Ян Бадевский - Коридорный атлас [СИ]

Ветер лизал песчаные дюны. Шуршал под ногами, пережёвывая эпохи. Чем-то напоминает метро, подумал Игорь. Тёплый поток, ощущение тяги. Механического гула не хватает. И рекламы. А чего ты хотел от пустынного мирка за семьсот световых лет от Земли?

Есть и преимущества.

Никаких бродяг, подвыпивших бритоголовых неандертальцев, промоутеров и уличных музыкантов. Приятное одиночество.

Почти одиночество.

В пятидесяти шагах к северу копошилась человеческая фигурка. Некто, представившийся Дмитрием Поникаровым. Учёный-археолог, так он сказал. Поникарова окружали стойки, непонятные антенны, ящики и пульты. Чуть дальше гнулась на ветру оранжевая двухместная палатка, в которой поселились земляне.

Игорь видел роботов, бодро раскапывающих местную почву. Ещё пять лет назад подобное было немыслимо. Как, скажите на милость, протащить на чужую планету кучу аппаратуры, припасов, бригаду здоровенных копателей , палатку и туристическое снаряжение? Всё это профессор втиснул в компактный кейс, пользуясь оригами-технологией. Инопланетная игрушка, разумеется.

Поднималась пылевая буря.

Игорь увидел, как фиолетовые дюны, прокалённые голубым гигантом, смазались, подёрнулись призрачной дымкой. Шорох под ногами усилился. Наверное, так шуршит время, подумал Игорь. И натянул респиратор. Секунду поколебавшись, опустил «консервные» очки на глаза. Местная пыль — довольно неприятная штука.

Профессор снимал какие-то показания, не глядя по сторонам. Игорь двинулся прямо к нему. Роботы деловито перекапывали карьер. Самый большой механизм вгрызался в грунт, используя несколько десятков разнокалиберных лопат. Роботы поменьше орудовали щёточками, скребками и другими орудиями, назначение которых было сложно понять.

Игорь включил микрофон.

— Профессор.

Клиент вздрогнул и нехотя повернулся.

— Надо сворачиваться, — для наглядности Игорь скрестил руки. — Надвигается буря. И натяните респиратор с очками.

На лице Поникарова отразился целый спектр эмоций.

— Игорь…

Проводник остановил собеседника жестом.

— У нас договор, помните? Я отвечаю за безопасность. Если вы не вернётесь на Землю, я потеряю деньги. Сворачивайтесь.

Поникаров угрюмо кивнул.

Горизонт стремительно затягивался фиолетовой мутью. Голубой диск, почти коснувшийся дюн, померк. Лагерь накроет через час. Может, и раньше. Это проводник хорошо понимал.

Натянув респиратор и очки, профессор взялся за дело. Пальцы учёного пробежались по сенсорной панели, контролирующей действия роботов. Тональность механических звуков в карьере слегка изменилась.

Приборы и антенны начали складываться. С тихим шелестом и едва уловимыми щелчками, вплетающимися в заунывную песню ветра. Игорь заворожённо смотрел, как всё это научное хозяйство упаковывается в маленькие коробочки, отгораживаясь от мира металлическим панцирем. Роботы вынесли из карьера странного вида предметы. Гладкие шарики, блестящие трубочки, черепушки, покрытые орнаментом чёрные кубики… Всё это скрывалось в ненасытной пасти контейнера для артефактов. Со стороны выглядело так, что роботы суют находки в чёрный провал контейнера, и те безвозвратно исчезают. Покончив с работой, механизмы свернулись, превратившись в эдаких броненосцев размером с кулак. Игорь помог клиенту собрать коробки, контейнеры и броненосцев. Вскоре кейс был укомплектован, и ничто, кроме палатки, не напоминало об археологической станции.

— Нам пора, — сказал Игорь.

Они по очереди влезли в палатку.

Игорь застегнул тамбур и тронул над головой сенсор, меняющий уровень жёсткости. Палатка затвердела, её наружная поверхность стала каменной.

Вспыхнули светодиоды, вшитые в ткань.

Внутреннее пространство палатки залил холодный, чуть желтоватый свет. Мужчины поудобнее устроились на спальниках. Через несколько часов после захода солнца включится термообогрев, но пока расходовать ресурсы жилища не следовало.

Игорь решил заварить чаю и потянулся к плазменной плите. Там уже стоял чайник, оставалось лишь коснуться температурного регулятора и увеличить скорость кипячения. Краем глаза проводник увидел профессора, задвигающего кейс в дальний угол.

— Надеюсь, мы тут не застрянем, — сказал Поникаров, усевшись на прежнее место.

Игорь стряхнул крошки со спальника.

— Вряд ли, — расстраивать учёного не хотелось. — Песчаные бури длятся на Бастинде максимум две недели.

Красивое решение — назвать пустынную фиолетовую планету Бастиндой. Игорь готов был стоя аплодировать шутнику. Правда, существовал риск удариться головой о верх палатки.

— Две недели? — насторожился Поникаров. — У меня симпозиум в Лейпциге. Это недопустимо.

Игорь хмыкнул.

— Предпочитаете умереть?

Учёный гневно сверкнул глазами.

— Вот что, — терпеливо начал объяснять Игорь. — Мне тоже это не нравится. У меня сын на Земле. И куча своих проблем. Если буря не утихнет через три дня, попробуем сцепиться карабинами и двинуть наугад. У нас есть мощные фонари. Есть утяжелители на такие случаи. Авось ветром не сдует. Но я думаю, что всё уляжется через сутки.

Закипел чайник.

Плазменная панель, раскалившись за считанные секунды, моментально погасла.

— Давайте чаю выпьем, — сказал Игорь и, не дожидаясь профессорского согласия, опустил в две керамические кружки по пакетику чайно-фруктовой смеси. Пакетики были треугольными, от них приятно пахло. — Нам тут ещё долго торчать.

Кипяток полился в кружки.

По палатке распространился восхитительный аромат лесных ягод.

— Я почти закончил, — вдруг решил пожаловаться Поникаров. — Понимаете? Там наверняка ещё много всего. К древнейшим слоям роботы только начали подбираться. Теперь всё занесёт песком. Работа насмарку.

Игорь протянул клиенту дымящуюся кружку.

— Не всё так плохо, профессор. Насколько я знаю, дальше вас в изучении Бастинды никто не продвинулся.

— Это верно, — согласился собеседник. — У них не было такого хорошего проводника.

Окаменевшая оболочка палатки приглушала вой ветра. Но всё же было понятно, что буря усиливается.

— Вам нравятся находки? — поинтересовался Игорь, сделав первый глоток варева.

Учёный оживился.

— Это прорыв! — глаза профессора загорелись. — Первичный анализ показывает, что моя гипотеза верна. Как вы знаете, пять лет назад я опубликовал статью, где утверждал, что человечество развивается циклично.

— В смысле? — не понял Игорь.

— Наша цивилизация — не первая, — Поникаров многозначительно посмотрел на собеседника. — Человечество гораздо старше , чем принято считать в научных кругах. Возможно, речь идёт о миллионах лет.