Евгений Синтезов - Лох это судьба

Впрочем, он быстро определил главный критерий — идиотизм. Его нарочито демонстрировали, им бравировали, кичились, им мерялись! При этом упаси «хайп» кого-то из идиотствующих прямо назвать идиотом, это даже не оскорбление, а попрание базового принципа — священного права всякого человека на идиотизм!

Мукадо задумался. Он провёл на планете немного времени, однако среди диких людей идиотских лиц не заметил. Возможно, страна Сэма не показатель, со слов валькирий она значительно отстаёт в развитии от всего дикого человечества, и на улицах идиоты там не собираются толпами, или делают это реже, чем в других странах. Люди в телепередачах и впрямь вели себя не сказать, чтобы очень умно, однако он уверенно предположил, что в обыденной жизни для большинства людей планеты идиотизм ещё не стал нормой, иначе, зачем бы идиотам понадобилось отстаивать свои права?

Сеть для них территория свободы, где идиотизм норма, значит, — рассуждал Мукадо, — в сети должны быть и отклонения от нормы. Он сделал то, что, вообще-то, доктор математики должен был сделать сразу — набрал в строке поиска «математика». Ткнул в первую же строчку ответов и окунулся в привычный мир абстракций и формальной логики.

Спасибо Сёме за общение в корабельном чате, он понимал русские слова, да и те лишь проглядывал, ему хватало формул. Иногда встречались незнакомые обозначения, их смысл легко угадывался из контекста или по аналогии, в целом же язык земных математиков почти не отличался от общегалактического. Ничего нового он не почерпнул, всё это и ещё кое-что брулы проходят в школе, Мукадо просто забавлялся. Чему-то умилялся, с чем-то связаны детские воспоминания, смешные истории…

Впрочем, прирождённый воин, одна из самых совершенных боевых машин галактики ни на мгновенье не забывал, где находится. Со стороны он застыл в неестественной для медведя позе, ни на что не реагируя. Приходили какие-то люди, болтали, жестикулировали, длинным крюком через специальное отверстие вытащили из клетки мясо, зачем-то бросали рядом с ним сырую рыбу. Два раза попали в него, при этом, обращаясь к нему по-английски.

Они не ждали ответа, да и что им мог сказать Мукадо? Он не вполне их понимал. Пусть английский так же прост до убожества, как общегалактический, даже похож фонетически, имена собственные оставались загадкой. Набрал в поисковике русскими буквами непонятное «гей» и… решил, что плохо расслышал, это не могло иметь к нему никакого отношения. Он же полярный медведь!

Мукадо срочно потребовалось кого-нибудь расспросить, и так вовремя пришло оповещение, что на его комментарий есть ответ! Он перешёл на страницу Паши в тот пост и прочитал: «Мукадо, привет! Это Сёма. Ещё не приехал?»

Мукадо набрал. — «Ещё еду».

Сразу пришёл вопрос. — «Не узнал, куда? Может, кто-нибудь болтал возле клетки?»

Медведь написал, как есть. — «Да, болтали. Говорят, везут в Гаагский трибунал. Что это?»

После некоторой паузы пришёл уточняющий вопрос. — «Они там тебя как называют?»

Мукадо припомнил поточнее. — «По-разному. Чаще всего «гей», реже «путин». Это плохо?»

Собеседник забеспокоился. — «Ты там никого не загрыз?»

Брул поморщился про себя от такой непонятливости. — «Ну, откуда, по-твоему, у меня телефон?»

Сразу пришла просьба. — «Больше так не делай, пожалуйста!»

Мукадо честно не стал ничего обещать. — «Это будет зависеть от того, что значат слова «гей» и «путин»

Сёма грустно вздохнул — он-то хорошо знал и, что они значат, и немного разбирался в брулах. Подумал и написал: «Старик, одно слово для них страшное оскорбление, но другое выражает уважение. Ты не спеши, надо разобраться, пожалуйста, дождись встречи с нами».

Мукадо уточнил. — «Вы знаете, куда меня везут?»

Сёма осторожно ответил. — «Догадываемся. Му, пожалуйста, веди себя хорошо, кушай, что дают, и получше прячь телефон. Мы тебя обязательно выручим!»

Мишка счёл тему пока закрытой, набрал: «До связи», угрюмо посмотрел на сырую рыбу, горестно вздохнул… и вернулся на сайт математических новинок.

Земля. Сёма

Ирпа не просто сочла идею Грейс разумной, тут же за столиком ресторана принялась её воплощать. Мило улыбаясь Паше, окликнула меня по закрытой связи и прямо перед моим внутренним взором взломала его аккаунт, скинула мне пароль и дала от Пашиного имени объявление для Мукадо. Корабельному искину чихнуть труднее. Я виновато глянул на друга, он предложил. — Поедем, посмотришь нашу фирму…

Смутился, опустил глаза, — сфотаем вас на паспорта.

Нашу фирму! Так просто сказал, что… просто не знаю, как выразить! Я ж совсем о ней забыл, а он сохранил, ждал меня! Я взял его за руку, сжал кисть, — спасибо, Паш.

Он стеснительно улыбнулся, — и тебе спасибо, Сень. Я быстро понял, что… — он замялся, — … на самом деле это была твоя фирма.

— Была? — спросил я весело.

— Ну… — Паша пожал плечами, — без тебя ж как-то работали, и ничего — все живы…

— Даже стырили космического медведя, — грустно признал я его успехи. — Поехали, конечно.

Девчата легко разместились вчетвером на заднем сиденье, Ирпа никогда бы не позволила мне держать на руках кого-нибудь кроме неё, а валькирии не могли допустить для любой из них даже видимых привилегий — Ирпе пришлось ехать лёжа на коленях у всех троих сразу. Паша дорогой улыбался и поглядывал на меня с сочувствием, я делал вид, что всё нормально.

Прошли с Пашей в офис, меня сначала насторожила тишина, он пояснил на ходу, — все в поле, пашут.

Открыл дверь в кабинет. — С заказчиками встречаемся на нейтральной территории, здесь работают только бухгалтерия и юристы.

Меня поразил одинокий совершенно пустой стол со стеклянной столешницей, его кресло и для посетителей. Он объявил, — это мой кабинет.

Да уж! Я поджал губы. — Миленько! Девчонок попросим постоять?

— Просто показал, — он улыбнулся. — Думал, что ты когда-нибудь сюда придёшь. Так-то мне кабинет без надобности.

— Хорошо, я пришёл, что теперь? — спросил я серьёзно.

Он вздохнул. — Пойдём к юристам, у них, вроде бы, даже чайник есть.

Паша закрыл дверь, на ходу говоря. — Девочки через день дежурят, сегодня, кажется, Маша. Ну, ты знаешь, как оно у нас бывает, на каждом шагу может понадобиться юрист. Вот сейчас Машу отпустим и поговорим.

В уютной комнатке за рабочим столом милая девушка напряжённо вглядывалась в монитор компьютера.

Паша сказал, — Мария Васильевна, здравствуйте. У вас сегодня выходной…

Она подняла на нас лицо, сфокусировалась на начальнике, не сразу узнала, пискнула. — Здравствуйте!

— Маша, выходи. — Строго сказал Павел.

— Да тут же… ой! Ну, пять минут! — Она принялась энергично двигать мышкой.

— Две! — Отрезал директор.