ЧБУ - Каменные небеса [litres]

– А во время полета ты ничего необычного не заметил?

– Кроме датчика разгерметизации? Только то, что Эрни слишком много времени провел в туалете. Это ж надо было отравиться прямо после старта. Хорошо хоть унитаз у нас хороший, а мог бы быть такой же, как у китайцев, где тебя крутит, как хомяка в колесе. Ужас, правда?

– В общем, полет прошел, как задумывалось?

– Ты же сам все видел, никаких происшествий. – Петя замолчал, видимо, получал указания с базы. – Да, да, понял, запасная площадка.

– Значит, Эрни весь полет провел в туалете. А я как, по-твоему? Держался молодцом?

– Конечно, для чувака, который в космосе впервые, ты на удивление хорошо держал себя в руках. Тем более для гуманитария.

– Мне кажется, что меня сильно трясло, тебе так не показалось?

– Точно сказать не могу, большую часть времени я провел здесь и не видел тебя на нижней палубе, но звуков ты издавал мало. Так что ты молодец.

– А когда ты смотрел в иллюминатор, ничего подозрительного не видел?

– А что я там должен был увидеть? – уточнил Петя.

– Не знаю, может быть, какие-нибудь космические корабли инопланетные или странные сооружения, незнакомые тебе.

– А, я понял, – рассмеялся Петя. – Войну миров ожидал увидеть? Я тоже когда-то увлекался подобными историями. Думал, будет прямо как в моих любимых фильмах, стану героем, спасу девушку, меня наградят медалью за боевые заслуги, и все как на последней странице детской сказки. Но как ты мог видеть, реальность намного более скучна. Кроме Луны и ее прыщавой задницы, мы ничего не увидели. Зато фотки хорошие получились, вернешься домой, поставишь себе аватарку, где ты паришь в невесомости.

«Вот это история, – подумал Олег. – Петя пропустил все, кроме обыденных вещей». Олег вновь лег на пол и закрыл глаза. Челнок приземлился, мягко, как на подушки с гусиным пухом. Только скрип резины о посадочную полосу возвестил о соприкосновении с землей. Олег тут же поднялся на ноги, и открыл выходной шлюз. В динамике сразу раздался голос Пети:

– Что ты делаешь? Нам нельзя выходить самостоятельно.

Вокруг простиралась заасфальтированная площадка, вся в трещинах, из которых росла трава. Белая линия, обозначающая центр полосы, давно стерлась и проступала пятнами то тут, то там. Поляна вокруг площадки заросла по пояс, видимо, Петя выбрал не просто запасную площадку для приземления, а старую и забытую.

Трапа на челноке не было, и сойти на землю самостоятельно с четырехметровой высоты невозможно, разве только спустить веревочную лестницу, но, чтобы ее достать, необходимо включить аварийную сигнализацию. Олег решил ее не трогать, он отмотал несколько метров страховочной привязи, скинул ее вниз и застопорил катушку.

Он взял свой скафандр, намотал рукав вокруг привязи, чтобы не обжечь руки, и таким образом съехал вниз.

Асфальт под ногами оказался теплым, уходящее солнце постаралось нагреть его для него. Олег тут же опустился и лег на асфальт спиной. Над головой медленно проплывали облака. «Как же приятно смотреть на них с этой стороны».

Из шлюзового отсека высунулась голова Эрни, тот стоял на четвереньках и смотрел вниз.

– Ты спустился по веревке? – спросил он. Олег кивнул. Эрни сначала попробовал веревку руками на ощупь, решил, что не сможет спуститься просто так, и вместо перчаток обмотал вокруг веревки рукава свитера. Он спустился вниз, вот только стоять не смог, у него затряслись ноги, и он присел на корточки, а затем лег на живот, подпершись локтями.

– Ох, как приятно, – прокомментировал он. – Я уже и не думал, что окажусь здесь.

– Да, приятно, – подтвердил Олег.

– Как ты вернулся?

– Роботы меня привезли и поставили недалеко от взлетающего челнока. Мне осталось только прыгнуть и залезть внутрь.

– Эту часть я знаю, – перебил его Эрни. – Ты лучше скажи, что было перед тем, как ты вернулся?

– Я немножечко походил туда-сюда, полетал. Сон мне приснился один.

– Значит, они и с тобой разговаривали? Ты летел по длинному коридору? И планету их тоже видел?

– Да, – признался Олег. – Желтая такая. Нелюдь мне рассказывал про них.

– Что они коллекционируют мусор, да? Мне тоже. Похоже, он нам обоим это показывал. Там еще планета, которая вообще не вращается, на одной ее стороне вечный день, там природа процветает. А на другой вечная ночь, и там уроды забетонировали буквально все и настроили наших статуй.

– Видел статую девушки?

– Самую высокую? А как же, там даже родинки были. – Эрни перевернулся на спину и стал вспоминать. – Мне кажется, они лепили этих гигантов не по памяти, следуя образу стандартного человека, а именно конкретную девушку взяли и точно скопировали, вплоть до всех морщинок и каждой поры на коже.

– И витрину с белой перчаткой тоже видел?

– Да, дамская такая, будто под платье сделанная. Они сказали, что собирают все, что мы выкидываем или теряем. А еще попросили никому не рассказывать о том, что мы видели.

– Да, мне тоже говорили, – подтвердил Олег. – Мол, если о них узнает широкая общественность, они улетят, но им бы этого не хотелось, потому что они лишатся того, что больше всего ценят.

– И как ты намерен поступить? – спросил Эрни.

– Как-как, конечно же, расскажу обо всем. Скрывать такие знания просто недопустимо.

– Но ты ведь даже не подумал!

– А что тут думать, я ученый, у меня докторская по социологии, я всю жизнь изучаю общество и преподношу эту информацию в обработанном виде. Изучать общественные институты – моя работа, и, между прочим, мне она нравится. Я не могу просто так взять и отказаться от шанса первым изучить структуру общества нелюдей, их иерархию, ценности, убеждения.

– Но ты же сам слышал, если ты расскажешь об их существовании, о Сфере вокруг нас, они улетят, ты ничего не изучишь!

– Можно попробовать договориться, – пожал плечами Олег. – Может быть, кто-то из них останется, или они позволят мне бывать у них. Будем с ними торговать, мы им свой мусор, всякие там старые носки да полиэтиленовые пакеты, а они нам знания. По-моему, это более чем честный и равнозначный обмен.

– Ты все не так воспринимаешь. У них там свой кодекс-шмодекс, наверняка они не хотят нам мешать жить своим присутствием. А их знания – это как раз то, что будет нам мешать, с чего бы им улетать, когда о них узнают, а потом делиться с нами знаниями, могли бы тогда и вовсе не улетать.

– И что нам делать? Замолчать все события, что с нами произошли?

– Да, – кивнул головой Эрни. – Люди ничего не приобретут, если узнают о них, а им мы сделаем только хуже. Мне они показались очень простыми и абсолютно не злобными уродами. Пусть их секрет сохранится еще некоторое время, может, они успеют набрать у нас достаточно мусора, чтобы надолго хватило.