам он, конечно, забыть не мог: солдат издавал слишком много шума. Крики неизбежно привлекут внимание. — Собирайтесь. Мы уходим.

Несмотря на заверения Этейн, что снаружи больше никого нет, Дарман высунулся за дверь и, держась спиной к стене, обошел вокруг дома. Раненый солдат оказался умбаранцем. Дарман не стал даже проверять его состояние, просто выстрелил в голову. Больше ничего он сделать не мог. Задание имело высший приоритет.

Интересно, могут ли джедаи чувствовать дроидов. Надо потом спросить у Этейн. Ему говорили, что джедаи умеют совершать потрясающие трюки, но одно дело — знать, и совсем другое — увидеть своими глазами. Возможно, это спасло их жизни.

— Что это было? — спросила Этейн, когда Дарман вернулся в пристройку. Она уже успела прицепить на спину дополнительный рюкзак и даже сняла микромины, хотя те все еще были взведены. Дарман нервно сглотнул, отключил детонатор и добавил еще один пункт в список того, что предстояло ей объяснить.

— Закончил дело, — сказал он и начал секция за секцией доставать нательник. Этейн отвернулась.

— Ты убил его.

— Да.

— Он был ранен?

— Я не медик.

— Ох, Дарман…

— Мэм, это война. Враги стараются вас убить. Вы стараетесь убить их раньше. Второго шанса не бывает. Все остальное, что вам нужно знать о войне, — лишь развитие этого правила. — Этейн была в ужасе, и Дарман уже жалел, что расстроил ее. Неужели ей выдали смертоносный меч, не объяснив, что на самом деле значит зажечь его в бою? — Простите. В любом случае он был очень тяжелый.

Смерть, казалось, шокировала ее.

— Я убила того умбаранца.

— В том и смысл, мэм. Кстати, отличный удар.

Этейн больше ничего не сказала, просто смотрела, как он одну за другой пристегивает пластины брони. Когда Дарман наконец надел шлем, ему было уже безразлично, бросается он в глаза или нет, потому что он больше не собирался в спешке снимать доспехи. Он нуждался во всех преимуществах, которые давала броня.

— Больше никаких убежищ, — изрек спецназовец. — Их не существует.

Этейн зашагала следом за ним в лес, который начинался прямо за домом, но мысли ее все еще блуждали.

— Я никогда раньше никого не убивала, — сказала она.

— Вы хорошо справились, — ответил Дарман. Плечо пульсировало, мешая сохранять концентрацию. — Чисто.

— Все равно повторять не хотелось бы.

— Джедаев учат сражаться, не так ли?

— Да, но мы никого не убивали на тренировках.

Дарман пожал плечами и едва не поморщился.

— Мы убивали.

Он мог лишь надеяться, что Этейн быстро свыкнется. Нет, убивать не особо приятно, но это необходимо. А с бластером или световым мечом можно убивать относительно чисто. Интересно, смогла бы она ударить кого-то ножом и смотреть, что потечет из тела? Но она джедай, так что при некотором везении не придется.

— Или мы, или они, — сказал Дарман.

— Тебе больно.

— Ничего серьезного. Доберемся до ТВ, обработаю бактой.

— Думаю, они нас сдали.

— Фермеры? Угу. Гражданские, они такие.

Этейн неразборчиво хмыкнула и молча пошла за ним. Они углубились в лес, и Дарман стал прикидывать, сколько зарядов израсходовал. Если так и дальше ввязываться в стычки, к ночи останется один пистолет.

— Просто поразительно, как вы чувствуете врагов, — сказал он. — А дроидов вы можете засекать?

— Не особо, — ответила Этейн. — Обычно только живых существ. Возможно, я могла бы…

Заслышав тихое жужжание, Дарман обернулся и успел увидеть, как сзади мелькнул разряд голубого света. Он ударил в дерево, стоявшее в нескольких метрах впереди, и расколол его в щепки, взметнув облачко пара. — Очевидно, нет, — заключила Этейн.

Начинался очередной долгий, тяжелый день.

Заревела сирена: три долгих гудка, еще три. Мирные поля северо-западнее Имбраани содрогнулись от мощного толчка, и перепуганные мерли бросились под защиту колючей изгороди.

— Значит, сегодня взрывают, — сказал Пятый. — Прекрасный день для взрывных работ.

Девятый не видел в карьере никого, кроме дроидов — рабочих, не боевых. Он провел ладонью по визору, смахнув дождевые капли, и попробовал несколько режимов увеличения, переключаясь движениями век. Но если органические рабочие внизу и были, то он их не видел.

Карьер являл собой огромную, прямо пугающую своими размерами дыру в земле. Стены амфитеатра уходили вниз уступами, на которых дроиды-экскаваторы извлекали скальную породу для последующей обработки. По одну сторону чаши был пологий спуск, по другую — отвесный обрыв. Наверху, возле широкой дороги, стояла металлическая будка без окон — контора участка. Если не считать непрерывной процессии дроидов, тащивших породу на сортировочную фабрику, карьер был пуст. Но ведь кто-то — или что-то — управляло взрывами. И управляло явно из домика. Постройки со стенами из металлического сплава обычно содержали в себе нечто интересное.