Филип Дик - Стигматы Палмера Элдрича [Авторский сборник]

— Я бы хотел с ним встретиться, — сказал Лео Булеро. — Пообщаться…

Мысленно он уже решил, что сделает это. Пойдет в госпиталь, где лежит Палмер Элдрич, проникнет в его палату силой или подкупом и узнает, что же тот нашел.

— Когда–то я думала, что корабли, впервые покинувшие нашу систему, полетят к звездам… — говорила Юргенс, — Помните, как это было? Я думала, мы узнаем… — Она на мгновение замолчала. — Это так глупо, но я была еще ребенком, когда Арнольдсон впервые полетел к Проксиме и вернулся обратно. Я действительно думала, что так далеко он найдет… — она отвернулась, избегая взгляда Булеро, — найдет Бога.

«Я тоже так думал, — подумал Лео. — А я ведь был уже взрослым. Мне было за тридцать. Я несколько раз говорил об этом Барни. И лучше бы мне верить в это и дальше, даже сейчас — после десятилетнего полета Палмера Элдрича».

Вернувшись после обеда в свой кабинет в «Наборах П. П.», он впервые увидел Рондинеллу Фьюгейт. Она уже ждала его.

«А она ничего, — подумал Лео, закрывая дверь кабинета. — Хорошо сложена и красивые сияющие глаза. Совсем молоденькая. Девчонка, которая осмеливается противоречить своему начальнику, поскольку считает, что тот не прав. Трогательно…»

— Вы знаете, зачем я вас вызвал? — спросил он.

— Догадываюсь, вы сердитесь из–за того, что я не поддержала мистера Майерсона. Но я вижу будущее этой керамики. Что же еще я могла сделать? — умоляюще спросила она, привстав с кресла.

— Я вам верю, — сказал Лео. — Однако мистер Майерсон очень раздражителен. Вы должны знать, поскольку с ним живете, что он везде таскает с собой переносного психиатра.

Открыв ящик стола, он достал коробку «Куэста Рейс», лучшего сорта сигар, и предложил их мисс Фьюгейт. Поблагодарив, та взяла сигару. Лео дал ей прикурить, закурил сам и удобно устроился в кресле.

— Вы знаете, кто такой Палмер Элдрич?

— Да.

— Вы можете воспользоваться своими способностями к ясновидению для чего–то другого, кроме прогнозирования моды? Через месяц или два в газетах появятся сообщения о местоположении госпиталя, в котором находится Палмер Элдрич. Я хочу, чтобы вы сказали, где находится этот человек в данный момент. Я знаю, что вы можете это сделать.

«Лучше бы ты смогла, — подумал он, — если хочешь здесь работать и дальше». Он ждал, дымя сигарой, глядя на девушку и с завистью думая о том, что если она и в постели так же хороша, как выглядит…

— Я вижу, но очень слабо, мистер Булеро, — запинаясь, сказала Фьюгейт.

— Ничего страшного, послушаем. — Он взял ручку.

Ее рассказ занял несколько минут, и он записал в блокноте:

Госпиталь Ветеранов имени Джеймса Риддла, База III на Ганимеде. Принадлежит, естественно, ООН. Он этого ожидал. Дело выглядело не безнадежным; возможно, даже удастся туда попасть.

— Он там под чужим именем, — добавила мисс Фьюгейт, бледная и обессиленная. Она закурила сигару, которая за это время погасла, и, выпрямившись в кресле, снова скрестила свои изящные ноги. — Газеты сообщают, что мистер Элдрич был зарегистрирован под именем… — Она замолчала и закрыла глаза. — О, черт, — вздохнула она. — Никак не получается. Один слог. Френт. Брент. Нет, думаю, скорее Трент. Да, Элдон Трент.

Она с облегчением улыбнулась. Ее большие глаза светились детской, наивной радостью.

