Евгений Синтезов - Лох это судьба

Паша испытывал непонятный самому эмоциональный подъём. То чувство, когда он понял, что неудавшийся финансовый директор явился за его фирмой, что уже считает её своей. Что списал его, Пашу, и готов растереть на полу, физически убить, когда Паша понял, что терять нечего, всё потеряно, он уже по сути никто, так вот — то чувство осталось с ним. Сёмы нет, он один против всех, и плевать на всё, это его фирма! Его жизнь! Его судьба!

Паша слегка съехал с катушек. Прострелянный стол увезли полицейские, в АХЧ офисного центра Павел вытребовал новый. В довольно грубой форме напомнил, сколько и как давно его фирма платит за аренду, и подсказал, каким образом тупые клерки могут избавить себя от мучений, а мир от их никчёмного присутствия, если немедленно в Пашин кабинет не доставят новый, непременно с прозрачной столешницей, начальственный стол.

За новым столом Павел продолжил вести дела в новом ключе — по одному вызывал сотрудников, а если они заявляли, что заняты, попросту слал на хрен — увольнял по статьям «за недоверие» или «несоответствие». Это обещало в ближайшем будущем ряд судебным исков, однако Павел не смущался, он готов был лично и немедленно разнести этим сотрудникам рожи, что ему вполне по силам. Паша хоть и не был никогда задирой, физическому развитию уделял достаточно внимания.

Лояльные сотрудники рассказывали о своих совместных с Сёмой проектах, о роли Сёмы, и как им будет его не хватать. Обсуждение велось в трезвом, практическом русле, Паша узнал много нового, в том числе о тех самых брюликах, ими с Сёмой занимался Данил. Дело весьма смахивало на какую-то смесь шпионства и контрабанды, впрочем, во всех делах Пашу больше всего интересовало, чем он может помочь, и как отразится временное отсутствие Сёмы.

Павел особенно настаивал на том, что отсутствие Сёмы временное, он уехал решать личные вопросы, и, пока отсутствует, все они ему покажут, что на нём свет клином не сошёлся, более того, для них и без Сёмы нет ничего невозможного! Даже… даже достать белого медведя, вот!

Заказ с полярным мишкой осложнялся рядом условий. Арон истинных заказчиков не знал, сам являлся посредником, а потому медведя требовалось доставить сначала к нему, то есть во Владивосток, а не куда-нибудь поближе к местам, где их легче всего достать. Само собой, животному не должны нанести каких-либо физических или психических травм.

Каким образом нанести полярному медведю психическую травму, Паша не представлял, а потому сосредоточился на более реалистическом вопросе — как заманить зверя в родной город? Ему удалось заразить сотрудников авантюрной сумасшедшинкой, тем более что новый Павел не просто заменил Семёна в большинстве проектов. Он не стал нанимать секретаря, отказался от сетевых игрушек, для него мир вне его деловых интересов как будто перестал существовать.

Его «отмороженность» стала приносить ощутимые финансовые результаты. Фирма провернула несколько успешных махинаций для серьёзных заказчиков, обзавелась влиятельными партнёрами, Паша сумел протолкнуть проект развлекательного центра с тематическим парком, супермаркетом, парком аттракционов и скромным зоопарком, скорее сафари-парком, где животным, живущим в России, создадут самые естественные, комфортные условия жизни. Причём животных предполагалось не покупать, а как бы приглашать на гастроли из российских зоопарков — обычная, вообще-то, практика.

Вечерами Паша сначала шёл в квартиру Сёмы, у него, конечно же, был ключ. Он поливал цветы Сёминой мамы и шёл к себе кормить кота. Накормив, укладывал себе на колени и долго гладил, задумчиво глядя в осенний мрак за окнами. Где-то там бродит неприкаянно его единственный настоящий друг. Он, Паша, всё сделает, чтобы его вернуть и спокойно, честно посмотреть ему в глаза. Он спас их детище, их дело, совершив для этого невозможное, невообразимое! Он стырит для него белого медведя! Уже скоро, как раз под Новый Год! А Ира… э…

А вот о ней Паша старательно не думал.

Солнечная система. Семён

Ирпа резко нарушила наше молчаливое одиночество вдвоём. — Семён! А как же Бурзик?!

Сколько в ней человеческого! Как она умудряется игнорировать тот факт, что я немножко больше, чем наполовину тоже искин? Так же снимаю данные с киберсистем и сенсоров корабля в фоновом, неосознаваемом режиме, мне давно не требуется что-то для этого специально предпринимать.

И, конечно же, для меня не стало бы новостью сообщение, что нас снова грабят. Некая встречная посудина пытается заглушить нашу связь, задурить системы обнаружения и в тоже время предлагает собственные лоцманские услуги за грёбаную гору кредитов. Намёк ясен — гоните бабки, или мы вас прикончим, и никто об этом не узнает. Называется, вернулись в родную систему!

— Может, коту лучше ещё немного побыть в противоперегрузочной камере? — Я подпустил лёгкую шпильку и заодно деликатно спросил о намерениях нашего капитана.

— Не драматизируй, — улыбнулась Ирпа, — ступай, поухаживай за котом.

Я чмокнул её в румяную щёчку и направился из рубки. По дороге к себе оценил изменения в обстановке — вымогатели продолжали монотонно предлагать «лоцманские услуги», а кроме того пространство переполнило судорожное мельтешение во всех диапазонах. Нас внезапно потеряли и заполошно пытались нащупать.

Извлекая из камеры Бурзика, я едва его не выронил. Мне казалось, что дальнейшее я полностью себе представляю, тем сильнее поразил официальный запрос Ирпы:

— «Вам осталось жить двадцать секунд. Вонючие подонки, скажите, о чём вы думаете перед смертью?»

Они успели истерично проверещать:

— «Сколько ты хочешь?!»

Там всё поняли правильно и одновременно сильно ошибались на наш счёт. Мы не бандиты, а благородные пираты, и никогда не взяли бы с подобных тварей деньги, чтобы позволить им далее жить и грабить. Пространство внезапно очистилось, сигналы улетели вдаль с космическими скоростями, новые не поступали, за бортом вновь воцарилось великое беззвучие.

Я вытер кота от геля, пока тот не встряхнулся, и спокойно понёс его в душ. У Бурзика тоже может остаться ощущение холодного и липкого на шёрстке, его тоже нужно вымыть и накормить. В остальном же всё так и должно было случиться при этих исходных, только поразил запрос Ирпы — зачем он ей понадобился? По-человечески я её понимаю, но она ведь робот… вроде бы.

Попробовал посоветоваться с Бурзиком, он блаженно урчал и жмурился под феном. Что ж, его позиция как всегда простая и ясная — на нас напали, и не наша вина, что едой в этот раз оказался кто-то другой. Зачем было с ними разговаривать? Кот потянулся, выпустив когти — лучше не скажешь.

Можно подумать, что это моё воображение. Вы пробовали котов пылесосить или сушить феном? Обычные котики к таким устройствам относятся неодобрительно, а у нашего импланты. Бурзик к тому же напрямую считывает моё отношение, умный зверь легко оперирует простейшими логическими конструкциями и по-звериному прав — нечего тут усложнять.