— Они хорошо постарались, чтобы его спрятать. Газеты сообщают, что его допрашивают. Значит, он в сознании. — Внезапно она нахмурилась. — Подождите. Вижу заголовок…, я в своей квартире, одна. Раннее утро, и я читаю первую полосу. О Боже!

— Что пишут? — спросил Лео. Он чувствовал, что девушка потрясена.

— В заголовках говорится, что Палмер Элдрич мертв, — прошептала Фьюгейт. Она заморгала, оглядевшись вокруг испуганным и неуверенным взглядом, посмотрела на Лео. Фьюгейт отодвинулась от него и вжалась в спинку кресла, нервно сплетая пальцы. — И в этом обвиняют вас, мистер Булеро. Так написано в заголовке.

— Вы хотите сказать, что я его убью? Она кивнула.

— Однако…, это не столь определенно. Я видела это только в одном из вариантов будущего…, понимаете? Я хочу сказать, что мы, ясновидцы, видим… — Рондинелла сделала неуверенный жест.

— Я знаю.

Он хорошо знал ясновидцев; Барни Майерсон работал в «Наборах П. П.» тринадцать лет, а некоторые еще дольше.

— Это может случиться, — хрипло сказал он. «Почему?» — спрашивал он себя. Сейчас на это трудно ответить. Возможно, когда он доберется до Элдрича, поговорит с ним… А все указывает на то, что это ему удастся. Фьюгейт добавила:

— Думаю, в свете возможных событий вы не должны контактировать с Элдричем. Вы согласны с этим, мистер Булеро? Я хочу сказать, что риск существует, и притом значительный. Думаю, около сорока.

— Сорока чего?

— Процентов. Почти один к двум.

Уже полностью овладев собой, она смотрела на него, дымя сигарой. Ее глаза, черные и проницательные, не мигая, смотрели на него. В них скрывалось любопытство.

Он встал и подошел к двери.

— Спасибо, мисс Фьюгейт. Я вам очень благодарен за помощь. Лео остановился у двери, давая понять, что разговор окончен.

Однако Фьюгейт не двигалась с места. Похоже он столкнулся с тем же особенным упрямством, которое обеспокоило Барни Майерсона.

— Мистер Булеро, думаю, что с этим я должна пойти в полицию ООН, — спокойно сказала она. — Мы, ясновидцы… Он резко закрыл дверь.

— Вы, ясновидцы, — прервал он ее, — слишком интересуетесь жизнью других людей.

Лео понимал, что он у нее в руках, и теперь размышлял, что делать.

— Мистера Майерсона могут призвать, — говорила Фьюгейт. — Вы, конечно, об этом знаете. И собираетесь повлиять на ситуацию, чтобы его спасти?

— Я собираюсь кое–что предпринять, — честно ответил он. — - Мистер Булеро, — тихо, но твердо сказала она. — Давайте договоримся. Пусть его призовут, а я стану вашим консультантом по прогнозам моды в Нью–Йорке. — Она выжидающе замолчала. Лео Булеро молчал. — Что вы на это скажете? — прервала молчание Рондинелла.

Она явно не привыкла к подобным переговорам, но собиралась добиться своего. В конце концов, подумал он, каждый должен с чего–то начинать. Возможно, он стал свидетелем начала крупной карьеры.

Внезапно Лео кое–что вспомнил. Он вспомнил, почему ее перевели из Пекина в Нью–Йорк и сделали ассистенткой Майерсона. Ее предсказания могли быть неудачными и даже ошибочными. Возможно, и картина будущих газетных заголовков, обвиняющих его в убийстве Палмера Элдрича, — лишь очередная ошибка, ложное предсказание, так же как и те, из–за которых она оказалась в Нью–Йорке.

— Дайте мне пару дней подумать, — предложил он.

— До завтрашнего утра, — твердо сказала мисс Фьюгейт. Лео рассмеялся.

— Теперь я понимаю, чем вы так разозлили Барни. И Барни должен был предчувствовать, пусть смутно, что Фьюгейт подставит ему ножку, угрожая его положению.